Туннель заполнил металлический лязг, заглушивший крики обезумевших пассажиров, бежавших вперед, в сторону арки, через которую струился свет.
Джеймсон и Ардженти находились в сорока ярдах от переднего вагона, когда паровоз товарного поезда врезался в хвостовой вагон. Пассажиры были впереди и сзади них.
Вагоны двинулись вперед, быстро набирая скорость и догоняя людей. Сзади вспыхнул огненный шар, и во все стороны, словно пули, полетели куски раскаленного угля – взорвался котел паровоза.
От этого обстрела пострадали пять человек. Двое из них упали на землю. На них продолжала надвигаться груда искореженного металла. Люди затылками чувствовали ее приближение, и им казалось, что от нее уже нет спасения.
Они бежали из последних сил, преодолевая оставшиеся ярды до выхода из туннеля. На их счастье, разразившаяся сзади катастрофа начала утихать.
Пассажиры стремглав побежали вниз по железнодорожной насыпи, а потом, затаив дыхание, наблюдали за тем, как изуродованные вагоны медленно скользят над ними.
До того как пожар в туннеле окончательно погас, из него выехали три вагона и часть четвертого. Во время столкновения третий вагон протаранил второй, и они образовали единую бесформенную массу, частично сойдя с рельсов.
Финли и Джозеф с ужасом смотрели, как эти вагоны раскачиваются из стороны в сторону. В конце концов третий вагон отделился от второго и покатился прямо на них.
Стоявшие шестью ярдами ниже уровня железнодорожного полотна, на насыпи, опускавшейся под углом 45 градусов, напарники мгновенно преодолели оставшиеся двенадцать ярдов и выскочили на грунтовую дорогу. Но вагон продолжал преследовать их по пятам, и, казалось, от него не было спасения.
41
Самой любимой его нью-йоркской таверной была «Сент-Деннис» в Бауэри. Вечерами девушки подсаживались здесь за столики и предлагали приватные танцы в обнаженном виде в боковых занавешенных кабинах за один доллар, но в дневное время это было вполне приличное заведение, где подавали крепкий кофе в керамических чашках и жаркое из говядины и свинины по весьма умеренным ценам.
Больше всего его привлекала публика – пестрая смесь клерков, матросов, бродяг из близлежащих ночлежек и джентльменов – и тот факт, что здесь почти всегда было многолюдно. Он мог легко затеряться в толпе. Никто не обращал на него внимания.
Заходить туда превратилось у него в привычку. Каждый раз, когда, по его мнению, в газетах должно было появиться что-нибудь интересное, он покупал в киоске на углу Бликер-стрит «Нью-Йорк таймс», «Геральд трибьюн» и «Нью-Йорк пост», после чего направлялся в «Сент-Деннис». Пока он прочитывал газеты за двумя чашками дымящегося кофе, наступало время ланча, и ему приносили его любимую жареную свинину с картофелем и капустой.
Дойдя до статьи на странице семь в «Геральд трибьюн», он застыл с чашкой в руке.
«Трус». Он не мог оторвать глаз от этого слова. Рука затряслась, и он был вынужден поставить чашку на стол, чтобы не расплескать ее содержимое.
«Так-то он отплатил мне? Я рискую своей шеей, спасая его от виселицы, а он называет меня трусом!»
Он ощутил, как его лицо багровеет от ярости, и озабоченно огляделся, опасаясь, что это может привлечь к нему внимание.
Однако его опасения были напрасны. Судя по всему, посетителям не было дела до самого изобретательного убийцы, какой когда-либо находился среди них. «Трус!» На его лице появилась злорадная ухмылка.
Неожиданно у него пропало чувство голода. Он заплатил за кофе и по сложившейся привычке оставил на столике газеты.
– Сюда! Прыгайте сюда! – крикнул Джеймсон.
Посреди насыпи пролегал острый гребень борозды глубиной в фут, за которой она продолжала опускаться под тем же углом 45 градусов.
Ардженти сначала не увидел ее и просто нырнул в нее вслед за Финли.
Если бы катившийся по насыпи вагон упал на напарников плашмя, он все равно раздавил бы их. Однако Джеймсон заметил, что после каждого переворота вагон подпрыгивает, отрываясь от земли примерно на фут. Если им повезет, он перепрыгнет через них.
Англичанин затаил дыхание, когда край вагона ударился о землю в нескольких дюймах от них с Джозефом. Он вжался в землю и почувствовал, как металлическая поверхность скользнула по его спине.
Ардженти досталось больше: у него была порвана куртка. Он пошевелился лишь спустя несколько секунд, сразу схватившись за плечо, в тот самый момент, когда вагон скатился на дорогу, развалившись на части и усеяв кусками металла и осколками стекла все вокруг в радиусе двадцать ярдов.
Лошадь, ехавшая по дороге и тащившая кабриолет, встала на дыбы – всего в шести ярдах от упавшего вагона. Кеб, ехавший в двадцати ярдах сзади и имевший лучший обзор, успел сбавить ход. Джозеф бросил взгляд в их сторону:
– Нам нужно как можно быстрее добраться до Дувр-Плэйнс.
Джеймсон колебался. Он смотрел вверх, на клубок исковерканного железа и группу из сорока или около того человек, находившихся у выхода из туннеля.
– Возможно, среди них есть раненые, нуждающиеся в моей помощи, – отозвался он.
Вглядевшись, Ардженти увидел в толпе кондуктора в униформе и человека со стетоскопом, стоявшего на коленях над распростертым на земле телом.
– Там кондуктор и по крайней мере один врач, насколько я могу судить. Вы мало чем сможете помочь им. – Джозеф схватил напарника за руку. – А если мы не успеем вовремя отыскать Элли Каллен, для нее это станет смертным приговором.
Финли неуверенно посмотрел в сторону пассажиров и кивнул с мрачным выражением лица. Они побежали вниз по насыпи к дороге.
…Лоуренс попросил молодого клерка по имени Гарольд Мэйберри помочь ему просмотреть регистрационные документы иммиграционной службы.
Недавно сооруженный терминал на Эллис Айленд представлял собой внушительное здание в три этажа, сравнимое по занимаемой площади с футбольным полем, с величественными башнями во всех углах и посередине.
Год назад Касл Гарденс перестал справляться с постоянно возраставшим потоком иммигрантов. За все время своей службы он пропустил около восьми миллионов человек. На первом этаже нового здания иммиграционной службы на Эллис Айленд ее чиновники занимались регистрацией вновь прибывших, а на двух верхних этажах располагались администрация и архив, большую часть которого занимали документы, перевезенные из Касл Гарденс.
В длинной комнате архива, помимо Гарольда Мэйберри, сидели за столами еще двенадцать клерков. Двое просматривали документы по другим запросам, а остальные напоминали посетителей читального зала библиотеки. В отличие от переполненного людьми шумного первого этажа здесь царила тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев. Позади них стояли в ряд деревянные шкафы высотой в семь футов.
Мэйберри закрыл большую книгу в кожаном переплете, лежавшую на его столе, и поставил ее обратно в нижний ящик шкафа.
– Боюсь, никаких Качдавов нет, – вздохнул он, после чего повернулся и, бросив взгляд на Лоуренса, прошел чуть дальше вдоль ряда шкафов. – Вы говорите, альтернативными вариантами являются Качсон и Дав?
– Да, двойная фамилия: Качсон-Дав или Дав-Качсон.
– А имена опять Юджин и Самсон?
– Нет. Сэм Юджин или Юджин Сэм.
Гарольд кивнул, извлек из другого ящика еще две книги в кожаном переплете и положил их на стол. Открыв одну из них, он принялся водить пальцем по строчкам записей.
– Качсонов не так много. Зато хватает Кэччи, – он с надеждой поднял голову.
– Нет, к сожалению, Кэччи не годится, – ответил Биделл.
Мэйберри просмотрел еще две страницы.
– Всего девять Качсонов – но ни один из них не носит указанные вами имена, – сказал он.
– Не возражаете, если я взгляну? – протянул руку Лоуренс.
Служащий снова кивнул и передал ему папку. Томас, Питер, Элизабет, Магда… Уже через двадцать секунд Биделл понял, что там нет подходящей анаграммы.
Мэйберри со вздохом открыл следующую папку:
– С Давом ситуация иная. Эта фамилия занимает множество страниц.
Биделл стал наблюдать за ним, отмечая, сколько времени у него занимает просмотр каждой страницы.
– Может быть, я вам помогу? – предложил он. – Все-таки вы делаете это по моей просьбе.
Гарольд пожал плечами и с видимым облегчением передал Лоуренсу последний том:
– Пожалуйста.
Тот стал быстро водить пальцем по колонкам. Он просмотрел тридцать страниц, тогда как за то же самое время Мэйберри осилил только шесть. Клерк удивленно поднял брови:
– Вряд ли мы смогли бы обойтись без вашей помощи.
Биделл кивнул, продолжая просматривать записи. Джеймсон говорил ему, что, когда люди говорят подобные вещи, они, как правило, шутят – но он не был уверен, что сейчас это так.
Просмотрев еще три страницы, Гарольд сказал:
– Я нашел пару сочетаний указанных вами имен – Юджин и Самсон, – но только с фамилией Дав. Качсон и двойные фамилии отсутствуют.
