К ван дер Хейдену вернулся дар речи.
— Входи, Генрик. Но потихоньку, ладно?
Крюгер возник на пороге, держа в руках автомат.
За его спиной маячили другие люди.
— Я пришел арестовать тебя, Мариус.
— Арестовать? А на чьей ты стороне? — ван дер Хейден по-прежнему прятал пистолет под столом.
Крюгер печально улыбнулся.
— Я с американцами и англичанами, старый дружище. И с теми, кто восстал против незаконного правительства.
— Низко же ты пал. Для африканера с твоей родословной у тебя странная компания.
— Возможно, — Крюгер все еще держал автомат дулом вниз. — Я видел твою дочь, Мариус.
Ван дер Хейден сохранил непроницаемое выражение лица. Он слышал американские пропагандистские передачи и в глубине души благодарил Бога за благополучное избавление дочери. Публично он, конечно же, проклял ее, чтобы отвести подозрения Форстера.
— У нее все в порядке?
— Да… — Крюгер, по-видимому, готов был сказать что-то еще, но вдруг остановился. — Сдайся мне, и ты сам в этом убедишься.
На краткое мгновение ван дер Хейден ослабил хватку на рукоятке пистолета. Это был бы бесценный подарок судьбы. Снова увидеть дочь, пусть даже после стольких слов и поступков, которые вбили клин между ними…
Он снова выпрямился. Он не мог сдаться. Его имя, имя заключенного, всегда будет упоминаться рядом с ее именем. Это ляжет на нее несмываемым пятном. Нет, лучше уж лежать в сырой земле и чтобы о тебе все забыли.
С усталым, измученным выражением на лице Мариус ван дер Хейден поднял глаза на собеседника.
— Прости, Генрик, но я не могу. Ты меня понимаешь?
Крюгер медленно кивнул, тоже помрачнев и будто в одно мгновение став старше своих лет.
— Понимаю.
— И ты расскажешь ей, что я… — ван дер Хейден осекся.
— Да.
— Спасибо, друг, — министр правопорядка ЮАР поднял браунинг и медленно нацелил его в грудь Крюгера. — Тогда я заявляю тебе, что отказываюсь сдаться.
Крюгер стоял неподвижно, его автомат все так же был направлен в пол.
Ван дер Хейден вздохнул. Несмотря ни на что, его старый друг, тот, кого он надеялся увидеть своим зятем, был неспособен застрелить человека, которого некогда уважал. Что ж, быть по сему, тогда они умрут вместе.
Палец ван дер Хейдена на курке напрягся… и тут министр почувствовал, как несколькими сокрушительными ударами его сбросило со стула куда-то назад. Ему показалось, что он очень долго смотрит в потолок, удивляясь, что вот его застрелили, а совсем не больно. Потом он умер.
Генрик Крюгер вздохнул и отвернулся от тела старика.
Стоящий рядом сержант Коллинз медленно опустил автомат.
— Простите, мистер Крюгер. Правда, простите. Я не хотел его убивать. Но он бы вас прикончил.
Крюгер грустно кивнул:
— Не волнуйтесь об этом, сержант. Он этого и хотел.
ШТУРМОВОЙ ОТРЯД «КВАНТУМ»Полковник Роберт О'Коннелл затаился у окна первого этажа. Возле него лежал связист. Антенну тот выставил в окно.
— «Рентген-Тигр-Один», говорит «Квантум-Один». Есть касание. Повторяю, касание. Прием.
Слово «касание» означало, что они захватили Форстера и готовы к эвакуации. Что бы дальше ни произошло, приказ заразить шахты уже никогда не будет отдан. О'Коннелл понимал, что эта новость с быстротой молнии облетит мир. В Вашингтоне узнают об этом через минуту, и начнется настоящее ликование.
Впрочем, О'Коннеллу и его людям все равно не худо было бы выбраться из Претории живыми.
Вдруг до него донесся трескучий от эфирных помех голос:
— «Квантум-Один», вас понял. Расчетное время прибытия транспорта — через пять минут. Доложите обстановку в зоне посадки. Прием.
Внезапно пулеметная очередь разнесла оконную раму у них над головами, обдав О'Коннелла дождем крошечных щепок и мраморной пыли. Он нажал на клапан микрофона:
— В зоне высадки жарко, «Рентген-Тигр». Совсем херово. Взвод противника в саду примерно в пятидесяти метрах к северу.
— Вас понял, — голос пропал, потом снова пробился в эфир. — Машины в воздухе. Расчетное время прибытия — через три минуты.
— Понял, конец связи, — О'Коннелл сунул микрофон связисту и по-пластунски отполз от окна. Крюгер и Прайс сидели на корточках возле пленников. — Здесь все в порядке?
— В полном, — по лицу Прайса пробежала мимолетная улыбка. — Я сказал этой сволочи, если кто из них хотя бы глазом моргнет не ко времени, тут же пристрелю. Похоже, они уразумели, что так оно и будет.
О'Коннелл ухмыльнулся в ответ и оглядел безмолвный ряд фигур, распростертых на мраморном полу. Кроме Форстера, руки у всех были скручены серебристым проводом, а рты заткнуты кляпом. Дешево и сердито, подумал он. Все военное и политическое руководство ЮАР, аккуратнейшим образом упакованное.
По залу разнеслось эхо новых залпов. Снаружи африканеры определенно взялись за них всерьез.
Он посмотрел на часы. Еще минута. Он повернулся к Крюгеру и Прайсу:
— Поднимайте их, пусть собираются идти. За нами прилетят в любой момент.
Они кивнули и двинулись вдоль ряда пленников, рывком ставя их на ноги. Большинство все еще пребывало в состоянии шока. Это хорошо. Будет легче управляться с ними по пути назад, при условии, если они доживут до отправки.
О'Коннелл опять подобрался к окну. На горизонте уже можно было различить черные точки, которые все увеличивались, приближаясь к Юнион-Билдингс.
— «Квантум-Один», говорит «Красный-Вождь-Один». Мы на месте. Обозначьте дымовым сигналом место, где вы находитесь.
Не хухры-мухры, подумал О'Коннелл. Даже находясь внутри комплекса, он уже расслышал быстро приближающийся стук нескольких винтов. Вырвав чеку, полковник швырнул гранату через открытое окно на газон. Почти сразу вверх начали подниматься, закручиваясь, кольца лилового дыма.
— Вижу фиолетовый дым, «Квантум-Один».
— Подтверждаю фиолетовый, — отозвался О'Коннелл.
— Приземляюсь.
Он обернулся к своим людям, столпившимся в коридоре:
— Вертолеты подходят! Приготовиться бежать, и побыстрее!
Над деревьями в дальнем конце ботанического сада Юнион-Билдингс возникли силуэты двух «Апачей Эй-Эйч-64». Ненадолго оба исчезли в облаках дыма и огненной вспышке, после того, как выпустили 2,75-дюймовые ракеты в наводнивших сад африканеров. Окрестности содрогались от взрывов, которые сметали деревья, кусты, а с ними и людей. Прерывистое жужжание, напоминавшее звук пилы, возвестило о том, что открыли огонь установленные под брюхом вертолетов 30-миллиметровые скорострельные автоматические пушки, каждая из которых выплевывала по шестьсот снарядов в минуту.
Прежде чем дым начал рассеиваться, показались еще машины — длинная вереница из десяти «Ю-Эйч-60-Блэк Хоуков», начавших по одному приземляться на газон.
О'Коннелл выпрямился.
— Крюгер! Прайс! Первую десятку! Выводите их!
Пятеро «рейнджеров» и спецназовцев поволокли пятерых связанных пленников — среди них были де Вет и Форстер — вытолкнули их из дверей и впихнули в первый вертолет. «Блэк Хоук» тут же поднялся в воздух и пошел носом к земле, чтобы набрать скорость, как только вырвется на открытое пространство.
Вторая машина тоже приземлилась точно, как часы, и подождала, пока на борт поднимется очередная партия пленных и солдат. Винты рассекали воздух.
Погрузка за погрузкой. Вертолет за вертолетом. Когда настала очередь пятого или шестого, уцелевшие африканеры из тех, что засели в Юнион-Билдингс, стали вести прицельный огонь по американским и британским солдатам, бежавшим к «Блэк Хоукам». За полшага до благополучного исхода операции люди гибли или получали ранения. Таких было немного, но они все же были.
О'Коннелл с горечью наблюдал за происходящим. Он ничего не мог поделать. Оружие вертолетов нельзя было применить, не уничтожив при этом сотни, а то и тысячи штатских служащих, затаившихся в кабинетах внутри правительственного комплекса. Ведь лишь в очень немногих из этих окон действительно сидят снайперы. А ракеты и автоматические пушки не давали достаточной точности поражения цели, чтобы расправиться исключительно с негодяями, и ни с кем больше.
— Полковник! Вот она! Последняя наша птичка! — прокричал ему в ухо Прайс, указывая назад. За исключением восьми «рейнджеров» и спецназовцев в коридоре никого не осталось.
— Действительно, — О'Коннелл поднялся и зашагал к двери. Его пальцы стиснули автомат. Теперь — пора.
Последний «Блэк Хоук» снизился и приземлился буквально в нескольких метрах от выхода.
Ну же! Полковник и его люди выскочили наружу и понеслись, низко пригибаясь, к машине. Прямо впереди себя он увидел вспышку: пуля попала в мостовую и куда-то срикошетила. Черт!
Бежавший перед ним солдат вдруг что-то пробормотал и рухнул наземь. О'Коннелл и Прайс подхватили его под руки и наполовину поволокли, наполовину повели к ожидавшему их вертолету. Экипаж в бронежилетах и шлемах с защитными очками помог им забраться внутрь.
