и вылезая из постели, – заходи!
Тор закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он выглядел ужасно: волосы растрепаны, а глаза покраснели. Форма была в беспорядке, воротничок помят, а рубашка вылезла из брюк.
– Я так понимаю, ты не спал, – сказала Рен.
– Совершенно. – Он подошел к камину, в котором было полно золы, и принялся разводить огонь.
– Не трогай, – попросила Рен.
– Ты замерзла.
– Все нормально. – Она положила руку ему на плечо. – Я искала тебя вчера, но так и не нашла.
Тор опустился на корточки и посмотрел на нее снизу вверх.
– Лавина потревожила зверей. Они разбежались по горам. Они обезумели, испугались. Эльске тоже. Я никогда не видел ее такой. Даже после того как снегопад улегся, ей казалось, что за ней все еще кто-то гонится.
Рен заломила руки:
– Бедняжка. Тебе удалось успокоить остальных?
– Большинство из них, – мрачно ответил он. – Но утром я получил весточку от своей сестры Хелы – то же самое происходит на Карриге. Животные словно одичали. Мои сестры с трудом контролируют их.
– Но Карриг очень далеко отсюда, – Рен вспомнила, что рассказывал ей солдат о своем доме. – И он на острове. Как они могли пострадать от схода лавины?
– Не знаю! – Тор потер подбородк. – Но у меня плохое предчувствие.
У Рен оно тоже появилось. Но она не сказала об этом, а начала расхаживать по комнате, пытаясь собраться с мыслями.
Тор разжег огонь и встал перед ней.
– Я должен уехать домой. На неделю, может быть, больше.
– Конечно, – сказала Рен, пытаясь скрыть разочарование в голосе, – ты должен быть рядом с сестрами. Они нуждаются в тебе.
Тор не сводил с нее взгляда.
– Аларик освободил меня от службы.
– На удивление любезно с его стороны.
– Я служу Гевре с тех пор, как мне исполнилось двенадцать, – продолжил Тор. – Я получил царапин и сломанных костей от зверей больше, чем ты можешь себе представить. Приручил худших из них. Сражался бок о бок с ними за своего короля и за свою страну. Я был готов умереть за них.
Рен прислушивалась к страсти в его голосе и втайне желала, чтобы вся эта преданность – врожденная и глубинная до мозга костей – принадлежала ей.
– Я никогда не просил награды за это – не от Аларика, как короля и как человека, который был моим самым близким другом до сегодняшнего дня. – Он вздохнул. Шторм в его глазах успокоился, и за ним светилась такая чистая и смелая привязанность, что у Рен перехватило дыхание. – Рен, я попросил отпустить тебя и твою бабушку.
– Тор, – тихо произнесла Рен. Возможно, у нее уже есть частичка такой преданности.
– Мне жаль, но это все, что я могу сделать, – продолжил он. – Все, что я могу предложить, – это его рассмотрение моей просьбы. Но время лучше, чем петля, Рен. И, кто знает, может, я успею вернуться до того, как…
Рен взяла его за руку, нежно поглаживая мозоли, и приложила ее к своей груди.
– Перестань. Этого более чем достаточно. Спасибо.
Он опустил голову, и она приподнялась на цыпочки, касаясь лбом его лба. На мгновение воспоминание о том, как они с Алариком прижимались друг к другу, всплыло в памяти. – Я сожалею обо всем, что привело нас сюда. У тебя есть полное право злиться на меня. Я сглупила, когда решила поиграть со смертью.
Тор вздернул подбородок, их носы почти соприкоснулись.
– Прости себя.
– Только если ты пообещаешь мне сделать то же самое, – прошептала она. – Я знаю, ты все еще наказываешь себя за смерть Анселя.
Тор усмехнулся:
– Прощение – долгий путь, Рен.
– Может быть, однажды мы встретимся в конце этого пути. И закончим, что начали.
В другом месте. Возможно, в другой жизни.
Тор обнял ее и поцеловал в макушку. Рен вдохнула, наслаждаясь ароматом альпийских гор и приключений, который заставлял ее сердце петь.
А потом Тор ушел, и она смотрела на дверь, чувствуя себя так, словно последнее пламя свечи внутри ее погасло и в комнату вползла темнота. Снаружи дул холодный ветер, заставляя ее чувствовать себя еще более одинокой, чем когда-либо.
Некоторое время спустя Рен вызвали в тронный зал. На этот раз Аларик послал двоих солдат сопровождать ее. Волнение сдавливало горло, когда она спускалась по лестнице в атриум. Без стеклянного пианино он выглядел странно пустым. Ковры были влажными, а окна заколочены досками.
Стражники подвели Рен к двери тронного зала, оставив одну. Войдя, она задержалась в дверях огромной комнаты.
– Входи, ты же никогда не была такой робкой. – Голос Аларика эхом разнесся по продуваемому сквозняками залу. Король сидел на троне в вышитом синем сюртуке с серебряными пуговицами, в тон его великолепной короне из серебряных ветвей. Казалось, он подмигнул Рен, когда она подошла.
На ходу она осматривала пространство за каждой колонной, но здесь не было солдат и зверей, даже Борвила. Только король, и слева от него примостившаяся на подлокотнике трона Аника, одетая в красивое зеленое бархатное платье.
– Что происходит? – настороженно спросила Рен. – Это какая-то ловушка?
Аларик выглядел таким же измученным, как и Тор, хотя его прическа была такой же безупречной, как и всегда.
– Совсем нет! – Он постучал по короне у себя на голове. – Официальные дела Гевры.
– Мы с Алариком подробно обсудили твой вопрос, – Аника взяла инициативу в свои руки, шлейф платья волочился за ней, когда она спускалась с помоста, – включая то, что ты сделала с нашим братом. – Последовала многозначительная пауза. – И что ты сделала с нашей мамой. – Ее лицо слегка смягчилось. – И, признаюсь, я даже обсудила тебя с Селестой, которая милая, хотя и не такая утонченная, как она о себе думает. – Аника тряхнула длинными темно-красными волосами, глядя на Рен сверху вниз яркими глазами. – И я больше не желаю твоей неминуемой смерти.
Рен подняла брови:
– Что ж, это похоже на прогресс…
– …несущественный, – многозначительно добавила Аника.
– Мне хватит и этого.
– Думаю, ты знаешь, что этим утром один солдат приходил говорить от твоего имени, – сказал Аларик с возвышения. – Я полагаю, что это тот самый, за которым тебе нравится ходить по темным коридорам.
Щеки Рен вспыхнули.
Аника ухмыльнулась:
– Коварная ведьма. Никогда не пойму, как тебе удалось влюбить в себя капитана Иверсена.
– Должно быть, дело в человечности, – мягко сказал Аларик. – Жаль, что ты не можешь оставить ее немного для меня.
Рен боролась с желанием уколоть его в ответ.
– Ближе к делу.
– Я решил вернуть тебе бабушку.
Рен моргнула. Затем уставилась на него, ожидая кульминации.
– При двух условиях.
Она заставила себя придержать язык, пока
