— Ответ принимается. Мы, Хранители Серебряной Долины, не отрекаемся от тебя. Выражаем свою надежду на то, что когда-нибудь твое доверие к нам возвратится, потому что мы клянемся своими жизнями, дарованными нам Святым Ангелом, — Хранители заговорили хором, — что никогда не причиняли вред и не причиним, не лгали и не будем лгать, защищали и будем защищать свой народ и вас, Защитники Миртрана, ставших частью нашего народа.
Хранители замолчали. По лицам друзей можно было догадаться, что они верят им. Это хорошо, мы должны кому-нибудь верить, иначе просто потеряемся в этой дурацкой жизни. Хорошо, что они верят.
Я думала, что допрос завершился, но Грета повернулась к Максиму.
— Ты слышал то, что слышали мы. Мы не отреклись от нее. Твое решение не обсуждается, но ты можешь его изменить. Узнав истину ее действий, ответь: ты возвращаешь Нике, Защитнице Миртрана, Силу Стихии Воды?
И Максим посмотрел на меня. Один-единственный раз за все время, что мы находились здесь. Я бы все отдала за то, чтобы увидеть его глаза во время этого проклятого допроса, но сейчас… Он смотрел на меня пустым взглядом, смотрел так, будто меня не существовало. Больше не существовало в его жизни.
— Нет.
Очнувшись от воспоминаний, я снова сфокусировала взгляд на прохожих и заметила, что три человека остановились посреди дороги и беспардонно на меня уставились. Бросив на них колючий взгляд, удалилась на кухню. Налила чай, взяла штук двадцать конфет и уселась на бортик фонтана. Смотрела на струи воды и пыталась привыкнуть к отсутствию способностей. Протянув руку к воде, закрыла глаза и сосредоточилась. Ничего, абсолютный ноль. Без Силы я чувствовала себя калекой. Даже в Лесу Пустоты все было по-другому. Что ж, надо как-то принять свою инвалидность. Вот живут же люди без магии и не жалуются, а я за эти полгода настолько привыкла управлять водой, что сейчас у меня просто не укладывалась в голове потеря способностей. И он не хочет мне их возвращать.
Я безвылазно жила в своем номере уже несколько дней. Друзья отправились в очередную разведку, и до сих от них не было новостей. Наверное, они уже нашли способ пробраться в Горную Долину. Я членом команды больше не считалась, и статус Защитницы Миртрана у меня вроде как забрали. Спрашивается, что я вообще здесь делаю? Вот и мне непонятно. Домой я вернуться определенно не могла, так как Проход для меня открывать никто не собирался. В принципе, можно было наслаждаться столичной жизнью, но показываться на людях стало просто стыдно. Да и вообще, я заболела, поэтому должна соблюдать постельный режим. Конфеты закончились одновременно со второй кружкой чая, но я не двигалась с места. Так и просидела в кухне, пока не наступила ночь. Ощутив острое желание поговорить хоть с кем-нибудь, я решила выбраться наконец из своей маленькой крепости. Только вот с кем мне говорить, да еще ночью? У меня здесь нет ни одного близкого человека, готового выслушать в любое время. Я когда-нибудь избавлюсь от этого чертового одиночества, в конце-то концов? Внутренний голос очнулся и тут же вставил, что предатели не имеют права высказывать претензии и должны смиренно довольствоваться тем, что есть. Я всегда знала, что мое второе Я меня не любит.
Схватив накидку, вышла из номера и спустилась в холл. Подойдя к стеклянным дверям и убедившись, что поблизости людей нет, вышла на улицу. На этот раз я брела не закоулками, а шагала по центральным дорогам. Возле каждого магазина, кафе, жилых домов все еще гулял народ, но накидка с большим капюшоном, которую я отыскала в своей гардеробной, помогала сливаться с толпой. Добравшись до храма, неспешно поднялась по ступенькам и потянула на себя тяжелую дверь. Та нехотя поддалась, и я чуть ли не нос к носу столкнулась с Николаем.
— Вы что тут делаете? — удивленно спросил он. — Вам сказали не вставать без причины.
О настоящем положении дел знали только те, кто присутствовал на допросе, всем остальным скормили историю о моей болезни.
— Мне уже гораздо лучше, Николай, — ответила я, вежливо улыбнувшись Хранителю. — Прошу прощения за столь поздний визит. Вы не подскажете, Сергей еще не спит?
— Сержен? Он у себя. Вас проводить? — предложил Хранитель, но от помощи я отказалась и направилась к единственному адекватному человеку во всем этом параллельном мире. Я постучалась и просунула голову в дверной проем.
— Серег, ты тут? — почему-то шепотом спросила я, разглядывая многочисленные заваленные полки. Из-за одного шкафа показалась голова Сергея.
— Ника? Заходи. Чего не спишь?
— Не спится. Можно я у тебя посижу? Мне ужасно хочется поговорить с не-миртранцем, — призналась я, усаживаясь на табуретку. Сергей устроился за своим столом.
— Соскучилась по нормальной жизни? — усмехнулся парень.
— По нормальным людям, — поправила я.
— Ну, вряд ли меня можно считать нормальным, я ведь тут уже столько лет, как вот со мной о нашем мире разговаривать? Я не помню ничего. Ты, кстати, почему ночами по городу бродишь? Тебе восстанавливаться нужно, — заметил сердобольный парень, а у меня свело зубы от очередного напоминания о моей якобы "болезни".
— Да к черту восстановление, мой организм в полном порядке, — отмахнулась я. Мне бы душу подлатать. — Хочешь, военную тайну тебе расскажу? — с заговорщицким видом спросила я. Сергей испуганно на меня посмотрел.
— Э, нет, мне военные тайны, тем более Защитника, знать нельзя. И вообще, с ума сошла, военные тайны рассказывать?
— Да она не совсем военная, наверное, больше личная, — задумчиво пробормотала я. Потребность поговорить хоть с кем-то возрастала с каждой минутой, да вот только не с кем было перекинуться даже парой слов. Серега вон и тот слушать меня не хочет. Отличное наказание — одиночество.
— Если личная, мне тем более знать нельзя, ты ж…
— Да забудь ты, что я Защитница Миртрана, я просто Францева Ника, ученица девятнадцатой школы, любительница танцев и Шекспира. Меня достал этот мир, я домой хочу, к нормальным людям, а ты со мной даже поговорить не хочешь, — я вздохнула, уронив голову на стол.
— Почему не хочу-то? С радостью поговорю, только давай не на тему военной тайны, — предложил Сергей. Ладно, будет ему другая тема.
— Вот ты любишь кого-нибудь? — внезапно спросила я, подняв голову со стола и уставившись на сероглазого парня. Он удивленно открыл-закрыл рот и покраснел. Так мило.
— Ну… Да, — как-то неуверенно признался он, почесав макушку. Я слегка улыбнулась.
— Правда? Здорово. Красивая, наверное? И наверняка хорошо готовит, вышивает и поет. А зовут как? — спрашивала я, подперев голову рукой и наблюдая за тем, как растерянная физиономия Сергея сменяется влюбленно-мечтательной. Эрика так же выглядит, когда Ремена вспоминает.
— Иртин. Она невероятно красива. Волосы цвета луны, а глаза небесно-голубые…
И впрямь красивая девушка, увидеть бы.
— А ты? — спросил Сергей. Моя голова снова перекочевала на стол.
— А что я? У меня вообще боязнь любить, представляешь? Честно. Я боюсь полюбить человека из-за мысли, что смогу его потерять. Хотя плюнула потом на эту фобию и решила влюбиться. И знаешь, что? Не успела толком полюбить, а уже потеряла. Права, значит, фобия была, чтоб ее? А, наверное, оно и к лучшему. Пусть сейчас я его потеряла, потом было бы больнее. Согласен? — уныло спросила я, разглядывая магический хлам на столе. Сергей как-то непонятно вздохнул.
— А как потеряла-то? — печально поинтересовался парень. — Что с ним случилось?
— А почему с ним должно что-то случиться? — удивилась я. — Жив-здоров, слава Богу.
— Живой, что ли? Я-то подумал! — воскликнул Сергей. — Зачем тогда так убиваться? Все еще наладится.
— Ничего уже не наладится, — голосом, граничащим между печалью и истерикой, сказала я. — Я для него больше не существую, понимаешь? Словно меня и не было, — добавила я.
— Значит, он просто дурак, раз смог так легко вычеркнуть такую девушку из своей жизни, — заключил Сергей, явно желая меня подбодрить. — А что у вас случилось-то?
