Тирг поднес собственную руку поближе к глазам. Что это еще такое? Прежде метка представляла из себя овальное пятно, почему-то напоминающее по форме грецкий орех, но теперь ее внешний вид изменился. Верхушка, устремленная в предплечье, раскололась, и из нее появился...отросток. Здесь не может быть ошибки, это определенно росток какого-то растения! Но как такое возможно? Метки – лишь проекция магии, они не могут оживать и, тем более, расти!
Но, похоже, что это не так. Не зря это пятно с самого начала напоминало ему зерно. Оно растет! Но где же корни? Посмотрев на структуру метки, Тирг понял, где: корни вросли внутрь, в него самого. Что это еще такое? Повозившись со своей меткой, саэрд догадался осмотреть структуру метки своей миары. Он осторожно коснулся ее запястья, чтобы сдвинуть ниже рукав, но от его прикосновения девушка заворочалась и что-то забормотала себе под нос.
- Папа… Папа…
Папа? Бедная, она все еще скучает по своему отцу, который умер несколько лет назад. Сердце Тирга больно кольнула жалость, но виду он не подал, сосредоточившись на метке Оленны.
Хм… Саэрд даже не удивился, увидев на руке девушке такой же рисунок, как у него самого – росток, появившийся из расколовшегося зерна. Он не удержался, провел пальцем по ее коже, чтобы рассмотреть структуру метки. Все тоже самое: корни, уходящие вглубь и…соединяющиеся с корнями от его метки. Тирг оторопел, увидев эту неочевидную, на первый взгляд, связь. Он знает одно: раньше такого не было. Корни не были столь глубоки еще этим утром, но после Второго круга они разрослись. И как все это объяснить? Разве способна на такое слабая, почти не одаренная магией девушка?
Тиргу захотелось разбудить ее и устроить новый допрос с пристрастием. Пусть объяснит, как ей удалось создать…это! Эту штуку даже меткой сложно назвать. Больше похоже на некую печать. Непонятно, откуда она берет энергию? Явно не из Оленны и не из него. Тирг надавил на запястье сильнее, чтобы разобраться, но девушка начала ворочаться, веки приоткрылись. Она вот-вот проснется.
Сонное заклятие слетело с пальцев само собой. Он даже не успел обдумать это решение, действие получилось рефлекторным. Тирг просто знает, что нельзя позволить ей проснуться. Если Оленна увидит его в своей спальне среди ночи, то все это может закончиться скандалом.
Надо уходить. Завтра много дел, ему нужно хоть немного поспать, но что-то не отпускает. Он застыл посреди крошечной комнаты, не сводя глаз со спящей девушки. От заклинания она обмякла еще сильнее и погрузилась в очень глубокий сон. Его тянет к ней, глупо это отрицать. Оленна слаба, толка от нее мало, как источник энергии при серьезном ранении она не годится, но, тем не менее, вокруг нее происходят странные вещи. Нужно как-то вывести девочку из статуса миары. Пока она в обители, Тирг ограничен в своих действиях, а разобраться во всем просто необходимо. Может, ему не стоит дожидаться момента, пока он будет при смерти, и «выпить» Оленну для излечение какой-нибудь легкой раны? И почему он не подумал об этом раньше? Да, не принято использовать миару при несерьезном ранении, но тут исключительный случай.
Тирг невольно облизнул губы. Обычное соединение с миарой происходит, когда саэрд находится в состоянии, близком к смерти, но теперь все будет по-другому. Он будет полон сил. А после того, как все случится, они с Оленной смогут общаться куда более свободно. Вот тогда и будет ей самая удобная кровать – его собственная.
***
Глава 27
Разговор с Его Хамлейшеством оставил неприятный осадок. Я ощутила себя воровкой! Видите ли, присвоила себе достояние всех местных альфа-самок! Можно подумать, у меня был выбор! Если бы я не связала себя с этим представителем семейства кошачьих, вид бессовестных, то что бы стало со мной? Досталась бы крокодилу!
Когда Тирг ушел, еще несколько минут я сидела в смятении, переваривая наш разговор. На душе стало гадко и горько от его тона, от тех обвинений, которыми он бросался. Даже я, знающая этого мужчину пару дней, поняла, что он вышел из себя. Мне захотелось исправить ситуацию. Тирг недоволен миарой? Отлично, давай разорвем нашу связь! Можно подумать, я стану навязываться ему! Отныне лишнего слова ему не скажу! Впрочем, кто сказал, что у нас вообще будут эти самые встречи? Инбург обещал подменить меня до того самого Третьего круга, а значит, тигренок может быть спокоен – меня он больше не увидит!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так, стоп. А каким Макаром этот графин собрался подменять меня Оленной, если я уже связана с Тиргом магической связью?! Эта догадка прострелила сознание, словно пуля. Я вздрогнула и ощутила, будто земля уходит у меня из-под ног. Похитивший меня граф явно не рассчитывал, что все зайдет так далеко. Он и представить себе не мог, что демон из преисподней окажется связан с самим Превосходством. Проклятье, да сам Превосходство этого не ожидал, а потом взбесился, будто в него настоящий демон вселился!
Ой, мамочки, что-то мне нехорошо от всех этих размышлений и подозрений. А может, у Инбурга есть план, как снять привязку с меня и перекинуть ее на настоящую Оленну? Эта мысль облегчения не принесла, неапротив, мне стало неприятно. Оленна, эта трусливая беспринципная фифа, будет миарой Тирга? Именно ее он будет избавлять от магического дара в своей кровати? Целовать, ласкать и шептать нежности на ухо? Нет, этого нельзя допустить! Тирг, конечно, не подарок, но подсовывать ему в постель эту змею я не буду. Он не заслужил такого отношения.
Я подняла голову, посмотрела в окно и поняла, что у меня есть выбор. Если уж Тирг не желает сотрудничать, я буду искать другой выход. Мой загадочный благодетель просил оставить на подоконнике свечу. Долго искать ее не пришлось. Свеча в чашке-подсвечнике нашлась под доской. К ней прилагается нечто вроде первобытных спичек – странный камень, от натирания которого появляются искры. Удивительно, но у меня получилось зажечь свечу с первого раза.
Я оставила ее на подоконнике и поймала взглядом другой источник огня – сигнальный костер маяка. Сейчас там нет никакого движения, но у меня появилось физически осязаемое чувство, будто за мной наблюдают. Я доверяю своей интуиции, а значит, кто-то там все-таки есть. Что ж, вся надежда на тебя. Таинственный спаситель.
Я легла спать с тяжелой головой. До сих пор не верится в реальность происходящего, и где-то в сердце теплится надежда, что все это – сон или галлюцинация. Наверняка я навернулась со сцены, ударилась головой и сейчас лежу в коме, и все происходящее – фантазия моего ушибленного мозга.
Мне снился родной мир. Наша квартира, университет, даже мои друзья. Папа… Я увидела отца! Его лицо, такое родное, такое любимое.
- Папа… Папочка… - прошептала я, и он услышал меня. Отец посмотрел прямо мне в глаза, и в них зажегся живой огонь.
- Лена! – отец будто не поверил своим глазам и бросился ко мне. Я явственно ощутила прикосновение его горячих рук к своим плечам и то, с какой силой он сжал их. – Как ты? Где ты?! Что с тобой произошло?! – засыпал меня вопросами он. Обычно отец всегда сохраняет самообладание, но сейчас я увидела его совсем другим: взволнованным, испуганным, будто помешавшимся. Он выпучил глаза, пальцы до боли впились в мою кожу, а голос у отца стал как у сумасшедшего.
- Я жива и очень хочу к тебе, - я улыбнулась ему, надеясь, что папа развеселится, и выражение паники и отчаяния исчезнет с его лица.
- Ты в безопасности? – нахмурился папа и перешел к самому главному.
- Да, - хотела успокоить его я, но отец сразу понял, что я ему лгу. Он всегда распознает такие вещи.
- Скажи правду, - рычащим шепотом потребовал папа. – Что с тобой, Лена?! Кто тебя забрал?!
- Я… - запнулась, не зная, как все ему объяснить. – Его зовут граф Инбург, и он обещает, что вернет меня, если я сделаю то, что он просит. Но я не верю ему, - призналась отцу, закусив губу.
- Как мне тебя найти? – руки отца сжали меня сильнее.
В этот момент сквозь сон я уловила неприятное ощущение чужого присутствия. Оно пришло сквозь дремоту, заползло в душу и уже почти выдернуло меня из сна, как вдруг все заволокла пустота. Лицо отца растаяло, потонуло вот тьме. Я даже не заснула, а провалилась в небытие. Исчезли видения и сны, и даже я сама, казалось, тоже растворилась.
