class="p1">Президент медленно поставила грубый стеклянный стакан на стол, сложила руки на груди. Черные манжеты пиджака были оторочены серебристой вязью, чуть напоминавшей знаки различия в гражданском флоте. Арону вдруг вспомнилось, что Кинн начинала службу именно так — была представителем компании на борту воздушных судов дальнего следования. Вся ее одежда это легкое напоминание о несостоявшейся карьере капитана гражданского судна. Карьера, которую она променяла на должность юриста, политического лидера, сенатора, президента.
— Это все? — сухо спросила она, тихонько постукивая лакированной туфелькой по полу.
— Нет, конечно, — Хирш вздохнул, — это самое срочное. Это то, что нужно сделать прямо сейчас.
Магда фыркнула, расплела руки, коснулась запястья и на стене вдруг появилась проекция — словно открылось окно в зал Совета, покинутый президентом пять минут назад.
Сенаторы о чем-то спорили. На пустовавших ранее креслах появились виртуальные проекции новых посетителей, которых Хирш не знал. То ли консультанты, то ли подчиненные.
— Посмотри на них, — сказала Магда. — Мы ведем совет несколько часов. Да что там, считай, мы ведем его двое суток, лишь делая перерыв на еду и сон. Четверо сенаторов представляют федерации систем, входящие в Союз. Бова, Вилмар, Рави. Даже у Прайма, на чьей территории мы находимся, свой представитель. За каждым сенатором — несколько звездных систем со своими проблемами, бедами, требованиями. А в каждой системе еще и несколько планет, несколько политических фракций. И весь этот бардак, чудесным образом как-то работавший, переживает кризис. Экономический, политический, конституционный. И все — только из-за подозрительных сообщений о проблемах в далекой звездной системе, не имеющей отношения к Союзу. Ты представляешь, что будет, если сейчас я вынесу на обсуждение вопрос повышения боевой готовности до третьего уровня? Это ведь означает — военная опасность, верно? Дислокация формирований в точки назначения, накопление ресурсов, организация связи, линий доставки боеприпасов, усиление патрулей. Да они решат, что я сошла с ума. Ограничение на передвижение? Прекращение коммерческих поставок товаров, транспортных перевозок? Бизнес сожрет меня живьем. Расконсервация флота? Вызов специалистов и военных из запаса? Миллиардные траты, остановка оплаты текущих проектов, расходы, которых не было десяток лет. Министерство финансов меня распнет. А сенаторы, которые сейчас орут друг на друга из-за копеечных проблем и колебаний курса акций, пожалуй, заявят о выходе из Союза. Ты предлагаешь мне сделать подобное заявление прямо сейчас? Основываясь только на паре слухов и одном рапорте капитана, которого и близко не должно было быть в пространстве Окры?
— Да, госпожа президент, — твердо ответил Хирш. — Как военный советник я настоятельно советую не только вынести подобный вопрос на обсуждение. Я советую все это сделать, невзирая на возражения, прямо сейчас. Сию минуту.
Магда взмахнула рукой, и изображение спорящих сенаторов погасло. Она обернулась к советнику, тряхнула копной медных волос и крупные локоны рассыпались по плечам черного пиджака, напоминавшего китель гражданского пилота.
— Почему? — тихо спросила она. — Арон, ради всего святого, почему?
— Я слышал запись, — шепотом отозвался Хирш, не отводя взгляда от больших, чуть зеленоватых глаз Кинн. — Я слышал, как зовут на помощь умирающие. Как они шепчут в ночи. Все тише и тише. И постепенно умолкают. Навсегда.
— Не первый раз, пожалуй, — сказала Магда, — тебе доводилось слышать такое и раньше, адмирал.
— Да, — признал советник. — Доводилось. И именно поэтому мне так тревожно. Я чувствую… Что-то не так, Магда. Не так. Мы должны быть во всеоружии. Прямо сейчас. И еще…
— Да?
Советник сделал маленький шаг вперед, придвинулся вплотную к высокой женщине, пронзившей его раскаленным, словно плазма, взглядом.
— Представь, — шепнул он. — Только представь, как те же самые слова президент Окры говорил своему советнику. Пару дней назад. Про экономику, про бизнес, про коммерческие поставки. А сегодня по орбите Виры скользит груда обломков, набитых десятками тысяч трупов.
Магда стиснула зубы и ее губы превратились в узкую полоску. Нахмурившись, он резко отвернулась, подхватила стакан, посмотрела на бутылку. И медленно поставила стакан обратно на стол. И только после этого повернулась к советнику.
— Но как? — резко и деловито спросила она. — Они не дадут мне это сделать, Арон. Не так быстро, как надо.
— Военное положение, — отозвался Хирш. — Президент имеет на это право. После объявления получишь исключительные полномочия, как главнокомандующий.
— Ограничение свободы передвижения, свободы слова, прав и свобод граждан, — по памяти процитировала Магда. — Власть военных.
— Власть главнокомандующего, которым является президент, — сказал Хирш.
— Президентом после такого я пробуду не слишком долго, — задумчиво произнесла Магда. — Вышибут сразу после окончания военного положения. Вотум недоверия и все дела. Политическая карьера закончена навсегда.
— Я возьму тебя к себе в аппарат, — тихо произнес Хирш. — Делопроизводителем. На полставки. Если мы останемся живы.
Магда вскинула бровь, глянула на советника, подозревая, что он шутит, но тот оставался серьезным и невозмутимым как статуя.
— Все так плохо? — спросила она. — Арон, скажи мне, что все это только перестраховка.
— Мне это не нравится, — тихо отозвался тот. — За всю свою жизнь, за всю свою долгую службу, я не испытывал такого страха, как сейчас. Мне страшно, Магда. Стальному Хиршу страшно.
Магда Ола Кинн, президент Союза Систем, придвинулась ближе к советнику, застывшему перед ней, как перед самым строгим командиром. Вскинув руку, она смахнула с серого плеча советника пылинку, пригладила ладонью лацканы пиджака, похлопала по груди. На секунду задержала ладонь, словно пытаясь понять, что там внутри у этого человека.
— Побудь здесь, — наконец сказала она. — Не уходи, Арон. Ты мне скоро понадобишься.
Резко повернувшись на каблуках, Магда прошла к двери, чеканя шаг, полная сдерживаемой ярости и гнева. Распахнув дверь, она шагнула в темноту и лишь на секунду обернулась.
— Жди, Арон, — одними губами выдохнула она. — Жди.
И растворилась в темноте.
Глава 8
Пространство Окра-Таррет
Система Окра.
Межпланетное пространство метка 4.
Выход из прыжка был всегда особенным моментом для Роуза. Вроде бы сам прыжок это просто секунды, когда ты вместе с кораблем превращаешься в ничто, перестаешь существовать. А потом начинаешь существовать снова. Краткий миг выхода из небытия напоминал Алексу рождение. Каждый раз, выходя из гипер прыжка, он рождался заново. В этот момент время для него замедлялось, словно чуть притормаживало, давая возможность насладиться невероятной радостью появления на свет. Каждый человек переживал этот момент по-своему. Роуз знал тех, кто при выходе из прыжка испытывал тошноту и головную боль. Знавал и тех, кто сознание терял. Конечно, большинство разумных индивидуумов испытывали лишь минутное облегчение от того, что в этот раз все обошлось. Но Роуз… Роуз наслаждался мигом рождения, мигом осознания своего появления на свет, мигом сотворения себя заново из тьмы
