— Может, это парашют спасателей? — предположила она, так как иных мыслей не возникало.
— У спасателей парашюты должны быть оранжевыми или хотя бы белыми, — задумчиво чесал бедро Игорь. — А этот — серый. Военный. Такие парашюты используются в ВВС США.
— Ты-то откуда знаешь, какие там используются парашюты? — хмыкнул Стас.
— Фильмы смотрел про их авиацию, — совершенно серьезно ответил Игорь. — Они там именно такой цвет используют, чтобы парашют меньше бросался в глаза.
Стропы парашюта опускались почти до земли. Если бы Стаса подсадили, он вполне смог бы ухватиться за нижнюю стропу, и по ней, опираясь ногами о ствол дерева, взобраться к ветвям. Дальше по ветвям можно было попасть в кабину бомбардировщика.
— Подсадишь? — спросил он Игоря.
Тот прикинул, хватит ли роста двух мужчин, и кивнул. Но предупредил:
— Если ты разобьешься, попрошу занести в протокол, что и я, и наша очаровательная спутница предупредили тебя об опасности.
— Сплюнь, дурак, — крякнул Стас. — Давай-ка, подсади меня.
* * *
Подали устрицы. На блюдах кроме устриц нашли себе место еще, наверное, с десяток угощений, в центре стола возвышалась темная бутылка вина, рядом — коньяк для отца. Мать чопорно сидела чуть слева от Марины, отец — чуть справа. Таким образом они удобно и, главное, ПРАВИЛЬНО разместились за круглым столиком.
Все ждали, пока глава семьи возьмется за столовые приборы, к слову сказать, изготовленные фирмой «Villeroy Boch», дабы еще раз подчеркнуть роскошь лайнера «Кристал Серенити». В ресторане сегодня было многолюдно, как никогда, богатенькие тетеньки и дяденьки поглощали дорогие кушанья и пили дорогие вина, смиренно беседуя о радостях мира сего, о круизных интрижках, о соседях по столикам и о разыгравшейся ни на шутку буре за бортом. Впрочем, здесь, в ресторане второй палубы, буря не ощущалась: высокие окна были наглухо занавешены шелковыми портьерами, а качка никак себя не проявляла, ведь лайнер был способен держаться прямо при любом шторме.
Отец взял столовые приборы, подождал, пока вооружатся ими и остальные члены семьи. Все стали молчаливо ужинать.
Зачем он притащил меня сюда, зачем? Марина буквально кипела от злости. Она сейчас почти ненавидела отца за этот круиз, за этот ресторан, за этот поганый вечер в кругу богатеньких иностранцев. Я сойду с ума до того, как мы приплывем в США.
В молчании прошло минут десять. Затем отец заговорил:
— Ты останешься в Штатах.
Кусок застрял в горле Марины. До этого сидевшая смиренно, как овечка, она вдруг встрепенулась и стала похожа на готовую наброситься на мышь свирепую кошку.
— Что?!
— Так будет лучше, — не смотря на дочь, говорил отец. — Я уже договорился с мистером Фирелли, он примет тебя в своем пансионе. Получишь образование не хуже гарвардского, к тому же обзаведешься манерами. — Он кашлянул, прочищая горло. — А то последнее время ты вовсе забыла, кем являешься.
— Я не останусь ни в каком пансионе! — со злостью возразила Марина. — Какое право ты имеешь решать за меня?
— Право отца.
— Я уже не маленькая девочка! Мне…
— Ты ведешь себя как маленькая девочка, — не дал дочери договорить отец. — Ты совершенно испортилась, связавшись с теми… друзьями. — Он опять кашлянул. — Я делаю это для твоего же блага, Марина. Для твоего же блага.
— Да откуда тебе знать, что мне на благо?!
— Хватит! — рявкнул отец. — Не возражай мне! В порту тебя будет ждать машина, ты сразу же отправишься на встречу к мистеру Фирелли. И будешь делать то, что он тебе велит, пока не научишься вести себя как подобает!
Вот оно что. С корабля мне никуда не деться, а вернуться домой я уже не смогу. В порту будет ждать машина…
— Так я и знала, что этот круиз — не просто увеселительная прогулка по морю.
Отец промолчал.
— Мама, а почему ты ничего не говоришь? — обратилась Марина к женщине. — Тебе все равно, что я попаду в тюрьму к этому толстому Фирелли?
— Это не тюрьма, дочка, а элитная школа. Не говори глупостей.
— Это тюрьма, мама!
— Отец решил, что так будет лучше, — покорно сказала женщина. — Я тоже думаю, что тебе стоит поостыть и заняться своим будущим. В конце концов, ты принадлежишь в высшему свету, следовательно, должна вести себя подобающим образом. Твоя акробатика не только опасна, но аморальна.
— К высшему свету?! — Марина стукнула ладонями по столу в шикарной белой скатерти. — К высшему свету?! Мама, о чем ты говоришь? Какой высший свет? Ты поверила рассказам отца о том, что он наследник венгерской короны?
— Твой отец уважаем не только на Украине, но и во всей Европе, так что будь, пожалуйста, менее экспрессивна в своих словах, дочка.
— Как же, уважаем! — Марина теперь разозлилась не на шутку. Она если бы и захотела остановиться, то уже не могла. — Пятнадцать лет назад отец торговал бензином на вшивой заправке! Какой тут высший свет?
— Но за пятнадцать лет твой отец сделал то, что большинству не по силам. Он обеспечил тебя, меня, он заботится о нас.
— Он бандит! — гневно воскликнула Марина. — Он такой же преступник, как те, кого называют насильниками, убийцами и террористами. Он нажил деньги вовсе не трудом! А еще, мама, на его совести…
— Довольно! — Отец поднялся из-за стола, подошел к дочери и схватил ее за плечо. — Вставай, ты меня довела. Отправишься в свою каюту и подумаешь хорошенько о том, что только что сказала.
— Убери от меня руки, проклятый убийца! — чуть не плакала Марина. У нее началась истерика.
В ресторане столовающиеся пассажиры поутихли, украдкой наблюдая за семейной драмой. Отец подозвал личного помощника и телохранителя, которого все называли Вано.
— Уведи ее в каюту, Вано. И смотри, чтоб она не покидала ее до самого прибытия.
Тюрьма… Было бы за что…
Марина вырвалась и в слезах бросилась к выходу из ресторана. Помощник отца, бывший мастер спорта по волной борьбе, отвратительный вышибала и — девушка знала точно — киллер, побежал следом. На открытом воздухе Марине стало лучше, но она не собиралась возвращаться в каюту и ждать прибытия в конечный порт. Она решила, что укроется на корабле, пока тот не войдет в порт, а затем подастся в бега. Никаких пансионов, никаких тюрем, нет уж.
На палубе было очень свежо, дул сильный ветер и хлестал по лицу дождь. Нечаянно столкнувшись с каким-то мужчиной, Марина отпрянула от него, не извинившись, побежала дальше, вовсе не уверенная, что сможет уйти от погони: Вано умел бегать очень быстро, чтоб ему провалиться в ад, скоту.
Внезапно девушка повалилась с ног на залитую водой палубу. Кажется, она порвала футболку, зацепившись за что-то в падении. Марина поднялась, оглянулась, не видно ли погони, затем кинулась на лестницу, сбежала на палубу ниже, и тут мощный толчок сотряс корабль. Девушка, перепугавшись, не успела сообразить, что происходит, и в следующую секунду уже оказалась в холодной воде.
* * *
— Стойте, — крикнула Марина. — Игорь, подсади лучше меня.
Оба парня раскрыли рты от удивления.
— Ты в своем уме, подруга? — проговорил Игорь.
— Даже не думай, — качал головой Стас.
Марина нахмурилась, но стояла на своем:
— Подсадите лучше меня. Я сумею добраться до самолета.
— Как ты…
— У меня достаточно подготовки для такого рода дел, — перебила девушка. — Поверьте мне, я сумею. К тому же, я легче любого из вас, и если самолет или парашют держатся ненадежно, то у меня больше шансов не сорваться вместе с ними.
— Откуда у тебя подготовка? Ты скалолазанием занималась на большой земле?
— Почти, — кивнула она. — Только мое занятие было труднее.
Но спутники не желали пускать девушку вперед, на явно опасное предприятие.
— Нет, — в два голоса отрезали они.
— Да! — воскликнула Марина. — Хватит спорить со мной, в конце концов! Если я говорю, что смогу, значит смогу!
Но парни оказались упрямее баранов. Так что пришлось спорить с ними довольно долго, прежде чем Марина убедила их. Не согласные, но сдавшиеся под напором девушки, Стас и Игорь горестно вздохнули. Стас взволнованно говорил:
— Держись там крепче. Если почувствуешь, что самолет неустойчив, не входи внутрь.
— Поняла, поняла. Подкиньте-ка меня, ребята.
Вдвоем Стас и Игорь подсадили девушку к парашютному канату. Марина ловко ухватилась за него двумя руками и несколько секунд повисела, проверяя надежность.
— Всё в порядке. Я лезу наверх, — сказала она, наконец.
И полезла. Очень ловко перебирая руками по парашютной стропе, девушка взбиралась все выше. Ее ноги в легких спортивных мокасинах скользили по гладкому стволу секвойи, и уже через пять минут или менее того она сидела на ветвях рядом с куполом парашюта. Отсюда попутчики выглядели маленькими и такими смешными с задранными кверху беспокойными лицами. Крикнув, что все хорошо, Марина осмотрела парашют и пришла к выводу, что его ткань действительно новенькая, почти не загрязненная. Парашют оказался здесь совсем недавно, может, с неделю назад. Дальше предстояло забраться уже по лианам и толстым ветвям, которые тут, впрочем, изобиловали. Марина проверяла каждую опору, прежде чем ступить на нее, дергала каждую лиану, прежде чем повиснуть на ней, и мало-помалу поднималась выше. С земли она казалась осторожной обезьянкой, слишком пугливой для лазаний по высоким деревьям, но загнанной туда инстинктами. Наблюдающие за девушкой мужчины не могли скрыть восхищения той ловкостью, с которой хрупкая девочка карабкалась по лианам и ветвям.
