Я едва в осадок не выпала от такого заявления. Ну, Машка, как что-нибудь скажет, так хоть стой, хоть падай. Я не смогла скрыть улыбку.
– А не рановато тебе личное порстранство иметь? – спросила я. – Иди сюда, быстро.
– Зачем? – подозрительно спросила дочь.
– Как зачем? Целовать буду! Быстрее, обнимашки! – я раскинула руки в стороны и Машка тут же запрыгнула ко мне в объятия.
Я стала покрывать лицо дочурки поцелуями и сильно прижимать к себе.
– Как мама тебя сильно любит, если бы ты знала, – произнесла я.
Мне кажется любовь к своему ребенку самое чистое чувство на свете, самое красивое и прекрасное. Я так сильно люблю дочь, что мне физически больно бывает.
– Я тоже люблю тебя, мамочка, – ответила Морковка.
Моя душа просто каждый раз парит от этих слов.
Мы услышали, как на нашем этаже открылся лифт. Мария тут же побежала встречать Марка.
– Папа! – закричала девчонка.
Я их не видела, но слышала. Шаховский засмеялся и поднял дочку на руки.
– Это мне? – удивилась Маша и я решила пойти посмотреть, что он опять там ей купил.
– Тебе, – улыбнулся мужчина, – а это маме.
Марк протянул мне огромный букет цветов, от чего мои щеки начали пылать.
– Спасибо, – пробормотала и уткнулась носом в букет.
Это была огромная композиция из разных цветов. Мне казалось, что я не люблю цветы. А оказалось, люблю. Просто, никто и никогда не дарил такие букеты.
– Ты же нам недавно только приносил цветы! Мы с мамой засушили для поделок… Или какой-то праздник? У меня день рождения? Я хочу в детскую комнату, а мы никого не пригласили… Мама! – начала кричать дочь.
– Маша, у тебя день рождения уже был, – ответила я.
– Тогда зачем цветы? – искренне не понимала дочь.
Она посмотрела на Марка таким взглядом, в котором читалось « я требую объяснений, немедленно»
– Разве, чтобы дарить цветы, нужен повод? – мягко спросил Марк и погладил дочь по волосам.
Каждый день отмечаю, что Машка все больше и больше становится похожа на отца… А в детстве была копия меня.
– Ну… Мне просто так никто ничего не дарит, ну кроме тебя, папа, – призналась малявка.
– Когда чувства настоящие, то для подарков не нужен никакой предлог, Маша.
– Это как? Почему?
– Вот я тебя люблю и мне не надо ждать твой день рождения или любой другой праздник, чтобы подарить букет, – объяснил Марк.
Машка задумалась, даже лоб нахмурила.
– Так это получается, что Паша меня не любит? Он мне не дарит никаких подарков! А он мой жених! – построила дочь логическую цепочку.
Марк скривился, словно съел лимон, стоило только услышать имя Павлика. Я постоянно ржу над его реакцией. Несколько раз Шаховский порывался «поговорить по-мужски» с Пашей. Но я его отговаривала. Так было забавно наблюдать за его реакцией. Он каждый раз возмущался, как я могла допустить эти отношения. Я реально смеялась до слез. Отношения! В пять лет. Что он себе там надумал.
– Значит, Паша тебе не подходит. Найдешь себе другого жениха, который будет ценить тебя и дарить подарки без повода. Ты – принцесса и относиться к тебе должны все соответствующе.
– Надо поговорить с Пашей… – протянула дочь.
Я не выдержала и прыснула со смеха.
– Ладно, Маш, давай цветы поставим в вазу.
– Мой букет поставь у меня в комнате! Мне нравится запах.
– Ага, чтобы ты все перевернула. Будет стоять на столе в гостиной.
– Но мам!
– Вспомни, что ты мне обещала, чтобы я купила слайм? – напомнила я дочке. – И откуда я в итоге его удаляла?
Я поставила цветы в воду, краем уха слышала, как Маша рассказывает о своем дне в садике.
– Соня, – Марк зашел на кухню. – Я предлагаю поехать поужинать в ресторане.
– Почему? Я сейчас быстро что-то приготовлю…
– Я хочу, чтобы ты отдохнула, пусть другие за тебя готовят, хорошо?
– Но…
– Никаких «но», Сонь. Давай, собирайся, а я пойду Машке помогу одеться, – с этими словами Шаховский вышел.
А я осталась одна и пыталась вспомнить, как дышать. Марк вроде ничего такого не сказал, но я готова была расплакаться. От его заботы, от того, что он видит во мне женщину, а не кухонный комбайн.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Как мне иногда хотелось плюнуть на все и поехать в ресторан или заказать еды домой… Но я не могла. Я сразу думала, что потрачу сейчас две-три тысячи за вечер, а мы с Машей неделю, если не больше, можем жить на эти деньги. Постоянная нехватка средств давала о себе знать…
А еще мне приходилось тянуть на себе брата и мужа… Стыдно признаться, но новое нижнее белье себе я покупала года два назад, если не больше. Моя жизнь всегда была в режиме экономии…
А сейчас все по-другому. И мне эти перемены очень нравятся. Нет, я не прошу и не беру деньги Марка. Мне просто нравится, что он решает все за меня. Сказал, идем, значит – идем… Я и не спорю. Поэтому недолго думая я пошла в комнату одеваться.
В ресторане мы посидели отлично. Марк привез нас в какое-то модное место. Мы плотно поужинали, посмеялись. Машка была счастлива и в итоге уснула в машине. Шаховский аккуратно взял ее и понес в квартиру. Я быстро побежала, расстелила кровать.
Марк положил дочь на кровать и мы по очереди поцеловали ее в щечки. Осторожно вышли за дверь.
– Не знаю, как завтра разбужу ее, – шепотом произнесла.
– Не буди, пусть спит.
– Еще чего, пойдет в сад, как миленькая.
– Какая ты строгая.
– Да, со мной лучше не связываться, – сказала с улыбкой.
Я и не заметила, как мы оказались у дверей в мою спальню. Марк смотрел на меня таким взглядом, от которого внутри начало все покалывать. Я нервно облизала губы и начала дышать чаще. В легкие тут же попал аромат мужчины. Я не понимала, как себя контролировать. Я даже пошевелиться боялась, потому что не знала, какая будет реакция дальше…
За эти дни я так привыкла к Марку, я даже фантазировала, что мы настоящая семья. После того поцелуя мужчина больше не предпринимал попыток сблизиться со мной. А мне хотелось! Еще как. Но я не смела даже намекнуть… Мы оба несвободные и нужно все делать по-нормальному, думать о последствиях.
Если мы с Марком и сойдемся, то это будет навсегда, потому что мучить Машу и заставлять ее проходить сквозь расставание родителей – не вариант… А мы не можем сейчас думать об отношениях. Мы в официальных браках. Нельзя.
Но по взгляду Шаховского я понимаю, что любой мой аргумент он разобьет в щепки. Я делаю маленький шажочек назад. Марк наблюдает за мной и в его глазах столько эмоций, которые захлестывают и меня.
Мужчина делает шаг ко мне и кладет руки на мои щеки.
– Соня… – гладит большими пальцами скулы, губы.
Я чувствую, как его руки дрожат.
– Скажи мне, чтобы я ушел, – хриплым шепотом на ухо. – Скажи. Сам я не уйду. Не могу…
А я ничего не сказала, только и думала, что хочу поцеловать его… Сильно, по-настоящему, чтобы захлебываться от эмоций, до искр и глаз.
Марк расценил мое молчание, как согласие. Он поцеловал меня жадно, настойчиво, со всей страстью. А я растворилась в этих ощущениях. Мне было мало… Я хотела большего.
Обняла Марка за пояс и ответила на поцелуй, выпуская на волю эмоции, которые так долго копила в себе. От таких поцелуев и ласк, сердце стучало словно ненормальное. А внутри разгорался огонь, настоящее пламя…
Шаховский прервал поцелуй, мы оба пытались восстановить дыхание. Но мужчина продолжал меня удерживать за скулы, заглядывая в глаза. А в них такая отчаянная потребность… Во мне! Он словно спрашивал, можно ли идти дальше? Готова ли я.
А я ни о чем не могла думать, ничего говорить. Он сам прекрасно видел все, что творит со мной. Я готова идти до конца, я хочу этого…
Марк подтолкнул меня в комнату и закрыл за нами дверь. Такое чувство, что мы остались в своем собственном мирке. Мужчина снова притянул меня к себе и поцеловал, на этот раз медленно, волнующе… Он дразнил меня, доводил до грани, заставлял сходить с ума и плавиться в его руках, словно воск.
