– Ты так считаешь?
– Ну, как говорил Стивесант, дыши глубже и не падай духом. Крепись, одним словом.
– Мне почему-то не по себе. Я должна узнать, кто он такой – этот тип.
– Рано или поздно мы обязательно это выясним. А пока что, если не можешь нападать сама, лучше обеспечь оборону.
– Нигли права, – согласился Ричер. – Сосредоточься на Армстронге. Мало ли что?
Фролих неуверенно кивнула, вынула кассету из аппарата и снова вставила в него первую. Она смотрела запись до тех пор, пока охранник не вернулся из туалета и, заметив письмо, схватил его и бросился бежать.
– Мне почему-то не по себе, – уныло повторила она.
* * *
Бригада криминалистов из ФБР прибыла через час. Они сфотографировали лист бумаги на столе в конференц-зале, поместив рядом с ним для масштаба офисную линейку. Затем, используя стерильный пластмассовый пинцет, переложили конверт и сам лист в отдельные пакеты для вещественных доказательств. Фролих заполнила какой-то бланк и расписалась на нем, и только после этого они забрали оба предмета для исследования в лабораторных условиях. Затем Фролих повисла на телефоне, и в течение двадцати минут убеждалась в том, что Армстронг в целости и сохранности добрался от вертолета морской пехоты до своего дома.
– Ну хорошо, – наконец, выдохнула она, разъединяя связь. – Пока что у нас все в порядке.
Нигли зевнула и потянулась:
– Передохни немного. Готовься к трудной неделе.
– Я чувствую себя дурочкой, – призналась Фролих. – До сих пор никак не пойму, что это: розыгрыш или реальная угроза?
– Ты очень чувствительная, – заметила Нигли.
Фролих подняла глаза к потолку:
– А что бы сейчас на моем месте стал делать Джо?
Ричер улыбнулся и немного помолчал, прежде чем ответить ей:
– Пошел бы в магазин и приобрел себе еще один костюм.
– Нет, я серьезно спрашиваю.
– Он бы закрыл глаза и начал рассуждать так, как если бы перед ним стояла шахматная задача. Кстати, он читал Карла Маркса, ты знала об этом? Он рассказывал, что Маркс умел объяснять все с помощью одного-единственного вопроса: кто выигрывает в данной ситуации?
– И что же?
– Давай представим для начала, что все это делает человек, работающий у вас. Карл Маркс сказал бы так: «Хорошо, этот работник решил получить выгоду». Тогда Джо спросил бы: «Каким образом?».
– Ну, он сделает все так, чтобы я упала в глазах Стивесанта.
– Правильно, а потом тот тебя понизит в должности или вообще уволит. Цель нашего неизвестного достигнута. Но это будет та единственная цель, которую он преследовал все это время. В подобной ситуации серьезной опасности для Армстронга нет. И это очень важный момент. Тогда Джо спросил бы: «Ладно, а теперь предположим, что это делает совершенно посторонний человек. Как он собирается выгадать?».
– Убив Армстронга.
– Правильно, но цель у него совершенно другая. Поэтому Джо пришел бы к выводу, что действовать нужно так, как если бы неизвестный был человеком со стороны, но при этом сохранять полное спокойствие и не паниковать ни в коем случае. И, разумеется, действовать успешно. Таким образом, ты убиваешь сразу двух зайцев. Если ты спокойна и невозмутима, то твой неизвестный, работающий у вас, начнет беситься сам и никогда не достигнет своей цели. А если при этом тебе все удается, то ты лишаешь надежды на успех и постороннего, в результате чего он тоже остается ни с чем.
Фролих кивнула, но было видно, что она сильно расстроена:
– Но какой из двух вариантов следует все же иметь в виду? Что вам рассказали уборщики?
– Ничего, – ответил Ричер. – Мое мнение таково, что кто-то, кого они хорошо знают, убедил их пронести это письмо в кабинет босса, но теперь они в этом не признаются.
– Я попрошу Армстронга завтра остаться дома.
Но Ричер покачал головой:
– Тебе нельзя этого делать. Если ты один раз пойдешь на это, то потом будешь шарахаться от каждой тени и прятать его в течение последующих четырех лет. Сохраняй хладнокровие и крепись.
– Легко сказать.
– И легко сделать. Дыши глубже.
Фролих помолчала, затем согласно кивнула.
– Ну хорошо. Сейчас я вызову вам шофера. Завтра приходите сюда к девяти часам. У нас будет второе стратегическое совещание. Оно состоится ровно через неделю после предыдущего.
* * *
Утро выдалось сырым и очень холодным, словно природа решила завершить наконец осень и приступить к зиме. Выхлопные газы низко клубились над мостовыми, а пешеходы торопливо сновали куда-то, уткнув носы в теплые шарфы. Нигли и Ричер встретились без двадцати девять утра у стоянки такси перед гостиницей и сразу же увидели машину Секретной службы, приехавшую за ними. Она стояла, припаркованная параллельно другому автомобилю, но шофер не выключал мотор и сам торчал рядом, выискивая глазами своих пассажиров. Ему было лет тридцать, одетый в черное пальто и в кожаных перчатках, он то и дело вставал на цыпочки, заметно нервничая и оглядывая толпу. Он тяжело дышал, и парок пушистыми клубами, напоминавшими страусовые перья, вырывался у него изо рта.
– По-моему, он чем-то озабочен, – заметила Нигли.
Внутри машины было жарко. Водитель молчал всю дорогу и даже не представился. Он старался как можно быстрей доехать до места, то и дело обгонял другие машины, и наконец автомобиль въехал в гараж, пронзительно взвизгнув всеми четырьмя покрышками. Водитель провел пассажиров во внутренний вестибюль, а оттуда – в лифт. Они проехали на третий этаж, миновали приемную, где за столом дежурил уже другой офицер. Увидев Джека и Нигли, он указал в глубь коридора, туда, где находился конференц-зал, и добавил при этом:
– Они начали без вас, так что поторапливайтесь.
В конференц-зале уже было пусто, если не считать Стивесанта и Фролих, сидящих друг напротив друга за столом, серьезных и молчаливых. Они оба выглядели бледными, а на полированной поверхности стола между ними лежали две фотографии. Одна представляла собой снимок восемь на десять дюймов, сделанный ФБР накануне, где на листе сообщалось:
«День, когда умрет Армстронг,
быстро приближается».
Вторая фотография была сделана наспех при помощи «Поляроида», и на ней тоже был изображен лист бумаги. Ричер сделал шаг вперед и склонился над столом.
– Вот дерьмо! – в сердцах проговорил он.
На фотографии он увидел единственный стандартный лист писчей бумаги, точно такой же, как и три предыдущих. Тот же формат, аналогичное сообщение, аккуратно расположенное почти в середине листа. И текст:
«Демонстрация его уязвимости будет произведена сегодня».
– Когда пришло письмо? – сразу же поинтересовался он.
– Сегодня утром, – ответила Фролих. – Обычной почтой. Оно адресовано Армстронгу в его офис. Но мы теперь сначала сами тщательно просматриваем всю почту прямо здесь.
– Откуда оно пришло?
– Из Орландо, штат Флорида, отправлено, судя по почтовому штампу, в пятницу.
– Еще одно популярное место для туристов, – заметил Стивесант.
Ричер кивнул:
– Результаты вчерашнего исследования уже поступили?
– Я получила только устный ответ по телефону, – вступила в разговор Фролих. – Письмо идентично первым двум, включая отпечаток большого пальца и так далее. Я уверена, что с последним посланием будет все то же самое. Эксперты как раз сейчас занимаются им.
Ричер еще раз внимательно осмотрел фотографии. Отпечатки пальцев на них были совершенно невидимы, но он чувствовал, будто еще чуть-чуть, и они проявятся или начнут светиться.
– Я приказал арестовать уборщиков, – сообщил Стивесант. Никто ему ничего не ответил, и босс продолжал. – У вас возникают какие-нибудь интуитивные предположения? Что же это все-таки: шутка или реальная угроза?
– Мне кажется, что это все по-настоящему, – сразу же отозвалась Нигли.
– Пока это не имеет значения, – высказал свое мнение Джек, – поскольку еще ничего не произошло. Но мы будем действовать так, как если бы угроза была настоящей, пока не убедимся в обратном.
Стивесант кивнул:
– Фролих тоже пришла к такому заключению. Она даже цитировала мне Карла Маркса, что-то из его «Манифеста».
– Вообще-то это из «Капитала», – заметил Ричер как бы между прочим.
Он взял в руки снимок, сделанный «Поляроидом», и снова принялся внимательно изучать его. Резкость была не идеальной, да и бумага казалась слишком бледной из-за вспышки, однако в содержании послания сомневаться не приходилось.
– У меня всего два вопроса, – заговорил он. – Первый: насколько безопасны его передвижения на сегодня?
– Я сделала все возможное, – отозвалась Фролих. – Удвоила количество его личной охраны. По расписанию, он должен выйти из дома в одиннадцать часов. Я выбрала машину с пуленепробиваемым кузовом и бронестеклами вместо обычного «линкольна». Кортеж усилен дополнительной машиной. Кроме того, мы используем тенты для его передвижения у дома и у Капитолия, а это значит, что под открытым небом он не будет находиться ни секунды. И, конечно, мы объясним ему это как необходимую тренировку для охраны.
