Кирилл. Хорошо. А я с удовольствием вас послушаю.
Уходят. Музыка — вариации на тему пьесы Чайковского «Похороны куклы».
Конец третьего акта
Выходит К и р и л л Я к о в л е в и ч.
Кирилл Яковлевич. Что было дальше? Дальше мы с Диной по-прежнему встречались в аудиториях и коридорах института, бегло здоровались, но уже никогда не бродили вдвоем по городу, хотя в глубине души я все еще ревновал ее к Бойко. Когда в деканат института пришел протокол из милиции, в который молодой старательный милиционер вписал, что я был задержан им валяющимся на площади в нетрезвом виде и доставлен им же в вытрезвитель, где я действительно пробыл весь день или всю ночь, члены комитета, куда меня опять вызвали, были очень строги ко мне и требовали моего исключения из института и из комсомола. Старостин требовал передачи дела в райком. Но Октябрь, напомнив ребятам о моих прежних заслугах, предложил взять меня на поруки комитета, предложение прошло единогласно при одном воздержавшемся. Так я остался в институте и в комсомоле. После того как мы защитили диплом, я остался в аспирантуре, а Дина уехала в город Билимбай. У меня уже давно есть просторная трехкомнатная квартира возле института. Мама осталась в комнате, где мы жили с ней прежде, на другом конце города. Признаюсь, я никогда не навещал ее, с тех пор как переехал. И даже когда она сама выбиралась ко мне, я никак не мог уделять ей больше пяти — семи минут, ведь даже со своими соавторами и аспирантами я не могу, бывает, встретиться месяцами. Когда мама звонила мне по телефону, мы здоровались, а потом молчали в телефонные трубки. Иногда даже до двух или до трех минут. Когда я наконец не выдерживал и вежливо спрашивал, зачем она мне звонила, мама неизменно мне отвечала: «Просто хотела послушать твой голос», и мне приходилось опять тратить время и в тысячный раз объяснять ей, что у меня слишком много работы и что мне не до сантиментов. Что же, в наш стремительный век распадаются семейные связи, это, по-видимому, исторический процесс, и не надо ему мешать. Несколько лет назад мама умерла. Я, конечно, жалею о ней. Она всегда хотела мне добра. Я не был на похоронах, потому что как раз был за границей с докладом на международном симпозиуме… Я ни разу не был и у нее на могиле — если не навещаешь живых, то нелепо навещать мертвых. Но я аккуратно выдаю деньги на перевод кладбищенскому сторожу, который взялся ухаживать за ее могилой. Завтра моя свадьба. Завтра я женюсь в третий раз. Мои студенческие товарищи утверждают, что моя невеста Мария — самая молодая и способная из моих аспиранток — чем-то очень похожа на Дину. Но лично я этого не нахожу. Впрочем, так же они говорили и о других моих двух женах. Если это и так, то это происходит случайно. Во всяком случае, я сам об этом не думаю. Наша свадьба будет в самом модном ресторане города. И Мария будет, конечно, прекрасно одета. И когда мы выйдем из моей машины и швейцар распахнет перед нами роскошную дверь с бронзовой начищенной ручкой, может быть, я снова вспомню множество пыльных и поцарапанных дверей тех подъездов, в которых мы целовались с Диной. Я не знаю, близко или далеко этот город Билимбай, — на карте нашей страны очень большого масштаба я его не нашел. Я не знаю, как она живет, замужем ли, есть ли у нее дети. Может быть, завтра я опять вспомню и бело-голубую машину. С годами я все реже вспоминаю бело-голубую машину и то, как быстро я бежал за нею. Да. Бежал я тогда действительно быстро. Если я что-то и упустил, то, конечно, не здесь. То, как быстро бежал я тогда за машиной, меня всегда успокаивало. Впрочем, вполне вероятно, что ни завтра и уже никогда больше я не вспомню обо всем, что только что вспомнил здесь, перед вами, вспомнил отчетливо и подробно. В первый раз так отчетливо и подробно с тех самых дней апреля, который остался в моей памяти черным. И что же? Ergo? Если попробовать выразиться возвышенно, то Пришла Пора Забыть Воспоминанья. Я не знаю, долго ли со мной пробудет Мария — двум первым женам во мне всегда чего-то недоставало. Наверное, все дело в том, что я слишком много занят. Все свое время я отдаю научной и общественной работе. К вечеру я очень устаю. У меня остается мало времени для дома. По-моему, это хорошо. В молодости любовь занимает слишком много времени. Слишком долго ломаешь голову над пустяками. Позже, к счастью, времени на любовь уходит значительно меньше: только несколько минут ночью. Если от меня когда-нибудь уйдет и Мария, что же, придется самому зеркально начищать с вечера свои ботинки — человек с нечищеными ботинками не может рассчитывать на успех! Так всегда говорила мне мама. И самому крахмалить свои носовые платки. Нет. Вру — все-таки я очень хочу как-нибудь, случайно, увидеть на улице Дину. Конечно, я очень боюсь всего того, что мы теперь можем сказать друг другу. Но — смешно говорить! — иногда я даже надеюсь, что тогда какая-то черная дыра во мне, которая поглощает все сигналы ко мне и обратно, захлопнется наконец…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Появляются скверик и три скамейки, где когда-то они сидели. Две скамейки пусты. На одной из скамеек, как тогда, сидят рыжая девушка с длинными волосами и парень. Они целуются. Может быть, это те же самые парень и девушка, может быть, другие. Это — Вечная Пара Целующихся На Скамейке. К и р и л л Я к о в л е в и ч садится на скамейку, где сидел тогда, и закуривает. Появляется Д и н а В а с и л ь е в н а с чемоданчиком. Она очень изменилась. Она садится рядом с К и р и л л о м Я к о в л е в и ч е м.
Пауза.
Дина Васильевна. Простите, дайте, пожалуйста, мне прикурить.
Пауза.
Кирилл Яковлевич. Да, пожалуйста.
Щелкает иностранной дорогой зажигалкой.
Дина Васильевна. Большое спасибо.
Пауза. Курят, глядят перед собой. Потом К и р и л л Я к о в л е в и ч встает, бросает сигарету и уходит. Д и н а В а с и л ь е в н а курит, потом берет чемоданчик и уходит в другую сторону. Пара целуется.
Конец
Ожог
Пьеса в 2-х действиях, трех картинах
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
З л а т а Л е в к и н а — 18 лет.
К л а в д и я Н и к о д и м о в н а — мать Златы, 37 лет.
О л е г К р а с а в и н — 26 лет, студент сельскохозяйственного института.
С т а р и к н а к л а д б и щ е.
Действие происходит в небольшом городе.
АКТ ПЕРВЫЙ
Картина первая
Скромно обставленная комната. В ней особенно выделяются своей роскошью цветной телевизор и старинное большое зеркало с резной рамой. Часа три дня. У телевизора спиною к зрителю сидит тоненькая девушка с очень большим пучком золотых волос. По телевизору, по учебной программе, идет передача.
Ведущий. Заметим, что признак сходимости, доказанный выше, является только достаточным признаком сходимости знакочередующегося ряда, но не необходимым. Существуют также знакопеременные ряды, которые сами сходятся, но ряды, составленные из абсолютных величин их членов, расходятся. В связи с этим полезно ввести понятие об условной и абсолютной сходимости знакопеременного ряда и на основе этих понятий классифицировать знакопеременные. Определение: знакопеременный ряд (идут формулы) называется абсолютно сходящимся, если сходится ряд, составленный из абсолютных величин его членов… и т. д.
Далее идут формулы. З л а т а внимательно смотрит. Входит К л а в д и я Н и к о д и м о в н а. Она беспокойно смотрит на дочь.
Клавдия Никодимовна. Уж и время-то скоро пройдет машину-то получать. Пошто училась-то, говорю? Водить, говорю, пошто училась-то? Стол накрыт, такое событие — восемнадцать лет стукнуло, а ты — у телевизора. Цельный день у телевизора пропадаешь. И куда только пялишься? Одни формулы. Нешто чего понимаешь? Посмотреть — так одни точки. Точки да крючки. (Смотрит на телевизор.)
