него появились русские друзья-художники – из самых знаменитых. Кандинский к нему отнесся с большой теплотой, а супруги Делоне прельщали его своей теорией «симультанизма». С фигуративной живописью он порвал окончательно, его картины стали называть «хроматической гармонией». Выставлялся он без конца, получил множество наград, принял французское гражданство и стал на седьмом десятке лет членом Академии искусств и словесности.ПОЛЯКОВ-БАЙДАРOB ВЛАДИМИР, pilote-aviateur, 19.01.1890–4.04.1952
Владимир Васильевич Поляков-Байдаров во время Первой мировой войны сражался против немцев во французской авиации. Он остался жить во Франции, был певцом Русской оперы, совершал концертные турне вместе с женой-певицей. Но приобрел он известность не только как певец, но и как отец трех талантливых дочерей-актрис, взявших французские сценические псевдонимы – Одиль Версуа (Татьяна), Элен Валье (Милица) и Марина Влади.
Необыкновенная красавица-актриса Одиль Версуа (сценический псевдоним; настоящее имя – Татьяна) – родная сестра Марины Влади, дочь певца и летчика Владимира Полякова-Байдарова, так же, как и она, похороненного в Сент-Женевьев-де-Буа
ПОПЛАВСКИЙ БОРИС
Борис Юлианович Поплавский родился в Москве 6 июня 1903 года. Он стал в Париже самым знаменитым представителем молодого поколения поэтов, которое с легкой руки В. Варшавского называют ныне «незамеченным поколением». Называют их иногда также поэтами «парижской ноты» или «монпарно».
Еще подростком Борис Поплавский начал писать стихи. В начале эмиграции семья Поплавских разделилась, и Борис с отцом попали в Константинополь, где экзальтированный юноша напряженно «ищет Бога», увлекается теософией, пишет дневник… Потом был Париж.
Три года Борис учился живописи в художественной академии «Гран Шомьер», потом уехал на два года в «мачеху русских городов» Берлин, а вернувшись в Париж, попытался устроиться таксистом, не преуспел и вовсе оставил попытки найти работу. Он перебивался на нищенское пособие и при этом упорно занимался в библиотеках, иногда ходил на лекции в Сорбонну, писал стихи, общался у цинковой стойки кафе на Монпарнасе с собратьями из «незамеченного поколения», иногда до глубокой ночи или до утра. Истинной родиной поколения всех этих молодых «монпарно» становится русский Монпарнас, где Поплавский был «властителем умов». «Царства монпарнасского царевич» – так назвал его один из старших поэтов – Николай Оцуп.
С 1928 года Поплавский начинает печататься в эмигрантских журналах. В 1931 году в Эстонии вышел его единственный прижизненный сборник стихов – «Флаги». Он был замечен всеми в узком литературном мирке русской диаспоры. Поплавского в те годы читали повсеместно в русском рассеянье, цитировали, декламировали, пели.
Вдруг возникнет на устах тромбонаВизг шаров, крутящихся во мгле.Дико вскрикнет черная Мадонна,Руки разметав в смертельном сне.И сквозь жар, ночной, священный, адный,Сквозь лиловый дым, где пел кларнет,Запорхает белый, беспощадныйСнег, идущий миллионы лет.….О Морелла, вернись, все когда-нибудь будет иначе,Свет смеется над нами, закрой снеговые глаза.Твой орленок страдает, Морелла, он плачет, он плачет,И, как краска ресниц, мироздание тает в глазах.….
Поплавский пишет также интересную прозу («размашистая проза поэта»), создает два романа (третий не был дописан, а рукопись потеряна). Продолжается беспрерывный его, неистовый, безудержный поиск истины – в книгах, в живописи, в спорте, в философии. И все так же беспорядочна его жизнь богемного нищего поэта.
В 1935 году Париж был потрясен вестью о гибели Поплавского. Было ли это самоубийством, нечаянно принятой лишней дозой наркотика («овердоз») или даже убийством – никому не известно. Бердяев отмечал в дневниках Поплавского этот давний «соблазн гибели», «упадничество», «притяжение и соблазн смерти». Все это без труда можно найти и в стихах Бориса Поплавского.
Гр. ПОЦЦО ди БОРГО (ур. ПОЛЯКОВА) ТАТЬЯНА, «Odile Versois», 15.06.1930–23.06.1980
Дочь певца и летчика Владимира Полякова-Байдарова (сестра Марины Влади) Татьяна взяла на сцене псевдоним Одиль Версуа. Замуж она вышла за графа Поццо ди Борго, потомка старинного корсиканского рода, к которому принадлежал граф Шарль-Андре Поццо ди Борго (1764–1842), ярый противник своего земляка Бонапарта, ставший советником его будущего победителя – русского императора Александра I. С 1815 до 1834 года граф был русским послом в Париже, а позднее русским послом в Лондоне.
ПРЕОБРАЖЕНСКАЯ ОЛЬГА ОСИПОВНА, prima ballerina des theatres impériaux russes, 1871–1962
Дочь мелкого петербургского служащего Оля Преображенская с детства увлекалась танцем. Три года подряд строгая комиссия не принимала ее в училище – и внешность незавидная, и спина не та, и ноги не те. Но она добилась своего, стала «казенной воспитанницей», ученицей Мариуса Петипа, и роль Эсмеральды на экзамене принесла ей успех. Танцевала она долго, знаменитых ее ролей не счесть. С 1890 года одной из первых начала она знакомить с русским балетом зрителей Франции, Италии, Англии, Германии, Южной Америки. Выступления ее в парижской Гранд-Опера были триумфальными, ею был покорен композитор Сен-Санс…
Преподавать она начала рано, а в Париже, где она обосновалась в годы эмиграции, она открыла свою балетную студию, едва ли не самую престижную из столичных студий. Среди ее учеников и учениц были Т. Рябушинская, Н. Вырубова, Л. Черина, С. Головин и еще многие. До самых 89 лет преподавала русская балерина-труженица, но в последние три года жизни терпела нужду.
Кн. ПУТЯТИНА (урожд. ЕНДОГУРОВА) МАРИЯ ИВАНОВНА,1869–1964
Мария Ивановна Путятина была замужем за дворцовым комендантом генералом Путятиным, а за два месяца до Октябрьского переворота 1917 года стала вдобавок свекровью великой княгини Марии Павловны (внучки Александра II и племянницы Александра III): разойдясь с герцогом Седерманландским, Мария Павловна обвенчалась в Павловском дворце с князем Сергеем Михайловичем Путятиным и вместе с ним уехала в эмиграцию. Осенью 1921 года в Париже великая княгиня Мария Павловна впервые взялась (за четверть цены) вышить шелковую блузку для ателье своей парижской знакомой, возлюбленной великого князя Дмитрия Павловича, знаменитой Коко Шанель, и вскоре после первой своей удачи открыла собственный дом модной вышивки «Китмир», где ее правой рукой стала ее 52-летняя свекровь княгиня Путятина, помогавшая ей в ту пору во всем. Надо отметить, что русские аристократки проявили в тяжких условиях эмиграции, ссылки или российской разрухи куда больше трудолюбия, повседневного героизма, практического смысла и сметки, чем многие из состоятельных некогда интеллигенток.
В 20-е годы княгиня М. И. Путятина открыла в Париже собственное шляпное дело. Ее дом «Шапка» (в котором ведущей манекенщицей была княгиня Трубецкая) имел свой магазин и в Лондоне, где приказчицей была Елизавета Зиновьева (урожденная княжна Голицына).
В старости княгиня Мария Ивановна Путятина жила в Русском доме в Сент-Женевьев. Из двух тамошних священников она выбрала в духовники о. Бориса Старка, однако когда выяснилось, что о. Борис является не только ярым приверженцем Московской патриархии, но и «советским патриотом», взявшим московский паспорт, немощные старики Русского дома проявили вдруг упрямую несговорчивость и принципиальность. Княгиня Путятина сообщила о. Борису, что больше не может ему исповедоваться, и облекла свое обидное сообщение в полушутливую форму: «Вы теперь будете все мои самые интимные
