— Никакого кла? — хором возразили Фиона и Т’мар. Они замолчали на мгновение от неожиданности, затем Т’мар продолжил соло. — Если верить тому, что говорит Ксинна, эта девчонка практически живет на кла!
«Эта девчонка!» — про себя проворчала Фиона. Т’мар был ненамного старше Киндана, а Киндан был… намного старше нее.
— Сотрясение, — начал читать лекцию Кентаи, повернувшись к Т’мару, — которого ты избежал, благодаря этому ребенку…
— Ребенку! — протестующе выпалила Фиона.
— Прошу простить меня, Госпожа Вейра. — ответил Кентаи после недолгого ошеломленного молчания.
— Никакого кла? — проговорила Фиона, спокойно принимая его извинение.
— Он может усложнить выздоровление. — пояснил Кентаи. — Кла вызывает головную боль, а тебе было бы лучше ее избежать.
— И как долго? — вновь в унисон спросили Т’мар и Фиона. Кентаи захихикал, а Фиона попыталась удержаться, чтобы не покраснеть.
— Подождем до вечера. — предложил Кентаи. Фиона почувствовала, как кто-то снял с ее головы ткань, пощупал лоб и положил ткань на место. — Нет никаких признаков лихорадки.
Было слышно, как Кентаи повернулся и взял что-то, затем прошептал Т’мару. — Задерни занавески.
Мгновением позже Фиона услышала, как занавес, отделявший ее покои от вейра Талент’ы закрылся, а затем и занавес во внешний коридор. Сейчас ее комната, должно быть, погрузилась в полную темноту.
— Открой глаза, Фиона. — сказал Кентаи.
Она увидела арфиста со светильником в руках. На заднем плане был виден Т’мар, одна сторона его лица была покрыта повязкой, а рука была на перевязи.
Кентаи наклонился ближе, пристально ее разглядывая. — Что я проверяю? — спросил он у нее.
— Одинаково ли зрачки реагируют на свет. — быстро ответила Фиона, как будто на экзамене. А затем она поняла, что так и было. — Это так? — спросила она.
— Да, — ответил Кентаи, облегченно кивнув. — Ну а пока я хочу, чтобы ты отдохнула до завтра. Сотрясения бывают очень непростой штукой.
— У меня было одно в юности. — соглашаясь, сказал Т’мар. Он даже побледнел, вспомнив. — Я целый день провел, чувствуя себя так, будто мои ноги постоянно подкашиваются.
— Правда? — разговорчиво спросил Кентаи. — Что-то я не припоминаю такого происшествия.
— Да, ты и не можешь помнить. — ответил Т’мар, его голос прозвучал, словно он уже жалеет о своей откровенности. — Это было последствием одной неприятной стычки.
— У вас что, каждый новичок дрался с Х’незом? — раздраженно спросил Кентаи.
— Похоже, да. — признался Т’мар. — По крайней мере, все бронзовые всадники до одного.
— Как у него дела? — спросила Фиона.
— Его Крыло сработало лучше некоторых. — ответил Т’мар тоном, явно выражающим недовольство собой.
— Т’мар, исключая твои повреждения, только двое из твоего Крыла были ранены. — заметил Кентаи. — Это не хуже, чем у остальных.
— Ну, у меня есть десять дней, чтобы поправиться. — сказал Т’мар.
— Твоя рука не будет способна поднять мешок с огненным камнем. — мягко предостерег Кентаи.
— О, будь уверен, что будет. — пообещал Т’мар.
— Итак, завтра я уже смогу встать? — спросила Фиона, уводя разговор в сторону от больной темы.
— Да, — согласился Кентаи. — И мы, наверное, должны оставить тебя, чтобы ты отдохнула.
Остаток дня Фиона беспокойно отдыхала. На следующее утро она почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы подняться и вымыться без помощи Ксинны; она была довольна тем, что позволила поспать своей подружке после того, как та так тяжело трудилась, чтобы помочь Фионе и еще выполняла, как могла, обязанности Фионы. Но когда Ксинна проснулась и увидела ее, вытирающуюся полотенцем, та была необычно тиха, и Фиона заметила, что ее что-то беспокоит.
— Что случилось? — требовательно спросила она.
Ксинна вздохнула и состроила гримаску: было очевидно, что она хотела в чем-то признаться. — Здесь была женщина, пока ты болела. — начала она. Подняв бровь, Фиона приказала ей продолжать.
— Лорана. — сказала Ксинна. — Она Запечатлела золотую в Бенден-Вейре, а сейчас ищет лекарство от болезни. Она была здесь вчера вместе с Предводителем Вейра, Б’ником, чтобы просмотреть наши Записи.
— И? — настаивала Фиона.
— Они нашли кое-что в Записях. — продолжила Ксинна. — Это их очень взволновало и удивило.
— Что еще? — побудила Фиона, заметив, что Ксинна близко подобралась к тому, что ее на самом деле тревожит.
— Ее золотая заболела, она узнала об этом и тут же отправилась обратно в Бенден. — торопясь закончила Ксинна, ее глаза постоянно убегали в направлении вейра Талент’ы.
— Талент’а в порядке. — решительно заявила Фиона.
— Да. — торопливо согласилась Ксинна. — Конечно.
Фиона набросила на себя платье и потянулась за тапочками. — Давай-ка проведаем ее. — сказала она. — Так мы обе будем знать точно.
Но Ксинна не последовала за ней. Удивленная Фиона развернулась и взглянула на нее вопросительно.
— Ты говорила, что уйдешь в Промежуток вместе с ней. — нерешительно начала Ксинна.
— Она попросила меня об этом. — мягко ответила Фиона, начиная понимать, куда клонит Ксинна.
— Я не знаю, как я буду жить, если ты уйдешь в Промежуток. — призналась Ксинна.
— Мы не уйдем в Промежуток еще очень долго. — уверила ее Фиона.
— Ты этого не можешь знать точно. — ответила Ксинна, ее лицо помрачнело.
— Ты сможешь пойти с нами, если ты этого захочешь. — проговорила Фиона.
— Спасибо. — сказала Ксинна, наконец поднимаясь. — Я надеюсь, что этого не случится, и я не знаю, чего я захочу, но я просто хотела быть уверенной…
Фиона улыбнулась и схватила ее за руку. — Мы не оставим тебя. — пообещала она.
С того момента, как Кентаи объявил, что он полностью удовлетворен состоянием Фионы, у нее было только одно на уме: увидеть Т’мара. Она надеялась, что все не будет выглядеть слишком очевидно, если она просто предложит проведать раненых всадников, но, судя по приподнятой брови Кентаи и веселому фырканью Ксинны, ее надежды не оправдались.
Чтобы избежать насмешливых комментариев, она решила посетить сначала других всадников. Но и это не помогло.
— Ну что, теперь пойдем к твоему парню? — спросила Ксинна после их последней остановки. — Остался единственный раненый всадник, между прочим.
— Он не мой парень. — горячо возразила Фиона. Ксинна мудро промолчала, но Талент’а, которая случайно уловила мысли Фионы, тут же спросила. — «А что такое парень?»
«Я объясню тебе позже.» — пообещала Фиона тоном, который прозвучал удивительно похоже на тот, который использовал ее отец, когда она задавала неловкий вопрос, и радостно обнаружила, что, в отличие от нее, Талент’а удовлетворилась ответом.
Вейр Зирент’а располагался на третьем уровне, над казармами молодняка. Фиона поняла, что это месторасположение было частичной причиной того, что Т’мар добровольно добавил обязанности наставника молодняка к своим обязанностям Командира Крыла: шум от молодняка, размещенного ниже, был слышен даже здесь.
— Добрый день, Зирент’. - громко крикнула Фиона, когда они остановились у входа в покои Т’мара. — Твой всадник рядом?
— Я здесь. — нараспев произнес Т’мар изнутри. — Кого это я слышу? Это Госпожа Вейра Фиона?
— И Ксинна. — со смехом добавила Ксинна.
— Я посещаю раненых, сказала Фиона, не обращая внимания на скрытую улыбку в глазах Ксинны. — И ты сегодня последний.
— Ну, я рад это слышать. — ответил Т’мар. — Входите, пожалуйста.
Ксинна подошла ближе к Фионе и не очень почтительно подтолкнула юную Госпожу Вейра вперед. Фиона поняла, что краснеет, и развернулась, чтобы упрекнуть Ксинну, но услышала смех Т’мара. — Что, уже уходите?
Вспыхнув, Фиона обернулась. — Нет, я просто…
— Входи, входи. — с энтузиазмом пригласил ее Т’мар. — Зирент’, у нас гости.
Он с притворной скромностью развел руки, добавив. — Если бы я знал, я бы послал за закусками.
— Их уже несут. — быстро вставила Ксинна.
— Правда? — удивленно спросил Т’мар, вовремя обернувшись, чтобы увидеть только что сервированный поднос, внесенный в комнату. — О, в самом деле!
Он подхватил поднос здоровой рукой, но Ксинна выхватила его с учтивым видом и поставила на ближайший стол.
Фиона уделила достаточно времени тщательному осмотру ран бронзового всадника: рука на перевязи со временем заживет; повязка на правой стороне лица беспокоила ее больше. Т’мар, должно быть, заметил это, потому что выбрал момент, чтобы сказать, — Я благодарен тебе за твои знаки внимания, но Кентаи и Сайска меня уверили, что я полностью восстановлюсь, хотя, возможно, у меня и останется шрам на лбу.
— Значит, глаз не задет. — прошептала деловито Ксинна. — Это хорошо.
