— Значит, покойного звали Виктор?
— Да, — кивнула Алина.
— Виктор?.. а дальше?
— Виктор Владимирович Петрушенко.
— Петрушенко… Петрушенко… Знакомая фамилия… — задумчиво произнёс Карташов.
— Он владеет комбинатом по изготовлению колбас и мясных изделий. Тем, что в Колпино находится.
— А… да, да, припоминаю… Кажется, его ещё называют «колбасным королём»… — и с удивлением посмотрел на блондинку: — Как Вы сказали Ваша фамилия?.. Колбаскина?
— Да, — Алино слабо улыбнулась. — Он из-за фамилии меня и принял на работу. Говорит: «Как это романтично — технолог по изготовлению колбас Колбаскина».
— Так Вы технолог? — уточнил Илья.
— А Вы думали, кто? — довольно резко спросила Колбаскина.
«Как быстро меняется настроение у дамы. То обморок, то слёзы, то улыбка, а то прямо вызов в голосе! Словно я в чём-то её обвиняю. Интереесная дамочка»…
— Я думал, Вы просто его спутница. Так я слушаю Вас, Алина Григорьевна.
Алина мельком посмотрела на тот столик, где совсем недавно сидела с Виктором.
— Пришли в это кафе. Мы часто здесь обедаем… обедали. Тут и кухня хорошая, и обслуживание на высоте… Сели за этот столик. Официантка принесла меню. Виктор потянулся за ним и вдруг, громко вскрикнув, схватился за живот… — при воспоминании об этом, Алина опять всхлипнула. — А потом… потом… это трудно передать… он кричал так, словно его резали… даже люди стали оборачиваться… — она не выдержала и разрыдалась.
Илья снова подал ей стакан:
— Вот, Алина Григорьевна, выпейте воды.
— Спасибо, — Алина взяла из его рук стакан и сделала несколько глотков.
— Что было дальше?
— Всё… Он упал, держась за живот, и больше не двигался…
Илья, беседуя с Алиной, посматривал на происходящее в кафе. Доктор хмурился, что-то говоря криминалисту Антону Караваеву, тому самому Палычу, с которым Карташов разговаривал в морге. Палыч — высокий, худой мужчина лет сорока пяти, слушал его, то кивая головой, то почёсывая в затылке. Потом присел рядом с потерпевшим. Доктор кивнул своему молодому коллеге, видимо фельдшеру, и они направились к выходу из кафе.
— Минутку, — извинился Илья перед Алиной и подошёл к Палычу:
— Что скажешь?
— На первый взгляд определить трудно, что произошло, — тот поднялся и развёл руками. — Вскрытие покажет.
— А что сказал доктор?
— То же самое. Понять, почему у трупа кровавая пена на губах, без вскрытия невозможно. Это может быть всё, что угодно… тромб в лёгком, например… да мало ли что. — Палыч махнул рукой и снова присел рядом с потерпевшим.
Карташов вернулся к столу, за которым с потерянным видом сидела Алина. Она уже не всхлипывала. Только слёзы тонкой струйкой бежали из глаз. Колбаскина их даже не вытирала.
— Отчего умер Виктор? — спросила она, как только Илья сел за стол.
— Не совсем ясно. Надо подождать вскрытия.
— Это она его отравила! — вдруг твёрдым голосом произнесла Колбаскина. — Она. Больше некому.
— Кто она и почему именно отравила? — встрепенулся Карташов.
— Жена его, кто же ещё?
— Жена?.. — растерялся Илья. — Я думал, что… Вы… ведь Вы сказали в самом начале разговора, что он Ваш муж.
— Мы собирались с Витей пожениться, как только он разведётся.
— Он подал на развод?
— Нет. Не успел ещё, но жена уже уехала из его дома. Он мне сегодня по дороге в кафе рассказал, что в доме нет ни одной её вещи.
— А Вы, случайно, не знаете, куда она могла уехать?
— Скорее всего, вернулась в свой Саратов. — И процитировала с усмешкой:
— «В деревню, вглубь, в Саратов»…
— «В глушь», — непроизвольно поправил её Карташов. — Но если она вернулась в Саратов, то, как же она могла отравить своего мужа?
Часть 4 глава 5 продолжение
— Да мало ли как! — слёзы у Алины внезапно высохли, а лицо, перекошенное злобой, стало неприятным. — В кофе могла или в сахар яд подсыпать перед тем, как ушла. От неё всего можно ожидать. Как только Витя прожил с ней столько лет!?
— Она была против развода?
— Конечно! Ведь Виктор очень состоятельный человек, а Лика всегда была ленива и меркантильна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вы так хорошо её знали?
— Очень хорошо, — поджала губы Алина.
— Илья! — окликнул его Палыч. — Мы закончили. За телом машина уже подъехала. Документы на машину, паспорт, телефон… В общем, Стас уже всё упаковал.
— Хорошо. Ещё пару минут и можно ехать в отдел, — отозвался Илья и снова посмотрел на Алину:
— Как Вы думаете, Лика… так зовут жену Виктора Владимировича, да?
— Да. Анжелика Валерьевна.
— Так вот… она догадывалась о ваших отношениях?
— Думаю, Виктор перед поездкой в Мюнхен сказал ей, что причина развода в том, что он любит меня.
— Ну, что ж, Алина Григорьевна. Я Вам выпишу повестку, и мы в отделении всё запротоколируем. Я понимаю, что сейчас Вам очень тяжело, поэтому поезжайте домой, отвлекитесь от сегодняшнего происшествия.
— Отвлекитесь… Как, по-вашему, я могу отвлечься от смерти любимого человека? Как Вы себе это представляете? — довольно зло спросила Алина.
— Если честно, то с трудом, — сухо сказал Карташов, положив перед ней повестку. — И ещё. Вот моя визитка. До свидания.
Он и сам не мог себе объяснить, почему эта симпатичная блондинка, которая вначале беседы вызывала у него сочувствие и симпатию, вдруг к концу разговора стала его раздражать. Интуиция, наверное. Они сели в машину.
— Ты телефон потерпевшего смотрел? — спросил Илья у Стаса.
— Смотрел. И среди прочих телефонных номеров нашёл номер… как бы ты думал, кого?.. — Васин сделал эффектную паузу.
— Тоже мне бином Ньютона, — хмыкнул Карташов. — Жены, конечно.
— Ты знал!? Знал, да?
— Знал. В беседе блондинка сказала.
— Эффектная деваха эта блондинка! — поцокал языком Стас. — Вся такая из себя цыпочка! — он руками изобразил, какая это «такая». — Я бы с ней парочку вечеров провёл бы за милую душу… — добавил он и мечтательно закатил глаза.
— Сейчаззз… ага… Эта цыпочка в твою сторону и не посмотрела бы.
— Это ещё почему? — возмутился Васин. — Я, между прочим, женскому полу очень даже нравлюсь.
Надо сказать, Стас был не только привлекательным молодым мужчиной. Была в нём, как сейчас принято говорить, харизма. Вызывал он симпатию у противоположного пола, тут не поспоришь.
— Остынь. У неё сумочка, товарищ капитан, стоит столько, сколько ты и за год не зарабатываешь.
Васин открыл, было, рот, что бы возразить, мол, дело не в деньгах, но, припомнив кольцо на пальце у блондинки, сник. Илья был прав. Такие дамочки не для него, будь он хоть сто раз красавец. Для него с его статусом и зарплатой больше подходили такие, как Ира. Простушки из провинции. Хозяйственные. Услужливые. Преданные. А хотелось-то таких вот цыпочек.
— Ты жене этого колбасного короля звонил? — отвлёк его от мрачных размышлений Карташов.
— Нет ещё. Когда?
— Ну, так звони! — и, словно прочёл мысли Васина, добавил: — Тоже, наверно, та ещё цыпочка! А имя у неё, знаешь какое?
— Откуда? В телефоне написано просто «жена».
— Анжелика! Если имя соответствует внешности, то… Пообщаешься с милой барышней, успокоишь. Она тебя кофием из чашки костяного фарфора напоит… Прикоснёшься к элитной жизни… Правда, она сейчас в Саратове. Так свидетельница показала. Ну, значит, кофий завтра пить будешь.
— Иди ты!.. — отмахнулся Стас и стал набирать номер телефона вдовы. — Отчество знаешь?
— Валерьевна.
— Анжелика Валерьевна Петрушенко? Здравствуйте. Капитан Васин Вас беспокоит. Тут такое дело… Я по поводу Вашего мужа, Виктора Владимировича… Да, случилось. Вам ещё не сообщили? Он умер сегодня. Примите мои соболезнования. Гражданка Петрушенко?.. Эй! Вы тут?.. — поинтересовался Васин. Видимо, в ответ ему была тишина. — Эй! Анжелика Валерьевна! Анжелика! Да… Кто?.. Что с ней? Она в обморок упала, — прикрыв телефон рукой, сказал Стас Илье. — Простите, как Вас зовут? Да, да. Хорошо. Пусть перезвонит мне по этому номеру телефона, как только очухается… то есть, я хотел сказать, как только в себя придёт. Капитан Васин… Станислав Олегович. Спасибо. А где вы находитесь?.. Ах, в Санкт-Петербурге?
