Возможно, нам было всего шестнадцать в прошлом году, и мы должны были вернуться в автобус со всеми остальными двенадцатилетними, но этого, блядь, не произошло. Возможно, у нас здесь не такая репутация, как в нашей части родного города, но нам все же удалось попасть в это место и повеселиться со всеми прошлогодними тринадцатилетними. Хотя это был не такой уж праздник, учитывая, что мы проиграли. Не то чтобы кого-то из нас это действительно волновало. Некоторые из прошлогодних девочек были совершенно непристойными. Это была чертовски эпическая ночь.
Этому месту есть чему соответствовать, и я могу только надеяться, что сегодня все не выйдет из-под контроля.
Откидывая волосы со лба, я поправляю рубашку, пока мы спускаемся по лестнице.
— Мне нужен алкоголь и согласная девушка, прижимающаяся ко мне, — объявляет Алекс позади меня.
— Чертов кобель, — бормочу я.
В ту же секунду, как клуб появляется в поле зрения перед нами, я сканирую толпу в поисках ее, но ничего не нахожу.
Клянусь Богом, если она не будет ждать меня где-нибудь здесь, я, черт возьми, придушу ее.
Протягивая руку, я снова перестраиваюсь, мое сердце все еще болит из-за нее, пока Алекс пробивается к стойке.
Выпив две рюмки их самой дорогой водки, мы отправляемся на поиски: Алекс — любой желающей девушки, которая попадется ему под руку, а я — своей гребаной жены.
В ту секунду, когда мы подходим к перилам, за которыми видна танцплощадка под нами, я вижу ее.
Мои кулаки сжимаются по бокам, и мой гнев выплескивается наружу, когда я смотрю, как она танцует с Ксандером. Он стоит ко мне спиной, закрывая мне обзор на что угодно, кроме ее макушки, когда она снова кладет голову ему на плечо.
Рычание вырывается из моего горла за секунду до того, как я срываюсь с места, более чем готовый оторвать ему руки за то, что он прикасался к чему-то, что принадлежит мне.
Я успеваю сделать два шага, прежде чем чье-то тело преграждает мне путь.
— Выпивка, — перекрикивает музыку Нико, протягивая мне еще одну водку.
Я смотрю на стакан, как будто он только что лично оскорбил меня, в то время как мое сердце продолжает бешено колотиться, а кровь приливает к ушам.
— Что? Это то модное дерьмо, которое тебе нравится.
Выхватив бокал из его пальцев, я выпиваю его, прежде чем пихнуть его ему в грудь и прорваться сквозь него и выглядящего разбитым Тоби. Если кому-то не придется нести его домой сегодня вечером, я буду чертовски удивлен.
Все больше людей расталкивается в стороны, пока я пробираюсь к лестнице, ведущей на нижний уровень.
К тому времени, как мне удается пробиться сквозь толпу туда, где они танцуют, мое тело дрожит от сдерживаемой ярости и потребности.
Но в ту секунду, когда я ловлю его взгляд, я взрываюсь, как старая бомба, только и ждущая подходящего момента, чтобы вызвать наибольшее опустошение.
Лица вокруг меня расплываются. Единственное, что я могу видеть, — это их двоих. И когда мне удается повернуться, мой взгляд останавливается на том месте, где его рука покоится на изгибе ее талии.
Моя грудь вздымается, когда я стою там, застыв, уставившись, слишком ошеломленный всем, что мчится по моим венам, чтобы действовать.
Лицо Ксандера вытягивается, когда он что-то шепчет Эмми, но его глаза не отрываются от моих, его ухмылка говорит мне, насколько ему нравится быть ближе к моей девушке.
Его улыбка становится только шире, когда он поворачивает ее ко мне спиной, дразня меня своим телом. Я поднимаю ногу, более чем готовый физически убрать ее от его прикосновений, но прежде чем у меня появляется шанс пошевелиться, он поднимает руку к ее волосам.
Она должна знать, что я здесь. Я чувствую ее присутствие, как гребаную физическую силу, давящую мне на грудь. И я знаю, что она тоже это чувствует.
Она насмехается надо мной. Дразнит меня. Играет со мной.
Но я, черт возьми, собираюсь победить.
Я всегда буду побеждать.
Его пальцы перебирают ее темные волнистые волосы, прежде чем он собирает их и перекидывает через плечо.
Его бровь приподнимается, прежде чем он кивает в ее сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Несмотря на свой гнев, я выполняю его приказ, и, черт возьми, я рад, что делаю это.
Чирилло 07 — это напечатано медью прямо на спине ее черного платья.
Мой подбородок в шоке опускается.
Подняв руку, я снова откидываю волосы назад, став чертовски бесполезным из-за ее публичного проявления собственничества, прежде чем нахожу взгляд Ксандера.
Он подмигивает, прежде чем отпустить ее волосы и тело и сделать шаг назад, фактически передавая ее мне.
Блядь… Я… Черт возьми.
Как, черт возьми, одна женщина ростом пять футов два дюйма может сделать меня таким чертовски бесполезным?
Любовь делает тебя слабым. Слова отца мелькают у меня в голове.
Но черт с ним. К черту его и его дурацкие идеалы о том, как должен выглядеть идеальный солдат, наследник этой семьи.
Эмми не делает меня слабым. Она делает меня сильнее. Намного, блядь, сильнее.
Она дает мне то, за что я могу бороться. Причина продолжать идти. Мотив стать лучшим человеком.
— Черт, ты, блядь, убьешь меня, Мегера, — бормочу я себе под нос, наконец-то рванув вперед.
Она как раз собирается повернуться, когда я подхожу к ней. Мои руки обхватывают ее бедра, и я резко притягиваю ее обратно к себе, позволяя ей в точности почувствовать, что ее маленький трюк делает со мной.
— Ни один другой мужчина не должен прикасаться к тебе, когда у тебя на спине написано мое имя, Мегера, — рычу я ей на ухо, вызывая сильную дрожь во всем ее теле.
Она откидывает голову мне на плечо, ее теплое дыхание обдает мою шею, когда она кричит: — Может быть, тогда тебе следовало прийти сюда раньше, босс.
Смешок срывается с моих губ, прежде чем я поворачиваюсь, чтобы посмотреть ей прямо в глаза.
— Я действительно надеюсь, что у тебя нет никаких планов на сегодняшний вечер, жена, потому что я, черт возьми, не выпущу тебя из поля зрения. — Моя рука скользит вверх по ее телу, по ее подтянутому животу, касается груди, заставляя ее задыхаться от желания, прежде чем она находит свой дом на ее шее. — Моя, — рычу я ей на ухо.
— Меньше разговоров, больше действий, — дразнит она. — Мне бы не хотелось начинать думать, что ты недостаточно мужчина, чтобы лично заниматься грязными делами.
Я издаю лающий смешок. — Я думаю, мы оба более чем осознаем, что я достаточно мужчина для чего угодно, Мегера.
Она пожимает плечами, как будто не верит мне, прежде чем внезапно прижаться к моему телу.
Стон желания вырывается из моего горла, когда я замечаю эту чертовски неприличную футболку, обернутую вокруг ее греховного тела.
Если я умру сегодня вечером, я уйду очень, очень счастливым человеком. Синие шары и все такое.
21
ЭММИ
Выгнув спину, я прижимаюсь задницей к его ноге и соблазнительно поднимаюсь, мои глаза встречаются со Стеллой и Себом, которые танцуют вместе всего в нескольких футах от меня.
Стелла подмигивает мне, прежде чем я снова выпрямляюсь в полный рост, и его руки опускаются на мои бедра, наконец поворачивая меня лицом к нему.
Я знала, что он здесь, как только он увидел меня. Дрожь осознания, пронзившая мое тело, не была похожа ни на что, что я когда-либо испытывала. Затем, чем ближе он подходил, тем больше мое тело горело для него. Тем сильнее все мое существо болело за него.
Единственное, о чем я сожалею, это о том, что не видела выражения его лица, когда Ксандер убрал мои волосы и показал, кому я принадлежу, показав ему имя и номер, нашитые на спине футбольной футболки-платья, которое я согласилась надеть.
Возможно, я не хотела выходить одетой как фанат номер один Теодора Чирилло, но кого, черт возьми, я обманываю? Я, блядь, такая.
— Привет, — говорю я, нацепляя невинную улыбку на лицо и обнимая его за плечи.
Жар его больших рук сжигает меня изнутри, когда кончики его пальцев впиваются в мою задницу с таким давлением, что это заставляет мой клитор пульсировать.
