Она заплакала громко, что есть мочи, дабы хоть на какое-то время заглушить, унять страдания.
Эдвард видел, как первые слезинки, покатившись по прекрасному лицу, вскоре стали солеными струйками, стекая по щекам и подбородку, капая на грудь. Не в силах больше наблюдать за ее страданиями, причиной которых был он сам, Мейсен наклонился и пристально всмотрелся в карие глаза девушки.
Он глядел на Беллу со всем благоговением и страстью, что испытывал. И вскоре она ощутила знакомое чувство умиротворения, в то же время желание начало растекаться по телу. Ей хотелось окунуться в его объятия, прижаться всем телом, уткнуться в него, забыться хоть на мгновение. И Свон, поддавшись искушению, кинулась на шею вампира.
Эдвард сначала опешил, но затем схватил лицо Беллы и стал покрывать поцелуями лоб, потом висок и веки. С каждым прикосновением его окутывал дурманящий аромат плоти. Он чувствовал, как резцы его удлинились, а под губами была бархатистая, словно лепесток розы, кожа, что хотелось ласкать и трогать. Смертная согревала его умершее тело.
– Белла, я хочу тебя, – прошептал Мейсен. Жажда множилась с каждым вздохом, сколько еще выдержит, он не знал.
– Возьми меня. – Она умоляла, чтобы Эдвард любил ее, но не понимала, к чему это может привести, ведь в ее объятиях находился не просто мужчина, а дикий зверь.
– Если мы продолжим, я не смогу остановиться и наслажусь не только твоей плотью, но и кровью.
Его слова не напугали Свон. Мысль о том, что она будет принадлежать Мейсену без остатка, еще больше усилила вожделение.
– Пусть. Я хочу быть с тобой, пока могу выбирать. Может, это последнее желание, что я принимаю самостоятельно.
В этот момент Эдвард решил поступить так, как считал нужным, правильным: он впился страстным поцелуем в ее мягкие, теплые, такие желанные губы. Их языки сплетались, словно в танце, виртуозно разжигая пламя в глубине тел.
Вампир, крепко прижимая к себе Беллу, двигался, будто вальсировал, в сторону одной из кабинок с большим красным диванчиком. Когда они оказались рядом, опустился на мягкое сиденье. Она же удобно устроилась поверх Мейсена, обнимая его бедра ногами. Он, лаская ее икры, двигался выше, пока его руки не достигли кромки платья. Не останавливаясь, Эдвард продолжил исследовать ее красивое тело, поднимая кружевной подол. Будучи возле талии, он отпустил ткань.
Белла чувствовала, как его клыки царапали ее губы и язык, но ей было все равно – это даже возбуждало. Когда руки Мейсена проникли под ее трусики, она не смогла сдержать стон. Белла ощущала твердую плоть вампира, упирающую ей в живот.
Его золотисто-карие глаза вновь стали красными, во взгляде виднелась похоть. Ей нравилось осознавать, что она так сильно возбуждала самого прекрасного, совершенного мужчину на этой планете. Белла точно знала: он хочет ее так же, как и она его.
– Ты ведь не дорожишь им? – поинтересовался Эдвард, сжав ткань белья, что было в его руках, и дернул, от чего то треснуло по швам.
Она отрицательно замотала головой, нащупывая пальцами пуговицу джинсов. Справившись с ней, расстегнула молнию и помогла Мейсену высвободиться из них.
Держа Беллу за бедра, он стал медленно опускать ее, пока она полностью не приняла его.
Начав плавно двигаться, держась за мускулистые плечи вампира, она ощущала себя желанной. Ей не хотелось думать, что это, вероятно, влияние чар. Сейчас, когда она узнала, каково быть любимой, даря наслаждение партнеру, не хотелось разлучаться с Эдвардом. Если существовала малейшая возможность не расставаться, она бы использовала ее не задумываясь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вонзившись клыками в нежную плоть, Эдвард услышал, как Белла, вздрогнув, застонала. Он, слегка ослабив хватку, позволил ей привыкнуть. Первые глотки давались с трудом. Мейсен старался контролировать себя, но вскоре хищник, живущий в нем, взял верх и начал жадно брать все, что она давала. Упиваясь кровью, он ощутил, как ее тело подходит к кульминации, и стал двигаться быстрее, чтобы, догнав ее, слиться в едином потоке наслаждения.
Он чувствовал, как сердце Беллы застучало медленнее, пропуская удары; Свон уже не двигалась, лишь тихо дышала, лежа у него на плече.
«Самое время», – пронеслось в его сознании.
Аккуратно выйдя из нее, Эдвард прокусил себе запястье. Кровь тонкими струйками потекла по руке, по предплечью. Удерживая Беллу за затылок, повернул так, что голова ее запрокинулась, и он начал вливать жидкость в открывшийся рот.
Не понимая, что происходит, Свон, собрав последние силы, хотела встать, но железная хватка вампира удержала ее.
– Прости, – прошептал Мейсен, прежде чем свернул ей шею, – и труп упал на грудь убийцы.
Сердце Свон остановилось. Он забрал этот Богом данный дар.
Смотря на бездыханное тело, Эдвард надеялся, что все сделал правильно. Прошло несколько часов с того момента, как он взял судьбу этой хрупкой девушки под свой контроль, поступив, как считал, правильно в сложившейся ситуации.
Сидя рядом с Беллой, он уже знал: Вольтури едет, чтобы забрать свое. И Аро не станет мириться с необоснованной задержкой и игнорированием приказов, – об этом говорили красноречивые эпитеты в сообщениях, что присылал ему хозяин за последний час.
Дверь тихо отворилась. Эдвард ощутил легкий сквозняк позади себя; ветер донес не только запах улицы, но и аромат парфюма хозяина.
– Какого черта здесь происходит?! Что ты сделал с моей рабыней?! – взревел Вольтури, стоя в опасной для Мейсена близости.
– Она более не принадлежит тебе. Прислушайся, ее сердце не бьется, значит, условие договора не нарушено, – она свободна.
– Не хочешь ли сказать, что убил смертную, дабы освободить? Чушь! Я на это не куплюсь. Какой тебе резон с этого? Если только...
– Если только – что?
Мужчины обернулись и посмотрели в сторону диванчика, на котором еще недавно лежало бездыханное тело. Эдвард увидел, как преобразилась новообращенная: шоколадного цвета волосы спадали густым и блестящим каскадом, ложась ей на грудь. С бледной кожей сейчас особо контрастировали алые глаза, говорящие о злости, голоде или возбуждении своей хозяйки. Губы, что недавно так страстно его целовали, были приоткрыты, за ними виднелись клыки.
– Она вампир, Мейсен! Ты же в курсе, что за нарушение правил полагается наказание?
– О чем он говорит, Эдвард? И прекратите игнорировать меня!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– А зверушка с характером. Я о том, что он, во-первых, посягнул на мою собственность...
– Бывшую, – оборвал на полуслове владыку бессмертный.
– Еще и не воспитанный. Мама не говорила, что прерывать собеседника – дурной тон? Хотя откуда тебе знать, что такое родительская забота, подкидыш? Кстати, Эдвард вырос в приюте! Ты ей сказал? Нет? Мальчик мой, нельзя трахать леди, не сообщив самого главного о себе.
