Мы провели краткую летучку, в процессе которой я нарезал задачи всем участникам операции, оставив для себя самую трудную и опасную роль, роль наживки. После чего двинулся по тропе в гордом одиночестве, мол, вот он я, весь ваш.
Зайка следовала параллельным курсом, приняв опять человеческий облик и обтянув свои, достойные всяческого восхищения, прелести чёрными кожаными ремнями. На ремнях поблёскивали сталью закреплённые на них многочисленные ножи.
И никак моя злая Зая маскировку включать не хотела, коза эдакая. Видать,страсть к театральщине у неё иногда оказывается сильнее даже инстинкта самосохранения. Но, в конце концов, она вняла моим доводам, когда я разъяснил ей, что если со мной рядом ещё кого увидят, то могут и в бега податься, и останется она голодной. Кроме того, заверил её в том, что никоим образом не претендую на её добычу. Разве что подстрахую немного, во избежание неожиданностей.
Волки же разошлись по сторонам, перекрывая для засевших в засаде отморозков возможные пути обхода.
Приблизившись на расстояние пятидесяти метров, я активировал защитный экран. А то, кто его знает, может у них стрелок не единственный. Я был уже в десятке метров от засады, а на тропу никто пока так и не выпрыгнул, улюлюкая и размахивая размахивая боевым железом. Хотя в энергетической картине местности чётко было видно, что вот они, голубчики, по кустам шхерятся. Я уже приблизился вплотную.
Наконец кусты с левой стороны расступились, и на тропу вывалился колоритный персонаж, вооружённый внушительным тесаком. Один. Он был огромен, волосат и изрядно вонюч. Даже стоя метрах в четырёх от него, я ощущал непередаваемое амбрэ, исходившее от его потной туши. Увидев, что только он из всей кучи выбрался на тропу, он начал озираться вокруг, надеясь увидеть куда-то запропастившихся подельников.
Я же совсем недолго пребывал в недоумении относительно того, куда делись остальные. Посмотрев на то, как распределяются энергетические поля, увидел, что оставшиеся трое лихих молодцев собрались вплотную вокруг демонессы. Почти сразу сквозь шелест листьев и пение лесных пташек начали прорываться какие то невнятные звуки, в которых порою угадывалось подозрительное причмокивание, темпераментное сладострастное сопение и приглушённые, едва сдерживаемые стоны. Это свидетельствовало о том, что у рыжей всё идёт по плану.
Я посмотрел на потеющего неподалёку здоровяка, который начал вдруг боязливо оглядываться и нерешительно перетаптываться. Увидев, что я проявил к нему интерес, он скроил угрожающую физиономию, что получилось у него, надо сказать, на отлично. Его отвратная харя, даже в совершенно спокойном состоянии, внушала вполне серьёзные опасения. Но меня несколько удивило то, что вместо того, чтобы задорно атаковать беззащитного меня, он почему-то начал пятиться обратно к кустам, из которых совсем недавно появился.
И, когда спасительные кусты были уже совсем близко, колючие ветви раздвинулись, оттуда появилась серая морда Эвины. Есть такое устойчивое выражение — улыбка, похожая на оскал. Так вот, тут было совсем наоборот. Эвин так оскалилась, что мне показалось, что она издевательски улыбается этому пахучему парню. То, что она тоже жестоко страдает от ядрёных запахов, исходящих от него, стало ясно после того, она вдруг наморщила нос и громко чихнула. И чихнув, продолжила сверлить бандита угрожающим взглядом своих желтых глаз, но уже без улыбки.
И, наконец, этот интеллектуал начал что-то подозревать. Он вдруг издал совершенно несолидный писк, развернулся и сорвался с места, видимо, рассчитывая убежать от своей судьбы прямо по тропе, благо путь был пока открыт. Но я решил, что пусть Зайка им потом займётся. Заодно и посмотрю, так ли она голодна, что бы не обращать внимания на неаппетитные запахи, распространяемые едой. А поэтому убегающий во весь опор громила оторвался от тропы, и продолжая забавно перебирать ногами, вознёсся на высоту пары метров.
Он провисел в ожидании своей очереди совсем недолго. Из-за стены колючего кустарника, где резвилась демонесса, раздался многоголосый крик, свидетельствующий об одновременном достижении финиша несколькими, брутальными мужиками. И, как только мужские голоса стихли навсегда, раздался ещё один крик, но уже, несомненно, женский:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да-а-а-а! — этот крик порадовал слух всех, кто был на тропе, своей экспрессией.
А спустя пяток минут из кустов, отплёвываясь, выбралась рыжая демонесса. Она на ходу вытерла припухшие губы кружевным платочком, а затем оглядела шалым взглядом тропу. Заметив морду волчицы, любопытно выглядывающую из кустов, заговорщически ей подмигнула. После чего перевела взгляд на уныло висящего в воздухе громилу, который с ужасом смотрел на кровожадную и откровенно блудливую гримасу, поселившуюся на красивом лице нашей, с позволения сказать, женщины-вамп.
— И это тоже мне? — грудным, наполненным сексуальным призывом голосом спросила она, нетерпеливо глядя на меня.
Теперь громила, мгновенно поддавшийся животному магнетизму краснокожей, не отрываясь смотрел сквозь плёнку похоти, которой моментально заплыли его глаза, на прелести рыжей и ронял с высоты крупные капли слюны в дорожную пыль.
— Конечно тебе, ненасытная ты наша, — поддел я Зайку. Но она даже не обиделась, так что весь яд, который я вкложил в свои слова, пропал напрасно.
— Ну, тогда давай его мне поскорее, — деловым тоном скомандовала она, перемещаясь поближе к опускающемуся на тропу бандюгану. Здоровяк пожирал глазами изящную фигурку рыжей, которая призывно улыбаясь, приближалась к нему.
— У нас же ещё есть время? — спросила она, умоляюще и даже немного жалобно посмотрев на меня. Да, ускоренное насыщение для неё далеко не так привлекательно, как классическая форма поглощения энергии донора. Фаст-фуд с разгромным счётом проигрывает правильному питанию.
— У тебя есть целых пятнадцать минут, — обрадовал я её, — только будь добра, уведи его, чтоб глаза мои твоего демонического разврата не видели.
— Пойдём, со мной, мой сладкий, — проворковала она, ухватив огромную ручищу громилы своей крепкой ладошкой, — я тебе небо-то в алмазах продемонстрирую. В лучшем виде. До самой смерти не забудешь.
Маленькая демонесса, словно трудолюбивый муравей, упорно тащила чуть ли не вдвое превосходящего её по массе мужика к стене зелени, высившейся на краю тропы.
Громила покорно шёл за ней, неуверенно, словно сомнамбула, переставляя ноги.
— И когда же ты мылся-то последний раз? — услышал я злой шепоток рыжей, — а то ещё после тебя насекомых выводить. Фу быть таким.
Эвина, проводив глазами демонессу с её очередным кавалером, перевела взгляд с застывшим в нём немым вопросом на меня. И мне показалось, что глаза её от удивления стали по своим размерам, как небольшие чайные блюдца.
— Да, — подмигнул я ей, — вот так и живём.
Огромный бандит и хрупкая фигурка демонессы скрылись в зарослях. Некоторое время там угадывалась какая-то оживлённая возня, сопровождаемая разнообразными непонятными звуками. Затем всё это сменилось громкими влажными шлепками, их бодрый ритм не оставлял у невольных слушателей никаких сомнений в том, что процесс идёт. Раздающееся на фоне этих ритмичных шлепков страстное женское повизгивание и ритмичное же, глухое, утробное уханье, создавали весьма подробную звуковую картину происходящего. Громкость бесстыдных сладострастных стонов и нечленораздельных, но от этого не менее страстных, женских вскриков и охов неуклонно нарастала и, похоже, подбиралась к кульминации. Сразу было видно, что мужик отрабатывает на все сто, со всем, как это говориться, прилежанием. Как в последний раз, в общем.
Наконец. Раздалось постепенно затихающее рычание самца, сопровождающееся протяжным женским криком, исполненным наслаждения и сладкой муки, громкость которого, напротив, нарастала. И опять мы услышали это бесподобное «Да-а-а!», исполненное на бис нашей похотливой крольчихой. Я, любопытства ради посмотрел в сторону волчицы. Уши её жадно ловили все звуки и шорохи, доносившиеся из зарослей. Пасть была слегка приоткрыта. А глаза свои она устремила в мою сторону. Но, выражение их я прочесть не успел, так как она, увидев, что я обернулся, тут же стыдливо спрятала свой взгляд. Некоторые предположения относительно её состояния, тем не менее, у меня появились. Перевозбудилась она, похоже, с непривычки. Да и мужика у нее, как я понял, давно нет. Так что, её реакция на зайкины шалости отнюдь не удивительна.
