огромными глазами, вжимаясь спиной в древесный ствол.
– Ты чего? – миролюбиво спросил я.
– Ты… ты… ты что делаешь?.. – выговорил он трясущимися губами.
– Гадаю, а что? – нахмурился я. – Нельзя?
– Т-тебя сожгут, если узнают о таком… – выдал Ясенец. – Это запретное искусство!
Я потерял дар речи. Ну, знаете, если то, чем мы занимались с малолетства, назвали запретным искусством и жгут за него на костре, то я действительно не гожусь больше для этого мира!
Хотя ведь можно просто никому не показывать камешки?
Глава 12
Остаток ночи прошел на удивление спокойно. Ясенец, правда, глаз не сомкнул, потому что явно опасался Эсси. Или меня: как-то его мои камешки очень уж впечатлили. Странно даже: сам колдун, пусть и недоучка, а боится «запретного искусства»! Надо будет его при случае расспросить, почему так вышло… Ну, не при Злате с Золотом, конечно, им об этом вообще знать не полагается.
– Ну что, – спросил я поутру, растолкав сонную парочку, – будете колдуна допрашивать или опять мне самому все делать прикажете?
Судя по взгляду Золота, он совершенно не желал заниматься чем-то подобным на глазах у Златы. Так я и думал…
– Ладно, на нет и суда нет, – вздохнул я и подошел к Ясенцу. Тот посмотрел на меня исподлобья и гордо отвернулся. – Ты башкой не крути! Ты рассказывай, где мы оказались и как нам к людям выбраться. Тогда, может, не убью… И не покалечу даже.
– Угу, можно подумать, отпустишь, – буркнул он.
В утреннем свете видно было: Ясенец еще совсем мальчишка, моложе Златы, пожалуй. Вот везет мне на малолеток, а! С другой стороны, им головы дурить проще…
– А вдруг отпущу? – пожал я плечами. – На кой ты мне сдался, сам подумай? Но не сейчас, конечно, а только когда ты нас в безопасное место проводишь.
– Откуда я знаю, какое место для вас безопасное? – продолжал препираться Ясенец, шмыгая носом. Нос у него, кстати, был знатный. Выдающийся, я бы сказал. Длинный, но при этом со вздернутым кончиком.
– А далеко ли до Майеты? – встрял вдруг Золот.
Я насторожился: это был первый раз, когда он при мне упомянул хоть какой-то местный поселок или город. Не представляю даже, что за Майета такая.
– Ну… – Ясенец задумался. – Дня два пути, если по дороге. А лесами – не знаю, не пробовал. Но всяко дольше!
– А зачем тебе туда? – поинтересовался я. – Ждет кто-нибудь?
– Не-ет, – протянул Золот. – Там же до княжеского замка рукой подать. А у того в дружине старый друг моего отца служит. Я и подумал: если его попросить, вдруг поможет чем-нибудь?
– А не выдаст?
– Да зачем бы ему? – удивился парень. – Он меня с младенчества помнит, на коленях держал, мой отец ему жизнь спас… И потом, я же не скажу, кто такая Злата на самом деле! Просто – красивая девушка, полюбили мы друг друга, только ее родители сильно против такого зятя, вот и пришлось бежать… Годится?
– Вроде годится, – подумав, кивнул я. – А не раскусит он тебя, раз с малолетства знает? Кстати, а сам-то отец твой где?
– Нету, – нахмурился Золот. – Помер.
– А-а, ну уж извини, откуда мне знать было…
– Да чего уж, не один год прошел, – вздохнул он. – В общем, дядька Смел поможет. А сам не сумеет, хоть подскажет, куда податься!
– Ну ладно, – сказал я, решив, что хуже уже не будет, а на этого неведомого дядьку можно парочку оставить, пусть сами дальше разбираются. Теперь с ними от моего общества только неприятности могут приключиться. – Эй, Ясенец! Как отсюда на какую-нибудь другую дорогу выбраться, сообразить сможешь? Чтоб в Майету попасть?
– Чего тут соображать, – буркнул он. – Руки развяжи, покажу.
– А, так ты передумал геройски помирать? – фыркнул я и все-таки отвязал горе-колдуна от дерева. Интересно, что он нам показывать собрался? Какие-нибудь фокусы?
Все оказалось куда проще: растерев запястья, Ясенец полез за пазуху и вытащил небольшой футляр. В нем лежала карта, выполненная на особым образом выделанной коже.
Удобно, в нашей армии тоже так делали: выделывать такую кожу не слишком просто, зато если взять стойкие чернила, потом карта не боится влаги. Стирать ее, конечно, не стоит, но если она случайно попадет под дождь, ничего страшного не случится. Да хоть в реку эта карта упади: даже если чернила и смоются, все равно можно будет разобрать, что на ней рисовали. Чтобы вовсе уничтожить написанное, эту кожу скоблить надо…
– Это мне командир отдал, – хмуро пояснил колдун, разворачивая карту. – А то он их уже штуки три по пьяни потерял. А начальство из жалованья потом вычитает…
– А ты не пьешь, что ли?
– Столько – нет, – ответил Ясенец, поглядывая на солнце. – В меня не помещается.
У меня над ухом тихонько фыркнула Эсси.
– Где-то тут мы сейчас, – показал он место. Ну, здешние картографы были не чета Злате с Золотом: изображение оказалось хоть и грубоватым, но стороны света обозначены и масштаб приведен. – Точнее не скажу. А Майета – вот она. – Он ткнул длинным пальцем с обкусанным ногтем в другую точку.
Я прикинул – ну да, если бы по прямой, как птицы летают, за сутки бы добрались, не больше. А по лесам…
– Вот дорога на Майету, – продолжал Ясенец, водя пальцем по карте. – Ну сами смотрите. Если сейчас выйти, завтра к вечеру, может, на нее и выберемся. А может, и нет. Я ж не знаю, какой тут лес!
– Я тоже не знаю, – вздохнул я. – Золот! А ты не в курсе, часом, какие тут места? Если, говоришь, друг твоего отца тут служит, стало быть, ты местный?
– Ну… можно и так сказать, – помявшись, ответил он. Его метнувшийся взгляд мне не понравился. – Только я давно тут не бывал, и…
– Не думаю, что даже за десять лет что-то слишком сильно переменилось, – перебил я. – Ну давай, а то мы до этой твоей Майеты еще неделю тащиться будем!
– Нормальный лес, – сдался он. – Подлеска немного, бурелома тоже особенного не бывает. В общем, почище, чем на той стороне. Сам посмотри: тут и деревья совсем другие.
– Ага, вижу, – кивнул я. Да, по сравнению с темным смешанным лесом за Фойрой этот светлый березняк с редким вкраплением осин и рябин выглядел куда симпатичнее. – Ну, будем надеяться, тут с лошадьми полегче идти… Давайте собирайтесь да пойдем, чего время даром терять? А ты, – я поставил Ясенца на ноги, – карту смотри не потеряй. Будешь у нас вместо проводника.
– Говорят, случается, что такие проводники чужие отряды прямиком в болота заводят, – сказал Золот как бы между прочим.
