— Стихи… как банально, — усмехнувшись, парень заранее принял горизонтальное положение рядом, после чего также закрыл глаза, — Вереск, Ыгыатта*, сорок три, Оймякон, тысяча девятисотый, хомяк, пятнадцать, лезвие, контрстратегия, интернациональный…
(*Река в Якутии)
После чего тоже мягко потерял сознание из-за действия отложенной техники гипноза. Единственного средства надёжно сохранить знания в их головах и отложить момент ликвидации детей в случае их похищения.
Они не помнили кто они, откуда и что с ними случилось. Но знания о том, как и когда они должны вернуть память были в них намертво вбиты с самого раннего детства! Этим Сёма и занимался несколько месяцев — искал для них безопасное место, планомерно уходя раз за разом от неминуемой смерти. Лишь бы поскорее вернуть воспоминания о потерянном прошлом!
Откуда он умел прятаться и скрываться? Воровать и врать? Перевязывать лёгкие раны и добывать чистую воду в любых условиях? Парень не знал. Но был уверен, что всё это с ними происходило не просто так, и сказка о том, что они пришли из какой-то деревни была обычным враньём их неведомых похитителей.
Но даже так, то, что детям удалось сохранить свои жизни, сбежав по итогу от всех недоброжелателей, иначе, чем чудом и назвать-то было нельзя!
* * *
«Оливия и Кесси Шульц»
— Так и сказала? — звонко усмехнулся голос Оливии, доносившийся из стеклянного «ёжика», — Вот же колючка. Видно мало пороли её в детстве.
— Пороли? Её⁈ Машу никогда не пороли! Только мне и доставалось всегда… даже если она была зачинщицей, — Кесси грустно вздохнула, вспомнив несколько эпизодов из детства.
— Забудь. Ваши детские обиды уже не актуальны — жизнь совершенно изменилась. Лучше скажи, как там наши могилы? Была на фамильном мемориале?
— Была… — ещё больше поникла Кесси, — Всё красиво, как и всегда. Твой прах захоронили рядом с дедушкой. Маму с папой чуть пониже, а рядом с ними Эльдара и Герберта… (П. А. Старших братьев Кесси). Мрамор… гранит и легированная сталь. Никакого пластик или дерева, как ты и хотела. Машка всё сделала правильно!.. Сучка драная…
Вдруг Кесси тихо расплакалась, поджав ноги к себе и уткнувшись лицом в коленки. Сидела оно одна на огромном диване, так что и сама не заметила, как вскоре оказалась лежащей на боку, уткнувшись в подушку. Оливия же тактично не вмешивалась в этот процесс, позволяя внучке оплакать погибших родных. Всё-таки человеку не так просто осознать смерть близких людей, бывших рядом с самого твоего рождения! Очень непросто…
— Ба, я только одного не понимаю… — наконец подала она голос, утирая опухшие глаза.
— Чего?
— Как так вышло, что Колбина закрыли за какую-то драку и оскорбление корп-полиции? И вообще, на кой он к ним полез? Это как-то мелко и глупо для такого как он. Да ладно драка — захотел и подрался, всякое у мальчиков бывает. Но как так вышло, что он со своими способностями не соскочил с этого дела⁈ А?
— Здесь может быть только одно объяснение, Кесси. Ему зачем-то нужно было попасть или в эту, или вообще в любую тюрьму.
— В тюрьму?.. Ему? Но зачем⁈
— Ну… у меня есть одна реалистичная версия, но боюсь, она тебя не обрадует. Девочки в твоём возрасте слишком впечатлительны. Да вот только рано или поздно ты всё равно узнаешь об этом, так что не вижу смысла скрывать от тебя подобную информацию, — напустив немного тумана, Оливия начала готовить почву для важного разговора с внучкой. Несмотря на всё произошедшее и кардинальное изменение в поведении Кесси, Оливия всё ещё видела, что девушка ведёт себя излишне несдержанно и даже инфантильно. А имея дело с таким опасным существам как Владимир Колбин, любой «взбрык» на эмоциях мог стоить им обеим не только свободы воли, но и жизни вообще! В этом Оливия ничуть не сомневалась.
— Бабушка, ты меня пугаешь… Ну и что за версия? — тотчас уселась Кесси на пятую точку, сосредоточенно уставившись на стеклянный игольчатый шар, служивший вместилищем души её бабушки.
— Мне стало доподлинно известно, что особые силы Владимира Колбина растут за счёт смертей других людей. Когда рядом с ним умирают люди, это как-то питает его, увеличивая силу и повышая пределы его особых возможностей. Так что в тюрьму он мог добровольно отправиться лишь по одной причине — убить всех находящихся там преступников, нарастив тем самым свою силу ещё больше.
— Что?.. Что за бред⁈ Как можно от чужой смерти стать сильнее? Ни одному человеку это не под силу!
— А под силу человеку поймать чужую душу в ловушку⁈ Под силу человеку сделать себя и своего напарника для всех вокруг невидимым⁈ Под силу отразить некротическое проклятье, способное обратить в прах любую органику и которая проходит сквозь бетон как через решето⁈ А изменить себя до неузнаваемости за какой-то месяц без всяких сторонних процедур? А воскресить одну дуру, после того как она себе череп проломила о керамическую раковину⁈ Такое человеку под силу? Очнись, Кесси, Колбин не человек! И воспринимать его как простого парня было бы с твоей стороны фатальной ошибкой!
— Погоди-погоди! Какое проклятье? Какая невидимость⁈ Ты бредишь что ли, ба? Да и воскрешение это… клиническую смерть давно научились обращать вспять.
— Не дерзи мне, чертовка! Я знаю, о чём говорю! Твой череп сперва раскололся, оставив свои осколки на раковине, а после был полностью восстановлен, да так, что не осталось и следа от удара. Если ты не знала, человеческий череп — это единственная кость, которая не срастается в принципе! Да и к тому же, если ты о чём-то не осведомлена, и чего-то не видела в своём интернете, это не значит, что подобного не существует! — разозлилась Оливия на легкомысленность Кесси, — Я с тобой вообще-то делюсь секретной информацией доступной каким-то сотням людей на всей планете, так что имей уважение к своей любимой бабушке!
— Но ба… разве такое бывает? — обескураженно замерла Кесси, невидящим взором уставившись куда-то сквозь стол. Многое становилось понятнее в недавних событиях, если принять весь этот бред на веру. Но… Но!..
— Бывает-бывает! Как и ходячие мертвецы в московском метро, к примеру. Это, кстати, никакая не байка, если ты не в курсе. Как и то, что Колбин не человек, а какое-то волевое, жестокое сверхсущество, способное убить сотни тысяч людей не моргнув и глазом! Откуда оно взялось и зачем маскируется под человека, не знаю и знать не хочу. Это уже не моё дело. Меня в первую интересует тот факт, что существо это своё слово держит и с ним можно иметь дело, не опасаясь предательства с его стороны! Играть в подобные игры с простыми смертными для него настолько мелочно, что даже вызовет отвращение сама мысль об этом. Ни один кот не станет обманывать мышь — он её просто сожрёт, если проголодается!.. Можешь мне поверить, уж в подобных-то чертах характера я научилась разбираться.
— Но бабушка, это же чудовищно. В тюрьмах сидят тысячи, десятки тысяч человек! Они пусть и преступники, но всё-таки люди! Живые люди, со своими желаниями, целями и мечтами! А некоторые и вовсе там по надуманным предлогам! Это… это страшно…
— Как я и говорила, ты в свои семнадцать всё ещё весьма впечатлительна и мягкосердечна. Это ни хорошо и не плохо — просто часть твоего характера, Кесси. Но, во-первых, половина из попавших в тюрьму не возвращается оттуда никогда, там и умирая. Особенно попавшие туда по подлогу — их ликвидируют первыми! Во-вторых, девяносто из ста преступников, вышедших из тюрьмы, снова становятся частью преступных картелей, почти сразу совершая повторные преступления. Ведь эти картели работают на те же самые корпорации! Так что и об исправлении тоже едва ли можно говорить. Н и в-третьих, не уверена, что для существа, скрытого под маской Владимира Колбина, жизни людей, и тем более всяких опустившихся мразей, имеют хоть какое-то значение сами по себе. Уверена, его мотивы выходят далеко за переделы человеческой морали!
Кесси молчала. Ей вдруг стало страшно от подобного описания. При этом не верить бабушке Оливии у неё причин не было!
