— Все вы ее балуете, а я потом мучаюсь, — фыркнула рыжая и устало опустилась в кресло.
— Лис, никто тебя не просит возиться с малышкой, — он подмигнул Пойне, — ты бы занялась своими делами.
— Какими? — сверкнула глазами Лисса, но повышать голос опасалась.
— Слышал, у тебя появился кавалер, вот и посвяти себя ему, — Сумман говорил с некой иронией. — Пойна, пойдем, оставим Лиссу в мечтах о ее молодом человеке.
— Ты… — рыжая вскочила с кресла. — Не думай, что ты самый умный… не все должны тебе подчиняться.
— Все должны слушать тебя, да? — вложив в голос насмешку, спросил Сумман.
— Почему ты все время унижаешь меня и выгораживаешь Пойну? — Лиссу трясло от злости.
— Унижаю? О нет, ты сама это делаешь. — Сумман стоял с каменным лицом, перевел взгляд на брюнетку и чуть улыбнулся ей. — Пойна, советую тебе выучить парочку ругательств, но не слишком грубых и периодически озвучивать их старшей сестре. Не забывай демонстрировать огненные шары.
Пойна хихикнула. Лисса захотела попортить брату лицо.
— Ты соображаешь, что говоришь?! — рыжая надвигалась на блондина.
— Всецело, радость моя, — он чуть наклонил голову, — могу пояснить, если ты еще не уловила. Оставь Пойну в покое. Займись собой.
— Опять девок гоняешь? — прогремел отпихнувший Суммана от входа Аластор. — Так, чего опять не поделили?
— Все поделили, — Пойна поспешила подойти к самому старшему брату. — Сумман нас не гонял.
— Защитница, — потрепал ее за щечку однобровый. — Лисса? Что за дикие глаза?
— Твой брат редкостный хам, — зло ответила она.
— Твой не лучше, — в голосе Аластора появились строгие нотки, — прекрати цепляться к малышке, и все будет хорошо. Договорились?
— Все против меня! — всплеснула руками рыжая. — Все ты… — она бросила гневный взгляд на Пойну.
— Лисса, — Аластор одернул сестру, — Пойна самая замечательная девочка на свете. Тебе не надо ее воспитывать. Всё, займись своими делами, и чтобы я больше не видел слез у малышки. Уяснила?
— Втроем на одну, — дернула плечом Лисса.
— К тебе уже каждый подходил по одному, — усмехнулся Сумман, — Аврора в том числе.
— Ты у нас ярый фанат Белокрылой, — рыкнула рыжая, — давайте все начнем строить храм в ее честь.
— Попридержи язык, родная, — Аластор скрестил руки на груди, — если бы не кисуня тебя бы в живых не было.
— С чего бы это? — Лисса уперла руки в бока.
— С того, что нас всех бы вырезали по одному, — Сумман хмуро смотрел на сестру, — сначала Аная, потом всех остальных. А ты у нас не самый сильный боец.
— Замолчи! — взвизгнула рыжая. — Вы все помешались на этой выскочке. Она никто! Если бы не Диспатер с Ювентой, она бы так и осталась мямлей.
— Зависть — смертный грех, — сверкнул черными глазами Сумман, — аккуратнее, Лиссенок.
* * *
Я коротала вечер за книгой. В ногах спала Пынька. В голове вдруг раздался тихий стук. Еще одно случайно прихваченное воспоминание рвалось наружу. Я покорно отложила книгу и закрыла глаза. Если воспоминание хочет поделиться с тобой, то лучше не сопротивляться. В этот раз, если верить фильмам, прохожие были одеты как до революции. Я смотрела сверху вниз на маленького черноволосового мальчика… Мы с ним куда-то шли. Вернее, Сумман шел с ним.
— Папа! — вдруг дернул за руку мальчик. — Покатай меня на шее!
— Во-первых, — ответил на это Сумман, — я тебе не папа, во-вторых, катать тебя я не буду.
— А я устал идти. — Капризно вырвал свою ручку мальчик из руки блондина. — Не хочу идти пешком.
— Придется, Анай. — Сумман положил руку мальчику на плечо, потому как им нужно было перейти дорогу.
— Ну, папа, — заклянчил Анайдейе, которому на вид было лет пять.
— Я тебе не папа, — вздохнул Сумман, — что же ты так Аластора не зовешь?
— Он все разрешает и он брат, а ты вредный, как папа, — охотно пояснил ребенок, — хотя, нет, папа тоже не такой сердитый.
— Даже твои сестры так не капризничали как ты, — усмехнулся на слова малыша Сумман, — тебе не стыдно, ты же будущий мужчина.
— Я и так уже большой, — Най подпрыгнул желая этим самым доказать правдивость своих слов, — я с тобой больше никуда не пойду.
— Можно подумать, я рад нашей совместной прогулке. — Сумман все же взял братика за руку. — Хватит дергаться.
— Лошадка! Смотри лошадка! — увидел ребенок красивое животное. — Хочу покататься! Пойдем, ну пойдем!
— У тебя дома полная конюшня, — строго прервал верещание брата Сумман, — если ты прекратишь свои капризы, мы очень скоро вернемся, и будешь кататься, хоть целый день. Лас тебя обязательно развлечет.
— Ну, Сумман. — Снова начал дергать руку блондина маленький Най. — Ты же на самом деле не злой!
— Еще одно слово и ты ляжешь спать, как только мы придем домой, — отрезал блондин. — Все? Все капризы кончились?
Най только обиженно засопел, но рот прикрыл.
Воспоминание кончилось, и я снова полулежала на диване и умилялась. Какой Най был хорошенький, когда был малышом, а Сумман… вынуждена признать, во все времена неотразим…
Новое воспоминание вообще разрешения на выход спрашивать не стало. Просто возникло перед глазами, и вот я, шатаясь, кого-то подпираю… ага, Аластора подпираю. Похоже, оба брата весьма навеселе. Забавно… Судя по одежде, это восемнадцатый век и не думаю, что это Россия.
— Стой, пьянь, — сказал Сумман, — сейчас я дверь открою.
Говорил он на старом английском, но я понимала потому, как сам говорящий понимал, что говорит.
— Это я пьянь? — громыхнул Аластор, опираясь об стену. — А ты…
— Тихо! — шикнул на него Сумман. — Дома Лисса спит. Хорошо хоть родители уехали… стой ты ровно… смотри дом не урони.
— Я стою, — уже тихо буркнул Аластор, — это тебя косит. Лиссу надо было с ними отправить… ты же… нет, куда вы ребенка потащите… балбес.
— Заходи уже. — Кое-как открыл дверь в темноте блондин.
Братья, смутно помня, где стоит мебель, зашли в небольшой дом и, стараясь особо не шуметь, решили разойтись по спальням… грохот они создали приличный, но на второй этаж поднялись.
— Сумман! — открылась дверь спальни маленькой Лиссы, она вышла в коридор со свечой. — Ты мне почитаешь?
— Он тебе сейчас еще и сам сочинит, — расхохотался Аластор и хлопнул брата по плечу, тот практически потерял равновесие.
— Давай я тебе завтра все, что захочешь, почитаю. — Не упасть помогла стена. — Сегодня я уже не смогу… ладно, хорошо… — Видя, как наливаются крупные слезы в темных глазах сестренки, пьяно выдохнул Сумман: — Иди в постельку и найди свою любимую книжку…
