– Нет, – ответила Лора и разорвала еще одну змею, норовившую спрыгнуть на нее с ближайшей колонны. Она управлялась со змеями почти так же ловко, как и Охотник. – Нет, ты говоришь непонятно и скучно. Ты или не умеешь объяснять, или просто не хочешь, скорее всего. Ты думаешь, мы сумеем подняться?
– Без проблем. Если они не подсунут нам напоследок что-нибудь настоящее.
– Настоящее дорого стоит, – возразила она.
– Но ведь в эту башню угрохали столько денег. Могли же они раскошелиться.
– А зачем? Башня ведь рассчитана на людей, а они больше всего балдеют от красивых дешевок. Я знаю, я балдела от них всю жизнь.
– А сейчас?
– А сейчас я двигаюсь по инерции. У меня что-то перегорело внутри. И мне почти все равно, что случится дальше, все равно, что будет со мной, с вами и с этой планетой. Я знаю, что это неправильно, но мне все равно, знаю я это или нет.
– Это пройдет, – сказал Охотник. – Это обязательно пройдет, если только ты не умрешь раньше.
– Спасибо, – сказала Лора. – Когда прийдет время, я тоже расскажу тебе что-нибудь столь же приятное.
На двести пятидесятом они нашли ресторан, в котором каждое четное блюдо в меню оказалось отравленным. Кроме четных были и другие отравленные блюда, распределенные в соответствии с неким кодом. За разгадку этого кода метрдотель просил два отрезанных больших пальца и три левых уха.
– Это минимальная цена, – заявил он.
– Есть и максимальная?
– При минимальной оплате я могу быть невнимательным и что-нибудь перепутать. Чем больше вы платите, тем внимательнее я становлюсь.
– Тогда ты сам выберешь для нас пять блюд и сам их попробуешь первым, – сказал Охотник. – Но только так, чтобы вся еда была однородной, без всяких кусочков и горошин. И вначале я хочу хорошенько все размешать.
– С удовольствием, – сказал метрдотель. – Я весь к вашим услугам.
– И есть еще вот это, – охотник постучал пальцем по квадратику компьютерной пленки, наклеенной на левое запястье. – Здесь у меня программа, которая ловит твои биоритмы и определяет, врешь ты или говоришь правду. За каждую попытку солгать я буду забирать у тебя ухо. Когда закончатся уши, я перейду к пальцам. Это моя минимальная цена.
Еда оказалась вкусной, а обстановка приятной, за исключением того, что стены были оборудованы большими мониторами, на которых показывали, в записи, особенно удачные последние минуты прошлых жертв. Бедняга, вооруженный ледорубом, замерзал в ледяной комнате с толщиной стены четыре метра. Фишка была в том, что он мог работать без остановки и, таким образом, не замерзнуть, хотя температура была минус тридцать или около того. Но его пальцы все равно отмерзли и отломились, как сосульки, и руки не смогли держать ледоруб, хотя оставалось прорубить всего сантиметров сорок. Несчастный дошел до того, что пытался держать ледоруб пальцами ног. Этот ролик в свое время целых две недели был лидером рекламного проката. Но не все туристы-экстремалы так плохо кончали: вслед за ледяной комнатой показали финал конкурса «Переспи со скелетом», где семь участниц должны были выбрать самый отвратительный, по их мнению, киберскелет и весело переспать с ним. Выигрывала всего одна, завоевавшая наибольшую симпатию зрителей. Остальных отпускали невредимыми и даже давали бесплатные путевки на международный конкурс пивных профессионалов «Мурка – 2115», неофициальный чемпионат мира среди тяжеловесов среднего возраста.
За соседним столиком обедал чемпион по прыжкам с высоты, у него не было одного большого пальца и одного уха. Он держал ложку левой рукой и морщился от боли.
– Здравствуй, – сказала Лора. – Я тебя знаю. Я присутствовала при твоем прыжке с какого-то там этажа. Что ты тут делаешь?
Чемпион торопливо проглотил кусок.
– Хочу доказать, что при правильной технике прыжка стартовая высота не имеет значения. Для этого мне нужно прыгнуть с самой большой высоты.
– Ну, валяй, валяй.
– Если хочешь, я дам тебе автограф, написанный левой рукой.
– В следующей жизни, – ответила Лора.
К ночи они взобрались на четыреста второй. Здесь площадки этажей были намного меньшими, потому что очень сильно уменьшился диаметр Башни. Здесь они встретили одного из счастливчиков, достигших финала игры «Башня из слоновой кости». Непомерно толстый мужчина жил в роскошных апартаментах из шести комнат, вывернутых так, что внутренние стены без стыка переходили в наружные, а полы в потолки. Причем эта сверхсложная геометрия менялась всякий раз, когда толстяк засыпал. Каждое утро толстяк вел шоу для рассеянных «Не могу найти трусы».
На четыреста втором Алекса пришлось довольно долго приводить в порядок, потому что его ноги наотрез отказались идти. Ноги дрожали, дергались в судорогах и гудели так, будто в каждую вставили трансформатор. Охотник сделал ему точечный массаж и нажал что-то на шее, от чего Алекс почувствовал себя так, словно выпил пять чашек кофе. Рассеянный толстяк, соскучившийся по людям, волновался и изо всех сил старался помочь, а напоследок попросил дать ему какие-нибудь таблетки против сна: он принял охотника за врача.
– Я могу сделать так, чтобы ты совсем не спал, – сказал Охотник. – Но тогда твой мозг быстро сгорит, всего лишь за год.
– Я целый год не буду спать?
– Около того.
– Мне будет больно?
– Нет. Когда мозг не выдержит, ты просто уснешь и уже не проснешься.
– Я согласен, – сказал толстяк. – Жаль только, что вы не появились раньше. Потому что года уже нет. Эти (он направил палец вверх) прийтут и убьют нас всех скорее. Еще хорошо, что у меня нет детей.
Дорога вверх теперь снова шла по наружным лестницам и террасам. Все то, что внизу, скрыли облака, поэтому было не так страшно. Небо светилось так, что можно было бы читать. В небе шел бой и разгорался все ярче.
– Что это значит? – спросил Алекс.
– Это значит, что вы проигрываете сражение, а они подступают все ближе, – ответил Охотник. – А еще это значит, что нам нужно спешить. Я думаю, что нам осталось всего этажей двести. До утра должны дойти.
– Я уверена, что там не будет звездолета, – сказала Лора. – Или он окажется фальшивый. Какой идиот поставит там настоящий звездолет?
– Нет, – ответил Охотник, – нет, и это я знаю точно. Там стоит наш аппарат седьмого поколения. Лет пятнадцать назад мы его продали землянам, по контракту. Жуткая развалюха, но она может за себя постоять. Ни один чужак не сможет ее испортить снаружи, и ни одного чужака она не впустит внутрь.
– Но как же тогда на ней лететь?
– Никак, если не знать кода. Это последнее задание, которое не под силу ни одному земному человеку. В этом весь интерес. Счастливчик добирается до самого верха, берет свои миллионы, видит совершенно исправный корабль, но не может никуда лететь. Наш корабль не позволит ему войти. А корабль – это не подделка. Эта наша техника. За нее я ручаюсь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
