таков характерный феномен патрицентрической культуры.
71
Понятно, что я говорю здесь об отцовской и материнской любви в идеальном смысле. Любовь конкретной матери или конкретного отца далеко не дотягивает до этого идеального представления по многим причинам.
72
В психоаналитической терминологии патрицентрический тип относится к «анальному» и к «компульсивному характеру», в то время как матрицентрический – к «оральному характеру». Впрочем, последний совершенно отличается от характера «орально-садистского» типа. Обладающий таким характером индивид, имея паразитические свойства, желает только брать и не отдавать. Он с яростью реагирует на отказ в удовлетворении его желаний, а не с печалью, как индивид матрицентрического типа.
Впрочем, между типологией, основанной на догенитальной структуре характера, и матрицентрически-патрицентрической типологией существует фундаментальное различие. Первая означает фиксацию на оральном или анальном уровне и противоположна зрелому «генитальному характеру». Последняя, понимаемая в терминах доминирующих объектных отношений, не противостоит генитальному характеру. Матрицентрический тип может иметь оральный характер; в этом случае человек бывает более или менее пассивным, зависимым и нуждаться в помощи других. Однако матрицентрический тип может также иметь «генитальный» характер, т. е. быть психологически зрелым, активным, не невротиком или заторможенным.
Предлагаемая здесь типология не касается вопроса степени зрелости и сосредоточена на одном аспекте содержания структуры характера. Полное рассмотрение, конечно, должно быть посвящено различиям между генитальным и до-генитальным характером у представителей матрицентрического и патрицентрического типов соответственно. Здесь нет возможности привести полное обсуждение различных психоаналитических категорий (см. W. Reich. Charakteranalyse, Vienna, 1933). Я полагаю, впрочем, что типология, основанная на объектных отношениях, а не на «эрогенных зонах» или клинической симптоматике, предоставляет плодотворные возможности для социальных исследований. Мы также не можем обсудить здесь интересную проблему отношений между предложенными нами типами и типами шизотимическим и циклотимическим Кречмера, интегрированным и дисинтегрированным Йенча и интровертным и экстравертным Юнга.
73
С психологической точки зрения Лютер был представителем чрезвычайно выраженного патрицентрического типа. Всю его жизнь пронизывает амбивалентное отношение к отцу. Это проявляется в том факте, что он всегда сосредоточивал внимание на двух отцовских фигурах одновременно: одну он любил, другую презирал и ненавидел. Лютер совершенно не понимал того, как можно наслаждаться жизнью, или культуры, в которой удовольствие играло бы центральную роль; таким образом, сам он был одним из величайших ненавистников. Он относится к компульсивно-невротическому, гомосексуальному типу, но это не означает, что сам он был компульсивным невротиком или гомосексуалистом в клиническом смысле.
74
Полная значимость тезиса «оправдания только через веру» может быть объяснена в терминах компульсивно-невротических механизмов мысли и сопутствующих им сомнений. Мы не может здесь углубиться в бо́льшие подробности.
75
В терминах рассматриваемых нами проблем иудаистская религия носит совершенно запутанный характер. Она явно несет отпечаток противостояния матрицентрическим религиям Ближнего Востока. Иудаистская концепция Бога, как и в протестантизме, содержит только отцовски-мужские черты. С другой стороны, образ Великой Матери не был уничтожен; он сохраняется в понятии земли обетованной, текущей «молоком и медом». Здесь главная мысль иудейской религии такова: мы грешили, и Бог изгнал нас из нашей земли в наказание, но он вернет нас, когда мы пострадаем достаточно. Эта земля изображается в пророческой литературе как имеющая все качества плодородной, никогда не разочаровывающей почвы в роли Великой Матери матрицентрических религий. В мессианской концепции и в вере в возвращение в землю обетованную (характеризующуюся безболезненным деторождением и устранением необходимости трудиться) сохраняется идея безусловно любящей матери.
76
Когда я здесь говорю о работе и трудовой этике, я обращаюсь к специфическому конкретному историческому феномену: буржуазному понятию работы. Труд, несомненно, обладает многими другими психологическими функциями, не рассматриваемыми здесь. Он является выражением социальной ответственности и возможностью проявить творческую активность. Существует трудовая этика, в которой эти аспекты доминируют.
77
Должно было бы быть очевидным, что эти психологические соображения касаются только продуктивных психических сил; они не объясняют социализм как психологический феномен и не стремятся заменить рациональное обсуждение его теории психологической интерпретацией.
78
Впервые опубликовано в «Zeitschrift fur Sozialforschung» (Hirschfeld – Leipzig, 1932).
79
Под впечатлением либидозных примесей в инстинктах самосохранения и деструктивности Фрейд изменил свою первоначальную точку зрения. Теперь поддерживающим жизнь (эротическим) инстинктам он противопоставляет инстинкт смерти. Хотя аргументация Фрейда важна для изменения его первоначальной точки зрения, она гораздо более умозрительна и менее эмпирична, чем его первоначальная позиция. Мне представляется, что она основывается на смешении биологических данных и психологических тенденций, смешении, которого Фрейду в других отношениях удалось избежать. Она также находится в противоречии с первоначальной точкой зрения Фрейда, когда он рассматривал инстинкты главным образом как желание, хотение и служение устремлениям человека к жизни. Представляется, что одним из последствий позиции Фрейда в целом является то, что психическая деятельность человека развивается как адаптация к жизненным процессам и настоятельным потребностям и что инстинкты противоположны биологической смерти. Гипотеза об инстинктах смерти все еще обсуждается в психоанализе. В данном нашем изложении мы исходим из первоначальной позиции Фрейда.
80
Во время написания этой работы я был сторонником фрейдовской теории либидо и поэтому говорю о «либидозных силах» (энергиях) или о «либидозной структуре» (или структуре влечений), хотя сейчас я ссылался бы не на «либидо», а на силу разного рода страстей. Однако для основных идей данной работы это различие не слишком существенно (1970).
81
Стимуляция и удовлетворение садистических импульсов играют особую роль. Эти импульсы возрастают, когда удовлетворение других инстинктов, более позитивной природы, исключается по социоэкономическим основаниям. Садизм – это большое хранилище инстинктов, к которому прибегают, когда массам не могут предложить другие – обычно более дорогостоящие – способы удовлетворения; в то же время он направляется на уничтожение «врага».
82
См.: Freud S. Three Essays on the Theory of Sexuality. Leipzig, 1923.
83
«Реальным предметом психоанализа является психическая жизнь социализированного человека. Массы принимаются во внимание только в той мере, в какой порождают индивидуально базирующиеся явления (напр., проблема лидера), и только в той мере, в какой черты «массовой психики» – тревожность, паника, подчинение и т. п. – можно прояснить, исходя из наших знаний индивидов. Представляется, что явление классового сознания вряд ли доступно психоанализу и что социологические проблемы (массовые движения, политика и т. п.) не могут быть предметом психоаналитического метода» (Reich W. Dialektischer Materialismus und
