Вообще, уже сам факт, что спецслужбам Альянса удалось сохранить строительство боевой станции такого класса в тайне, являлся показателем высокого класса их сотрудников. Вернее, о том, что база строится, знали все, а вот о ее назначении оставалось только догадываться. И узнай кто-то о нем… У-у-у, как несладко пришлось бы Альянсу. Существовал реальный шанс, что за такие шутки его порвут на лоскутки.
Дело в том, что за прошедшие с момента выхода в глубокий космос века, человечество, помимо научного развития, вынуждено было вновь учиться уживаться между собой. Серьезной войны с выжженными планетами никому особо не хотелось, и если на интересы карликовых государств все плевать хотели, то серьезным державам приходилось следить за каждым шагом и жестом, причем не только соперников, но и своими собственными. А то ведь обернуться не успеешь, как в ответ на мелкое хамство прилетит ответка в пару десятков боевых звездолетов, на каждом из которых боезапас, способный расковырять средних размеров луну до самого ядрышка. Словом, пришлось в дополнение к писаным правилам добавлять джентльменские соглашения. Нигде не упомянутые, устные, но от этого куда более обязательные к исполнению, чем все договоры, вместе взятые. Как раз такое соглашение умники из Альянса и собирались нарушить, причем довели свою задумку практически до логического завершения. И адмирал Лафкрафт узнал об этом слишком поздно.
Одной из запретных тем для человечества являлось изменение человеческого генома. Конечно, исследовали, причем все, но тихонечко, тайком и без запуска в производство действующих образцов. Модификанты не в счет, там шло крайне незначительное вмешательство, а потому на него традиционно закрывали глаза, но за более глубокие действия могли запросто настучать по голове, вплоть до летального исхода. Да и все остальные генетические исследования велись крайне осторожно. Однако, так уж получилось, Альянс добился-таки прорыва. Насколько серьезного, настолько и секретного. Впрочем, нюансы сгинули вместе с создателями, которые тоже шли вместе со станцией, огромным военно-промышленным исследовательским комплексом, предназначенным для реализации их разработок.
Вообще, станция предназначалась для обеспечения массового клонирования. Тоже не вполне этично, но уже не настолько критично. Существовал запрет на клонирование людей, но его периодически нарушали, когда, например, требовалось большое количество народу для быстрой колонизации окраинных миров. Естественного воспроизводства для этого могло и не хватить, а вот клоны – в самый раз. Минус – клону, чтобы развиться, нужны те же сроки, что и человеку, но все равно эффект был неплох. Опять же, клонировали элитные породы скота или обычное зверье в процессе терраформирования, и это вовсе ничем не регламентировалось. Словом, вроде как нельзя, но реально можно.
Опять же, военные развлекались, создавая боевые штаммы всевозможных бактерий и вирусов. Правда, медицина научилась бороться с ними практически играючи, так что этот процесс вскоре сошел на нет. Ну и учились создавать иные типы биологического оружия, сумев разработать кучу интересных технологий. Так что кому-то сейчас могло прилететь по голове не эболой, а, например, ротой клонированных тираннозавров, белыми акулами, либо еще какой-нибудь пакостью земного или инопланетного происхождения. Создавать полностью покорных своей воле чудовищ умели на тот момент многие, и, как это обычно бывает, договорились их не использовать.
А вот в Альянсе решили всех переиграть. Более того, на этой станции планировали начать работу и с человеческим ДНК – идея универсального солдата слишком многим бередила душу. И космическая фабрика смерти отправилась в путь…
Лафкрафт, возможно, мог и не узнать, что он творит. Ну, перегоняет военную станцию. Ну, большую военную станцию. Такие тоже нужны, времена неспокойные, и он, как дисциплинированный офицер, просто обязан был действовать во благо своей стране. Но случилось так, что на станции тоже оказались люди с амбициями.
Те, кто занимался назначением командного состава базы, допустили огромную ошибку. Заместителем командующего по административной части был назначен некий Ольгерд Волынецки, по национальности то ли поляк, то ли, что вероятнее, ополяченный представитель какого-нибудь малого народа с жутким комплексом неполноценности. В Альянсе всегда имелась сильная польская диаспора, и неудивительно, что назначение своего человека на один из ключевых постов эти шустрики продавить смогли. А вот дальше началось веселье.
Волынецки был человеком из тех, что вечно считают себя непонятыми и недооцененными. Как бы высоко они ни залезли, им всегда хочется добиться большего. Само по себе не такое уж и плохое качество, вот только при недостатке способностей оно может выйти боком. Вот и Волынецки то играл в национализм, то пытался баллотироваться в Сенат, то влезал в аферы. Каждый раз по недостатку ума пролетал, но все равно ничему не учился, вновь и вновь продолжая свои попытки. Ну и, сумев пролезть в центр масштабного проекта, решил, что это – его шанс.
На первый взгляд, шанс и впрямь имелся. Откусить несколько окраинных планет, имея мощную боевую станцию, казалось вполне реальным, а там уж куда кривая вывезет, так далеко Волынецки не заглядывал. Просто не умел. Главное, угнать станцию до того, как она прибудет на место. Учитывая, что Лафкрафт выбрал для секретности чрезвычайно длинный и извилистый маршрут, времени хватало, и новоявленный кандидат в диктаторы начал действовать.
Откровенно говоря, невеликого умишка был человек. Пытаться что-то сделать, будучи окруженным военными кораблями, и не имея на борту полноценного экипажа – это, знаете ли, не самый лучший способ обеспечить себе долгую и здоровую жизнь. Тем не менее, соблазнив кое-кого из младшего офицерского состава (а пихали на базу в том числе и тех, кого не жалко списать, если что-то пойдет не так), он смог договориться и с научно-технической группой. Яйцеголовым отморозкам вообще было все равно, на кого работать, и узнав, что позднее они смогут творить что хотят, «ученые» с энтузиазмом согласились. Так что первый этап прошел вполне успешно, а следом и второй – быстрое изготовление кучи короткоживущих клонов. Процесс, что называется, пошел, и командующий базой проснулся однажды с перерезанным горлом. Типичное самоубийство.
А вот дальше начались серьезные проблемы. Волынецки допустил огромную глупость, решив договориться с Лафкрафтом и предложить ему место своего помощника. Адмирал же, будучи человеком умным, и вдобавок зная, что после возвращения из этого похода ему предстоит стать командующим флотом Альянса, отнесся к предателю-сепаратисту крайне отрицательно. А когда он узнал, для чего предназначена станция, и вовсе от ярости едва не полез на стену, окружил ее боевыми кораблями и послал запершимся на ней послание в стиле «лучше застрелитесь сами, а не то больнее будет».
Пожалуй, такой вариант оказался бы наилучшим выходом для всех, но Волынецки решил ломиться до конца. Лафкрафт же не собирался играть в благородство. Помимо прочего, он имел в своем распоряжении и коды доступа к компьютеру базы. В результате реакторы ее были заглушены, вся станция разгерметизирована, информация из компьютеров стерта. И теперь никто уже не мог использовать ее по прямому назначению. Как гигантскую орбитальную крепость или как завод по производству стандартных клонов – пожалуйста, но создание запрещенного оружия стало невозможным. Вместе со станцией погибли и все, кто на ней был, а десант с кораблей произвел зачистку. Так, на всякий случай. И вот в этот момент выяснилось, что придурок с комплексом Наполеончика сумел кое в чем переиграть космического волка, перегрызшего за свою жизнь немалое количество глоток.
Все же не зря они возились с генетически модифицированными клонами. Получившийся результат оказался выше всяких похвал. Неделя жизни – но жизни на форсаже. Сила, скорость, умение до нескольких часов жить под водой и в вакууме, изначально заложенные в голову азы тактики и умения обращаться с оружием. И при этом безвольные, покорные создателям. И эти существа до конца выполнили свое предназначение, сумев вначале уничтожить десант, а затем высадиться, причем абсолютно синхронно, разом на все корабли эскадры, благо шлюзы в тот момент были открыты.
Именно их трупы русские и видели на линкоре. Да-да, те самые, неодетые – клонам не полагалось даже комбинезонов. Зачем переводить ценные тряпки… И отбиться не сумел никто, тем более к тому моменту на кораблях оставался только технический персонал. Фактически и сам Лафкрафт выжил лишь потому, что у клонов начался массовый падеж. Да еще потому, что его, раненого, подчиненные успели эвакуировать в рубку. Вот, в сущности, и все. И теперь надо было подумать над тем, стоит ли доводить столь мерзкую историю до кого-то еще, или лучше забыть о существовании эскадры-призрака. Просто из-за того, что Альянсу все могут и припомнить, кое-что не имеет срока давности. Вот только большая война может обернуться проблемами для всех.
