в комнату и сел рядом со мной на диван. Я не отстранилась, когда он накрыл мою руку своей.
– Мне не нужна ничья жалость, Чарли. Я жил с сожалением в течение многих лет, и я буду жить с ним всю оставшуюся жизнь, но в то же время я нашел в себе силы, чтобы принять себя и свои ошибки.
Он сделал паузу, чтобы я вникла в его слова.
– Я знаю, что ты никогда не простишь меня, и я буду жить с этим тоже.
Внезапно я перестала думать о ком-либо, кроме мамы. Она умерла с мыслями, что была недостаточно хороша.
– Жаль, я не могу все ей рассказать, – сказала я.
– Я знаю.
– Это ничего бы не изменило, но в какой-то степени она получила бы удовлетворение, некоторое утешение от осознания, что это не ее вина. Ты лишил ее этого.
– Мне было жаль, когда я узнал о том, что случилось с твоей мамой, Чарли. Она была хорошей женщиной. Она этого не заслужила.
Я упала в объятия Бена, и из моих глаз текли слезы.
– Я тоже этого не заслужила.
Глава 26
Сентябрь 2018 года
Как только из глаз полились слезы, я уже не могла говорить. Я швырнула телефон и рухнула в руки Бена. Я не могла переварить так много информации сразу. Мне уже говорили, что он ушел не из-за меня, но услышать это из уст своего отца было совсем по-другому. Эта убежденность парализовала меня на долгие годы, и из-за нее я бессмысленно желала отстраниться от всей ситуации.
Мой мозг был переполнен воспоминаниями. Некоторые я подавляла, какие-то из них было слишком больно сдерживать. Я имею в виду «День отца», когда мы с мамой пошли в кино на два сеанса подряд, и пустое поле в анкете, в котором спрашивалось, чем занимается мой отец. Я подумала о ребенке, которого, как я думала, вынашиваю, и о громадности его утраты. Насколько быстро и решительно мой отец сбежал тогда от своих родительских обязанностей, настолько сильно я теперь хотела своих собственных детей. Эта мысль пришлась мне по душе. Больше не было ни отрицания, ни притворства. Моя мать дала мне достаточно любви, и поэтому я понимала, что справлюсь. Если отец и дал мне что-то, так это сценарий, как все сделать правильно.
Бен оставил меня, чтобы я поплакала. Он не вмешивался и не спрашивал, в порядке ли я, потому что знал ответ. Он погладил меня по волосам и вытер слезы.
– Я здесь.
Всего два слова, но они поддержали мою душу и сделали эту новость менее пугающей.
Я отстранилась и посмотрела ему в глаза. Его взгляд заверял меня, что со мной все будет в порядке.
Я чувствовала дружеское участие и заботу, и на мгновение забыла, что нас вот-вот ожидает сильный шторм. Раздались приближающиеся шаги Джимми, а за ним хвостиком проследовал Санни. Я выпрямилась, а Бен встал и направился на кухню.
Санни понюхал воздух, чувствуя перемены, а затем расположился у стеклянной двери.
Джимми принес стопку настольных игр и бросил их на хромированный журнальный столик.
– Ты плачешь, Чарли? – спросил он, протягивая мне салфетку.
Я кивнула.
– Я скучаю по некоторым людям в моей жизни…
Этого было достаточно. Я высморкалась и открыла самую верхнюю коробку. Это была «Монополия».
– Готовься, я разнесу тебя в пух и прах, – пошутила я, позволяя тревоге незаметно просачиваться наружу.
Но на протяжении пары ожесточенных игр разговор с отцом оставался у меня в голове. Я наблюдала, как Джимми маневрирует на своей машине по разноцветным полям с недвижимостью, мои глаза сосредотачивались на его выражении лица, улыбке и потерях, которые он прятал в своей душе. Бен обосновался на кухне, занятый приготовлением еды – у него была фора перед ожидаемым отключением электроэнергии. Был включен «Си-Эн-Эн»: Андерсон Купер в прямом эфире транслировал последние новости с побережья Флориды. И, хотя были сравнения с траекторией Ирмы, для местных жителей главной проблемой были ливень и наводнение.
На ужин были гамбургеры, украшенные сыром «Блю», и картофель фри с розмарином, а Джимми поглощал свой гамбургер без сыра и с дополнительным кетчупом. Бен налил мне бокал вина, и мы в молчании пригубили. Мир снаружи казался темным и непривычно тихим, но дом был ярко освещен. Я была вся нервно-возбужденная – мне впервые доводилось ожидать прихода урагана. В Миссури, когда вторгался торнадо, времени на планирование почти не оставалось, из-за чего внезапное нападение стихии привело всех в смятение. Часы, предшествовавшие урагану, были сплошной нервотрепкой. Мой разум блуждал, перескакивая с мыслей о признании отца на Филиппа и Бена и на предстоящее стихийное бедствие.
Позвонила Клаудия, и Бен ушел с телефоном в другую комнату.
Когда Бен вернулся, он выглядел озабоченным.
Я не знала, как мне следует реагировать на изменение его поведения и поэтому ничего не предпринимала. После нескольких часов игр, головоломок и просмотра каналов с репортажами об урагане мальчик встал.
– Я иду в свою комнату.
– Эй, – сказал Бен, – Иди сюда и пожелай своему старику спокойной ночи.
Джимми подошел к нему, и они два раза стукнулись кулаками, а затем Бен притянул его к себе.
– Я люблю тебя, малыш. Я зайду через несколько минут.
Я сделала глоток вина и вспомнила, что комната Бена находится всего в нескольких шагах от моей. И с нами не было Филиппа. Он был далеко. И мой отец, вероятно, никогда не любил мою маму так, как ей хотелось бы.
– Спокойной ночи, Чарли, – сказал Джимми.
Я удивилась, когда он склонился, чтобы поцеловать меня в щеку.
– Если я тебе понадоблюсь, я рядом, – сказал он, похлопывая меня по плечу с ободряющей улыбкой. Его обаяние покорило мое сердце, и он забрал его с собой, исчезая в дверном проеме.
– Не грусти, – добавил он.
– Я думаю, и мне пора спать, – сказала я Бену.
– Подожди. Мы можем поговорить?
Он заглянул мне прямо в глаза, не давая возможности отвернуться.
– Клаудия расстроена.
– Что случилось?
– Она спросила меня про любовь. Спросила, смогу ли я когда-нибудь ее полюбить.
– Бен… Не думаю, что могу дать тебе совет в этой сфере.
– Она сказала, что любит меня, а я не ответил ей тем же.
– О, это не очень хорошо, – сказала я.
– Я не смог сказать ей это в ответ, – ответил он, – Потому что мне кажется, что я влюбился в тебя.
Я отмахнулась от него и направилась к бару, не подавая виду, что эти слова проникли глубоко внутрь. Он
