– Ясно, – сказала девочка. – Акануран – город контрастов.
– Что?
– Ничего. – Элен повернулась к выходу с площадки и замерла.
Судья повернулся за Элен и тоже застыл, моментально позабыв о великом городе за своей спиной. Над тропинкой, уводящей вниз с утеса, клубилось блестящее чернильное облако, представлявшее из себя с некоторым приближением сферу диаметром в полтора метра.
Элен не то чтобы испугалась, но ощутила легкую тревогу. Она тут же припомнила всё что судья рассказывал ей о шоти, а также то как это существо потоком молний свалило с ног гиганта-туру. Аура у шоти была, если так можно выразиться, крайне примитивная, малоинформативная и вообще не очень заметная: небольшой синеватый дрожащий контур с некоторыми переливами золотого и зеленого. И такая малоинформативность смущала Элен. Она уже давно привыкла к тому что в той или иной степени может понять настрой и характер почти любого живого существа, а потому, хотя и очень приблизительно, как бы заранее знает чего от него можно ожидать. Но шоти был абсолютно непредсказуем и это вселяло в душу девочки неуверенность. В отличии от неё судья прекрасно знал, что без какой-либо провокации со стороны других, шоти никогда не нападают, а потому почти не сомневался что им ничего не угрожает. И потому испытывал скорее неприязнь, чем страх.
Элен собравшись с духом сделала несколько шагов вперед и черное облако также переместилось навстречу к ней.
Судья ощутил беспокойство, но скорее из-за того что этот неугомонный ребёнок мог выкинуть какой-нибудь фокус, в результате которого сам же и пострадает.
– Элен, вернись назад, – попросил он. – Не обращай на него внимания и он улетит.
Но для девочки эти слова были как сигнал к действию и она смело пошла вперед. Облако словно застыло, перестав клубиться и дрожать, и приняв почти идеальную форму шара. Элен протянула к нему руку. На минуту её охватили сомнения, она припомнила "мироеда" и последующее столь непривычное и не осознаваемое до конца ледяное и оглушающее ощущение близости промелькнувшей рядом смерти. Она ожидала еще одного предостерегающего окрика судьи, но тот молчал и Элен сочла это уверенным знаком того что никакой угрозы нет. Она вытянула руку дальше и погрузила ладонь в чернильную бесплотную субстанцию. Исчезнувшая часть руки тут же почувствовала зуд, покалывание и отчетливую прохладу, а также легкую вибрацию словно она взялась за мощную дрель. Ей показалось что ладонь стала неметь. Элен решила что её рука определенно испытывает влияния сильного электрическое поля. В девочке снова проснулся исследователь и естествоиспытатель, каковым, как ей твердо представлялось, она несомненно станет, когда вырастет и будет работать в Службе внешней разведки, входя в состав Первой партии и обследуя новые миры. Но шоти не собирался ждать, когда она полностью насладится фантазиями о своём блестящем будущем великого ученого, и неожиданно стал уменьшатся. Чернильный наэлектризованный мрак освободил руку ребенка, облако сжалось, вытянулось и буквально за несколько секунд трансформировалось в идеальную копию дочери Валентина Акари, только вот всё того же вороного черного цвета. Элен обомлела. Черный ребенок совершенно естественно стоял на земле и черными безжизненными глазами на черном лице, чуть склонив голову набок, разглядывал свой оригинал. Элен стало не по себе. Её чернильный дубликат стоял в полутора метрах от неё и только она собралась перевести дух, как в мгновение ока дубликат переместился вперед, приблизившись к ней практически вплотную, чуть ли не нос к носу. Элен вздрогнула, но сумела заставить себя остаться на месте. Пристальный взгляд абсолютно черных глянцевых глаз, которые были практически сантиметрах в 15 от её собственных глаз, заставил её оцепенеть. Это был даже не страх, а некое парализующее изумление перед чем-то совершенно непостижимым. Шоти поднял руки и взял ладонями лицо Элен. И девочка совершенно явственно почувствовала как её щёк касается прохладная, едва уловимо вибрирующая, но тем не менее вне всяких сомнений абсолютно плотная субстанция, прикосновением напоминающая натянутый гладкий шёлк. Теперь Элен действительно оробела. Черное существо держало её голову и вглядывалось в её глаза, казалось обуреваемое каким-то диким пронзительным желанием понять что она есть такое. И Элен подумала что наверно еще никто никогда в жизни не уделял ей столь пристального и чудовищного внимания. Ей очень хотелось чтобы это прекратилось, но она не смела пошевелиться и хоть как-то помешать шоти. В следующий миг он отпустил её и оказался с правого бока. Его голова приблизилась вплотную к голове девочки и Элен почудилось что ей в ухо скользнула прохладная змея. Вибрация и даже гудение охватили её череп и ей почудилось что она услышала какие-то звуки. Через секунду ей уже казалось что это слова. Но потом все исчезло и сжавшаяся напряженная Элен поняла, что её черная копия стоит у неё за спиной и также сосредоточенно изучает её затылок как раньше лицо. Это продолжалось наверно с полминуты. Затем раздался чуть насмешливый голос судьи:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Что, неприятно?
Элен оглянулась. Шоти бесследно исчез.
– Улетел, – махнув рукой в сторону обрыва, пояснил Мастон Лург, наблюдая за испуганным ребенком.
Элен поглядела на судью в некотором замешательстве.
– Будет тебе уроком. В следующий раз не лезь к тому чего не знаешь.
Но Элен быстро пришла в себя. В конце концов она была ребенком совершенно другой эпохи и иной цивилизации и за свои семь с лишним лет возможно успела увидеть больше чудесного и невероятного чем судья за свои полвека.
– Если бы люди не лезли к тому чего не знают, то мы так бы и жили бы в пещерах, голые, рычащие и воющие, поклоняющиеся огню, молнии и страшному медведю, – нравоучительно произнесла она.
– Может быть, – согласился судья. – Но всё-таки жили бы. А вот если бы дети никогда не слушались взрослых, как ты, то человечество давно бы вымерло. Поверь мне, шоти это не то к чему стоит проявлять твою неуемную любознательность. Мне вообще порой кажется, что шоти это главное проклятие этого мира. Разве можно себя чувствовать хоть в какой-то безопасности в окружении этих беспечных богов.
– Богов? – Фыркнула Элена.
– Ну а почему нет? Они вечны, бессмертны, неуязвимы, до какой-то степени вездесущи. Совершенно непостижимы. И при этом могут в любой момент уничтожить нас всех. Не столько своими молниями, которые почти никогда никого не убивают, но главным образом своей способностью становиться на время плотными и твердыми как камень. Свалятся тебе сверху на голову и всё. Или залезет тебе в голову через ухо, – Элен вздрогнула, – станет твердым и разворотит тебе голову изнутри. Не помню рассказывал я тебе о том, что ходят такие истории будто бы иногда шоти сливаются друг с другом, образуют одно гигантское облако, которое нависает над целым городом, а потом бабах и падает на него, в один миг превращая всё в руины.
– Зачем бы им это было нужно?
– Так в том-то и дело, что никто не знает что им нужно. Думаю тебе не понравилось, когда он твою голову схватил. Но бывает и похлеще. Иногда они окутывают собой всего человека, слегка уплотняются и человек оказывается как в коконе. Тут и с ума сойти можно от страха.
Элен пристально глядела на судью.
– Перестаньте, вы и сами в это не очень-то верите. Просто хотите напугать меня. А будь они действительно опасны, вы бы не позволили мне подойти к нему, схватили бы меня, как тогда с мироедом.
Судья усмехнулся.
– Какая ты проницательная! Но может я просто осознавал, что бессилен как-то помешать ему и оставалось только ждать.
Элен на несколько секунд задумалась.
– Нет, – твердо сказала она. – Вы действительно не боялись за меня, а значит не верили, что шоти может причинить мне вред.
Судья снова усмехнулся.
– Ты слишком категорична. А категоричность это первый признак наивности. Еще раз тебе повторяю, что как бы ты не была для меня ценна, пусть даже как моя собственная жизнь, я прекрасно понимаю что в мире есть вещи, с которыми я никак не могу совладать и остается надеяться только на удачу. Да, мироед абсолютно смертелен, но и также абсолютно неразумен. От него можно убежать, укрыться, просто посторониться. А шоти, как бы не был чудовищен их разум, всё-таки разумны и действуют согласно каким-то своим непонятным целям. Перемещаются очень быстро, убежать мы не могли, укрыться здесь тоже негде. И если бы даже я схватил тебя это ничего бы не изменило. Если шоти хотелось подержать тебя за голову, он всё равно бы это сделал. Вообще говорят, что шоти это переродившиеся "Первые".
