Выбравшись, осмотрелись, насколько позволяла окружившая воздухозаборник зелень. «Противника» вблизи не обнаружилось, что подтвердила крыса, пользовавшаяся своим внутренним «радаром».
Однако, и площадь, на которой раздавали пайки, от этого выхода далековато. Пришлось спускаться обратно, переходить к другому колодцу вентшахты… Хотя удачной оказалась уже вторая попытка, всё равно нагрузка на мышцы девичьих ног получилась немалая. Ладонями похлопывая закаменевшие бёдра, Вик изучал местность.
Открытое место чуть слева, а по сторонам отовсюду прорастали сквозь буйную зелень облупленные коробки домов с пустыми глазницами окон.
Пора полностью снарядить магазины. Вскрыв ножом цинк с чёрно-красной полосой, майор сунул внутрь руку – пачки, слава Богу, сухие. Распечатал одну, глянул на донышки гильз – порядок. Чёрная головка с красным пояском – бронебойно-зажигательные попались. Эксклюзив, ручная работа! Зажигать тут, вроде бы, нечего: что горело, давно спалили. А бронебойность может пригодиться. Вдруг черепа горилл стали толщиною в полголовы, а мозг прячется глубоко в середине, размером с грецкий орешек?
Улыбнувшись, Вик защёлкнул на место «рожки». 60 патронов – теперь можно и с постлюдьми потягаться. Если, конечно, автоматы не подведут…
-«Ну как, стоит это железо целой гориллы?» – осведомилась Лариска, и союзник ответил честно, как на духу.
Насыпав в карманы куртки патронов россыпью, он спрятал вещмешок в углу венткамеры, завалив клад сухими ветками, да кусками скрюченного проржавевшего железа. Хоть и жалко было оставлять драгоценные патроны, но «девушке» бегать с такой тяжестью – можно и головы лишиться. Пока что новое тело никак не устраивало Диксона по своим физическим возможностям.
Настало время лезть наружу, пока население не проснулось. Он глянул на крысу:
-«А хочешь, оставайся тут, я вернусь. Если, конечно, всё пойдёт по плану».
-«Я пойду с тобой», – категорически ответила жительница подземелий.
Наверху она чувствовала себя не в своей тарелке, но верила – поход принесёт ценный опыт правильного поведения на открытом пространстве.
Покинув укрытие и нарочно сутулясь, чтобы походить на аборигена, майор неторопливо почапал в сторону зарослей, скрывавших первые этажи здания, намеченного под опорный пункт. Оно на одном из удобных путей с площади, к тому же достаточно поздней постройки, стало быть, перекрытия бетонные, и должны уцелеть.
Имея большое преимущество в скорости, Лариска серой молнией пролетала открытые пространства, дожидаясь в кустах, пока до неё добредёт Вик.
Некогда широкая многополосная дорога сегодня угадывалась с трудом. Минувшие десятилетия на славу потрудились над городом. Гордость площади, высоченная колонна со статуей наверху, давно обрушилась, от удара развалившись на три неравные части, и напоминала теперь останки трубопровода. Одного из былых «яблок раздора», подброшенного извечными врагами осколкам взорванной изнутри страны.
К подъезду девятиэтажки подбирались вдоль стены, с угла. Войдя, Диканов тотчас шагнул влево от дверного проёма, прижался к стене, чуть помедлил, пока глаза привыкли к сумеркам. Пола не было видно – слежавшиеся пыль и грязь давно образовали самую настоящую почву.
Прислушиваясь и принюхиваясь, Вик приготовился подниматься по лестнице. Опустил автомат к бедру, чтобы не выбили, коли придёт кому такая охота. В каждый дверной проём вскакивал рывком, пригнувшись, кидался влево, боковым зрением фиксировал обстановку.
Как он и надеялся, дом был пуст, ни единой живой души. Проходная комната на втором этаже отлично подходила для наблюдения за площадью. Тут и остановились, сперва, конечно, обследовав прилегающие помещения.
Пейзаж, открывшийся из окна, не выглядел сколько-нибудь оптимистичным. На этой высоте кроны тополей сужались, позволяя наблюдать за площадью и кусочком Крещатика. Позабывшие о воде растрескавшиеся чаши фонтанов напоминали переполненные мусорные ямы. Проезжая часть густо заросла деревьями и кустами, между которыми догнивали рыжие остовы брошенных автомашин.
Кончилась нефть, а следом приказала долго жить цивилизация осоловевших потребителей. Может, они бы подёргались ещё какое-то время, но вот, незадача – Землю «поцеловала» увесистая комета… Сочетание двух бедствий стало фатальным, ведь за всю свою многовековую историю люди не научились обеспечивать себя самым необходимым: пищей и водой, теплом и светом. Всё это они брали у природы, и думали, так будет всегда…
Да-а, в такой засаде ему ещё ни разу сиживать не приходилось. Что называется, занесла взбесившаяся машина времени! Весь мир, вся планета стала «горячей точкой», отсюда не уедешь к чёртовой матери, отслужив положенный срок.
Ну и ладно. Как пела когда-то другая «Машина» про «изменчивый мир» – не стоит под него прогибаться! Если прогибаться под этот озверевший, вставший на голову мир – человеком быть точно перестанешь. Отгоняя невесёлые мысли, Диксон вспомнил одну из любимых песен группы…
Мы в такие шагали дали, что не очень-то и дойдешь.Мы в засаде годами ждали, невзирая на снег и дождь.Мы в воде ледяной не плачем, и в огне почти не горим –Мы охотники за удачей, птицей цвета ультрамарин![1]
Показалось, что в голове зазвучали не только эти слова, но и знакомая, сотню раз слышанная музыка.
-«Какие вы интересные создания… Ты самка, а всё время думаешь о себе, как о самце… Чувствуешь себя живущей вторую жизнь и при этом помнишь первую. Кроме всего этого, ты ещё и думаешь чужие, заученные наизусть мысли, которые сопровождаются ритмически систематизированными звуками!»
-«Ритмически систематизированные звуки» одним словом называются «музыка». Музыка плюс слова – получается песня… И вы для меня интересны не меньше – я в первый раз встречаю живое существо, умеющее говорить мыслями. Дед, конечно, тоже, но мы всё-таки принадлежим к одному биологическому виду…»
Массовое мероприятие постчеловеков не заставило долго ждать своего начала. По краям площади стали собираться группки горилл, – и буквально в то же мгновение донеслись голоса снизу! Майор вопросительно глянул на крысу: Кто, мол, припёрся, чего тут надо?
На первом слышались по-хозяйски уверенные тяжёлые шаги, бряцание железа, негромкий смех.
-«Нас не ищут. У них здесь какие-то дела», – сообщила Лариска.
Прикинув, какие дела могут быть у группы вооружённых самцов, занимавших позицию на пути вероятного отхода нагруженных пайками сородичей, её компаньон подумал:
-«За мной!»
Человек и крыса торопливо взбежали на четвёртый. Это было опасно – в окно уже не выпрыгнешь, коли припрёт. Но для засады лучшее место именно второй, там перед одним из окон недавно рухнуло старое дерево, открыв удобный сектор обстрела. Этажом выше гориллы могли посадить наблюдателя.
Вику больше всего импонировала роль «наблюдающего за наблюдателем». Приникнув ухом к дыре вентиляционной шахты, он вслушивался в неясные отзвуки голосов…
-ВНИМАНИЕ! – громом грянуло с небес, от неожиданности майора прошиб холодный пот. –Уважаемые жители города!
Голос был женским, хорошо поставленным, ничуть не напоминая примитивную озвучку телепередач.
-Правительство начинает выдачу продовольствия и предметов первой необходимости. Правила прежние – один комплект в одни руки. Неисправное оружие – на обмен. Нести стволами вниз, с отсоединёнными магазинами. Строго соблюдайте очерёдность, за порядком следит автоматизированная система контроля. Спасибо за внимание.
По периметру площади собрались уже целые толпы горилл, не пересекавших, однако, невидимой границы. Перед постлюдьми прохаживались рослые самцы с палками в руках, начали формировать очереди. Указывали на кого-нибудь из толпы, избранные послушно выходили вперёд, становясь в затылок друг другу.
На залитое солнцем пространство разом упала гигантская тень. Снижался знакомый Диканову по картинкам Ларисы дискообразный аппарат… Нет, похожа лишь форма, этот не меньше сотни метров диаметром!
Толпы горилл вожделенно заколыхались, ручейки очередей протянулись от них к серёдке майдана, расчищенной от обломков и мусора. Исполинским зонтиком нависнув над площадью, дископлан разом извергнул на землю первую порцию груза и отряд аборигенов-раздатчиков в ослепительно белых штанах.
«Процесс пошёл», как говаривал когда-то зачинатель развала. Кучковались по краям первые десятки осчастливленных, уже нагруженные мешками, готовились отправиться в обратный путь. Поодиночке, понятное дело, никто уходить не рисковал. На площади, под охраной системы контроля «тарелки», все чувствовали себя в безопасности, но кто знал, что ждало неповоротливых, обременённых грузом горилл в лабиринтах заросших улиц?
