— Тут не совпадение, — язвительно проговорила Стелла, — это что-то из серии о пробуждении глобального монстра. По-моему ты действительно стареешь. У тебя сегодня склонность к занудству больше чем когда бы то ни было.
— Это не только твое мнение, это реальный факт. Мое поколение давно уже не считается молодым. А я привык им быть, молодым. Раньше это придавало энтузиазма и сил, наполняло лживым оптимизмом, что все еще впереди. Был свеж и счастлив, в моем распоряжении оставалось время. Масса времени. Мне чудилось, что так будет всегда. Затем, постепенно, пошли разные предупредительные сигналы, и сладкая истома молодости сошла на нет. Первый звонок, недавно вот был второй… Молодость, больше не служит оправданием, и мое поколение стало тем, с кем хвастливо конкурировало в юности. В нашей юности, которой давно не стало. Старость приближается со скоростью японского поезда, и уже давно пора подводить итоги, а я до сих пор веду себя как безбашенный подросток. Время сыплется, будто в песочных часах, а внутренне я все еще молод, так что могу себе позволить несколько заезженных сравнений, не говоря уже о сладкой истоме. Пока… пока не посмотрю в зеркало. А что дальше? Кардиограммы, диеты, клистир и теплый сортир. Седина в бороду и бес в ребро. Комплект лекарств и регулярная диспансеризация. Ностальгия по прошлому. Я стал бояться узнавать чужой возраст и скрываю свой. Время, сволочь ты бессердечная.
— Лучше не увлекайся ностальгией, — улыбаясь, снова заговорила Стелла, — а живи себе спокойно. Ковыряться в прошлом, это как с дохлой собакой гулять. Можно конечно, но лучше ну их, такие прогулки. Жить надо сегодняшним днем. Настоящим временем. Или хотя бы ближайшим будущим, но лучше все же настоящим, ибо будущее — тоже дохлая собака, только в ином ракурсе. Не спрашивай, почему так, просто поверь. Или не верь, твое дело.
— Ладно, — заговорил я тихим голосом, — пойду я пожалуй… Поздно уже.
— А ну, сидеть! Ты будешь писать про эту историю? С книгой-убийцей?
— Наверное, если когда-нибудь до конца доберусь. Заранее лучше не загадывать, а то мало ли.
— И про меня будешь? — требовательным тоном спросила Стелла.
— Так это же как-то само собой, — стал на ходу чего-то бормотать я в качестве оправдания. — Без тебя как-то не…
— Тогда — вот, — перебила Стелла. — Про себя сама напишу, а ты вставишь отдельными главами. Не бойся, на соавторство не претендую, оно мне нафиг не нужно.
Возражений с моей стороны не последовало, я запросил счет и расплатился. Что удалось выведать из всего этого длинного трепа? Только то, что никого пока не подозревают. Сам бы мог догадаться, и это утешало. И еще одно немаловажное обстоятельство. Преступником, похоже, окажется кто-то из моих знакомых, что уже совсем не радовало. Такое уже было, причем не раз, и вспоминать подробности тех прошлых дел совсем не хотелось.
— Ну? — Стелла посмотрела на меня как судья на обвиняемого в тройном убийстве, — хочешь продолжение истории алмаза?
— Хочу, но боюсь даже просить. Ты и так для меня сделала больше, чем рассчитывал.
— А чего особенного я сделала? По-моему, ничего. Но ты все-таки попроси, нынче я добрая. Так на чем мы остановились?
— На том, как ты полтора года назад продинамила меня в том кабаке… Ну, извини — не смогла приехать по уважительным причинам, и мы договорились на потом, как получится. А после ты поехала в Питер и узнала там многовековую историю этого бирюзового алмаза.
— Ага. Так вот, слушай. Я тогда думала, что мои действия ничего хорошего пока не принесли…
19. Стелла и лабиринты
Стелла думала, что ее действия ничего хорошего пока не принесли, и пусть «куратор» больше не давит. Никаких наскоков, никаких атак, только аккуратная планомерная работа. Сбор фактов, просеивание информации, вдумчивый анализ, выводы. Все надо делать пунктуально и постепенно, а наскоки — не к добру. Как в шахматах: прыжок конем в начале партии, как правило, ни к чему хорошему не приводит. Любой наскок — почти всегда дурость
Следующим номером Стелла назначила одну из девиц. Какую? Рыжую или шлюховатую брюнетку? Первая проживала в каком-то поселке Тверской области, а вторая в Петербурге. Сыщице было все равно с кого начинать. Но поскольку она уже находилась в Питере, то решила поговорить в первую очередь с той, что в Петербурге. Поговорила, но это тема для другого рассказа. И только потом, когда сыщица уже вернулась в Москву, она поехала к рыжей девушке, к той, что с глупым взглядом.
По степени коммуникабельности и общительности Стелла очень грубо делила всех людей на три неравные группы. Персонажи первой категории немногословны, сторонятся контактов, предпочитают одиночество. Необходимость новых знакомств может ввергнуть их в панику и надолго вывести из равновесия. Однако они обязательны и в одиночестве способны делать серьезные вещи, обычно доводя до успешного завершения. При этом очень не любят начинать новые дела. Им трудно разговаривать с окружающими и тяжело заниматься проблемами других. Обычно они не любят смотреть в глаза, предпочитая во время беседы разглядывать окружающий интерьер. Если на них надавить, то они становятся грубыми и несдержанными, могут оскорбить собеседника, после чего долго не успокаиваются. Зачастую их считают злопамятными. Идти наперекор своему характеру таким людям крайне сложно, возможно только в стрессовой ситуации при сильном эмоциональном возбуждении. Они часто лгут лишь затем, чтобы избегать встреч. С ними трудно строить взаимоотношения, и если без вариантов требуется постоянное общение, они своей замкнутостью могут сильно осложнить жизнь как себе, так и окружающим.
Вторые, напротив, создают иные проблемы. Общительность этих людей зашкаливает и часто носит нездоровый характер. Они чрезмерно активны, многословны, постоянно вмешиваются в чужие дела. Охотно берут слово и начинают судить о проблемах, в которых совершенно некомпетентны. Любят высказываться по всякому поводу и вообще без повода, вольно или невольно становясь причиной различного рода конфликтов и недоразумений. С ними тяжело дома, на работе, да и вообще повсюду. Они постоянно в курсе чужих дел. Бывают вспыльчивы, обидчивы, необъективны, но после конфликтов быстро успокаиваются. Они, что называется, отходчивы, но им недостает усидчивости, терпения и смелости при столкновении с тяжелыми проблемами. Способны лгать лишь затем, чтобы не расстраивать собеседника. При желании, однако, могут себя заставить сосредоточиться и не отступать. Любят принимать участие в дискуссиях, даже если имеют поверхностное представление о предмете, хотя серьезные темы вызывают у них тоску или даже головную боль. Вечно перебивают собеседника, стараясь свернуть разговор в интересное им русло. Часто у них «липкий» неотрывный взгляд. Они всюду «в своей тарелке». Хватаются за любое дело, хотя не всегда могут довести начатое до конца. Любопытны, охотно знакомятся с людьми, обожают бывать в центре внимания, никому не отказывают в просьбах, хотя часто не могут да и не собираются ничего выполнять. Отношения с такими людьми поддерживать для серьезного дела нет никакого смысла, а их несерьезность и необязательность не располагает к спокойному общению.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
