– Феня, Шур! – завопила я, уже понимая, что звери не успевают.
А портал продолжал выплескивать тягучую зловонную слизь. Хоть бы он ею захлебнулся.
Представила, как запихиваю обратно в сумеречную пасть мерзость, что оттуда вытекала, заставляя подавиться. Ну, подобное мне, конечно, не под силу, но что-то нужно сделать. Даже, если другие кланы сюда прорвутся, они ведь тоже каэдов не увидят.
В голове проносились обрывки сумбурных мыслей. Вспомнилось, как мы добирались до столицы, и кто-то сбил настройки пространственного перехода. Значит, его можно сломать. А клин, как известно, клином вышибают… Внезапно возникшую идею, иначе, чем озарением, трудно было назвать, но я ухватилась за нее, как утопающий за спасательный круг.
Теперь бы сообразить, как все осуществить.
До портала оставалось совсем немного, но там шла битва – проносились атакующие заклинания, вертелись, вспарывая воздух когтями, гибкие тени. Меня пока никто не заметил, но если сейчас выйду из укрытия…
Неподалеку со стоном упал еще один маг, за ним второй, третий, куртка Фарна тоже окрасилась кровью, и я решилась. Вынула из сумки артефакты, что забрала у Эндера, стиснула их в руке, и бросилась вперед.
Время сжалось тугой пружиной и словно застыло. Я уворачивалась, пригибалась, спотыкалась, падала на колено, поднималась и снова бежала… бежала, видя перед собой только одну цель. Руку полоснуло болью – какой-то каэд все-таки достал меня. К счастью, я уже поравнялась с Фарном.
– Нари! – он рванулся ко мне, поддерживая, окружая нас обоих плотной воздушной завесой. Щит Ветра… Долго он не продержится – слишком много энергии сжирает, но нам долго и не надо.
– Кай, доведи меня до портала, – крикнула, задыхаясь. – Это важно. Очень важно.
Он не стал ни о чем спрашивать. Коротко кивнул, и в руке блеснуло лезвие призванного меча, наливаясь магией, прокладывая нам дорогу.
Через мгновение мы уже были на месте, и я, размахнувшись, кинула в центр маслянистой воронки все имевшиеся у меня диски. А когда они с громким чавканьем начали погружаться, накрыла сверху огненным плетением, вкладывая в удар всю силу, что накопила, без остатка – даже алмазное пламя, таившееся в самой глубине источника. За щитом Ветра мое заклинание вряд ли кто-то заметит. А если и заметят… пусть, сейчас главное – уничтожить переход, снять с теней невидимость, с остальным потом разберемся.
– Фе-ень?
– Да жив твой наследник, жив, – буркнул птах как-то напряженно и отвел взгляд.
Таак…
– Феньяр!
– Ну что Феньяр? Что сразу Феньяр-то? Я, между прочим, и сам пострадал…
Закончить феникс не успел – дверь распахнулась, пропуская в комнату Ольму. Увидев меня, девушка радостно всплеснула руками и заголосила:
– Госпожа, вы очнулись! Хвала Двуединому!
В висок будто острая игла впилась, заставляя невольно поморщиться. Да что ж они все сегодня так кричат-то?
– Сейчас я мэтра Хобба позову и леди Мьирру… Но первым все-таки мэтра… Нет, сначала лекарство… Да-да, лекарство вам дам и тогда уж за ними побегу, – бессвязно причитала моя верная помощница, перебирая флаконы на прикроватном столике.
– Подожди, – я перехватила ее руку. Потянула к себе, усаживая рядом. – Наследник… Как он себя чувствует?
Видимо, в моем голосе было что-то такое, что заставило Ольму, тут же осечься, успокаивающе сжать мою ладонь и послушно зачастить:
– Эйрэ выздоравливает, но пока без сознания. Вы только не волнуйтесь, мэтр сказал, что самое страшное позади, нужно только ждать.
– Его забрали во дворец?
– Собирались, но он не позволил себя увезти. Когда вам стало плохо, там, на площади, он держался до последнего. Велел перенести вас обоих сюда, объявил, что вы спасли ему жизнь, вовремя дав нужное снадобье, и он останется во флигеле, потому что целиком и полностью доверяет мэтру Хоббу, как лучшему в империи целителю. Он, знаете, какой упрямый, наш эйрэ? Никто не смог его переубедить, даже повелитель. – Ольма улыбнулась с какой-то затаенной гордостью, а потом уже тише добавила: – И только, когда все ушли, и охранная завеса вокруг сада снова замкнулась, впал в беспамятство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Где он? – Я отбросила одеяло, поднялась, немного постояла, кутаясь в халат и пережидая внезапно нахлынувшую слабость, а затем решительно направилась к выходу. – Я должна его видеть.
Фарна поместили в соседней комнате. При одном взгляде на его осунувшееся, бледное, словно восковое лицо, у меня сердце сжалось от резкой, почти нестерпимой боли.
– Сколько он уже в таком состоянии?
– Семь дней, – в комнату, тихо ступая, вошел Хобб, остановился позади меня. – Вы оба пролежали без сознания неделю.
– Однако я уже восстановилась, а ведь наследник намного сильнее меня. Но до сих пор не очнулся… Шуаррэг, – позвала мысленно, чувствуя, что дракон тоже где-то здесь и все слышит. – Вы с Феней оба лечили меня… Зачем? Почему ты бросил Кайдена одного в таком состоянии?
– Считаешь, я не хотел остаться? – возмущенно вскинулся ящер, выныривая из невидимости. – Он не позволил. Велел помогать только тебе… Беспокоился, боялся, что выгоришь. Даже не разрешил положить вас вместе, чтобы мы на него не отвлекались. Это был его последний приказ, и он вложил в него столько силы, что я не смог ослушаться. А раны, нанесенные кэдами… они магические и очень опасны.
Шуаррэг горестно понурился.
– Ясно.
Вот ведь… Фарн. Пусть только придет в себя, точно придушу за такую инициативу. Обо мне он, видите ли, беспокоился. А о себе почему не подумал?
Ладно, отложим эмоции на будущее, сейчас нужно сообразить, что делать.
– Шур, теперь со мной все в порядке, значит, распоряжение выполнено?
– Да.
– Хорошо… Фень, ты можешь через меня вливать энергию в Фарна?
– Могу, – встрепенулся феникс. – В тебе ведь изначально часть драконьей силы, ее даже больше стало. Теперь алмазное пламя…
– Потом… Все потом. И про пламя расскажешь, и об остальном тоже. Когда Кайдена вытащим, – перебила нетерпеливо.
Повернулась к Хоббу и Мьирре, которая как раз в этот момент появилась на пороге.
– Я остаюсь в этой комнате до выздоровления эйрэ. Вместе с ним. Рядом с ним. Пока он полностью не исцелится. Только не надо говорить, что это неприлично. Мне сейчас все равно.
– Мы не скажем, Нари. Кто угодно, только не мы, – матушка приблизилась, мягко улыбнулась. – Ты молодец, все правильно делаешь.
Обняла крепко и шепнула на ухо, касаясь мокрой от слез щекой моей щеки.
– С возвращением, доченька.
Мэтр только кивнул, молча присоединяясь к ней…
Следующие дни как-то совершенно незаметно слились в один – бесконечный, томительный, однообразный.
Я глотала лекарства, которые приносил Хобб, ела, что дают, почти не глядя, не ощущая вкуса. Ненадолго забывалась сном, о чем-то разговаривала с домашними, навещала клановое дерево. Но все это на бегу, урывками.
Основную часть времени я проводила с Фарном. Сидела рядом, впитывала огонь феникса, пропускала через свое алмазное пламя, преобразовывала и отдавала Кайдену безопасную «ледяную» часть – в полном соответствии с инструкциями птица.
Сначала было невероятно тяжело, но постепенно я привыкла, и делала то, что нужно, почти автоматически, зажав в одной руке Слезу, а в другой – жемчужину, которую однажды подарил мне наследник на пике Дракона. Может, это глупо, но я чувствовала, что именно так… только так правильно. Когда совсем уставала, прерывалась на короткий отдых, иногда засыпая прямо в кресле. И с каждым разом мое необычное пламя, будто, набирало мощь, становилось увереннее, сильнее.
Принять… пропустить… преобразовать… отдать… Снова и снова.
Я часами дежурила у кровати Фарна, делилась с ним энергией и смотрела… смотрела… смотрела. На осунувшееся лицо, ставшее, казалось, еще суровее, на губы, даже сейчас упрямо сжатые, на тени под глазами, высокие скулы, лоб, густые волосы, разметавшиеся по подушке… Смотрела и думала. О нем. О себе. О нас обоих. И о том, как изменилась моя жизнь после знакомства с ним.
