Я вынужден был принять решение перезимовать в долине, и продолжить поиски прекрасной незнакомки.
Прибыли мы в долину в середине сентября 1875 года. Оборудовав временный лагерь, мы приступили к налаживанию торговых контактов. На 30 тяжеловозных повозках в основном были загружены непродовольственные товары. По дороге в долину, мы собрали всю необходимую информацию о товарах, пользующих спросом в этих краях. Мы тогда благоразумно отказались от поставок продовольствия в этот регион. В отличие от последних трёх лет, 1875 оказался урожайным, и на осенне-зимний период недостатка продовольствия не ожидалось.
В долине и близлежащих округах завершился период сбора урожая. Богатством и наличием денег, местные жители не отличались, но у них имелись излишки урожая, предназначенные для продажи.
Первоначально, мы собирались досконально изучить условия торговли в провинциях Османской империи, расположенных в Центральной Азии. Мне нужно было понять, в каком направлении развиваться, ведь для реализации моих планов нужны были деньги – неприлично много денег! Было ясно, что одними торговыми операциями много денег не заработаем. Но было разумно действовать постепенно, в первую очередь увеличивать размеры торговой деятельности. Не просто так мы стремились обосноваться поближе к Персидской границе. Было ясно, что без контрабанды в обе стороны, нам не удастся добиться значительных результатов в торговле, поскольку куплей-продажей контрабандных товаров промышляли все мало-мальски успешные местные торговцы. Нам удалось во время нашего путешествия определить, какие товары пользуются спросом по обеим сторонам границы, и больше половины нашего каравана была загружена товарами, предназначенными для контрабандной поставки в Персию. Осталось наладить соответствующие связи с местными контрабандистами и приступить к делу.
Легко было планировать, действительность оказалась намного сложнее. В Центральной Азии преимущественно проживали народы напрямую или скрытно исповедующие разные направления христианства, кроме курдов, азербайджанцев, небольшого количества турок и арабов. Несмотря на подчёркнуто уважительное отношение к турецкому Бею, местные торговцы и прочие дельцы, всячески избегали иметь дело с турками. Как выразился капитан Александровский, – «Греки, армяне, грузины и ассирийцы тихо ненавидят турок, и сотрудничать с нами вряд ли будут. Одно дело совершить разовые выгодные сделки, совершенно другое, налаживать постоянное сотрудничество». Львиная доля торговли в этом регионе была под их контролем, и у нас не было выбора, кроме как вынужденно организовать собственные розничные магазины и лавки в городах, крупных населённых пунктах, и формировать бродячие небольшие торговые караваны, для организации торговли в деревнях. Самими выгодными были торговые операции, не за деньги, а в обмен, на продовольствие и на товары местных мастеровых. Мы вынуждены были организовать оптовые склады в крупных населённых пунктах для обеспечения полноценной торговли. Число работников из числа местного населения постоянно росло. Возникла необходимость организовать охрану наших небольших бродячих караванов, для которых в свою очередь нужно было приобрести новые телеги и лошадей. Затраты на организацию торговой деятельности росли с каждым днем, а это значило, ежедневно выслушивать недовольство нашего держателя кассы. Мы старались всё организовать поочерёдно, сначала открывать розничные магазины и оптовые склады в крупных городах, а потом перейти на формирование бродячих торговых караванов. Через месяц мы обнаружили, что у нас имеется нехватка продовольствия, поскольку продовольственные излишки крестьян нашей долины мы уже обменяли на наши товары, а продавать зерновые раньше времени мы не собирались. Пришлось в срочном порядке формировать бродячие караваны и тратить нашу наличность на приобретение всего необходимого. Мне никак не удавалось объяснить майору Кириллову, что сформированные значительные запасы, на арендованных в городах оптовых складах, зерна и кормов для животных стоят денег, а к концу зимы цены на них вырастут в несколько раз. Он демонстративно указывал на полупустую кассу, мол, признаёт только звон жёлтого метала. Я сильно раздражался, но старался сдерживать себя, понимая справедливость такой постановки. Учитывая наше нелегальное положение, в случаи возникновения проблем с властями, все наши торговые предприятия и складские запасы не стоили бы выеденного яйца.
К нашей радости власти начали продавать в рабство русских военнопленных, и благодаря заблаговременно налаженным контактам с работорговцами, мы начали выкупать их. Сделки по покупке наших военнослужащих происходили ежедневно, благо между крупными городами империи действовал телеграф. Капитан Александровский обосновался в Эрзуруме, и имел возможность в кратчайшие сроки реагировать на предложения работорговцев. По моему указанию, он вёл жёсткие переговоры, стараясь максимально снизить цену на русских рабов. Для этого были несколько причин, наша наличность была ограничена, осенью цены на рабов резко падали, и на русских военнопленных, много желающих иметь их в числе рабов, не находилось. Проблем с ними было больше, чем пользы. Чаще всего именно они подавались в бега.
К чести Олега Дмитриевича, выделение денег на спасение наших военнопленных происходило без задержек, но, когда дело касалось других затрат, его трудно было остановить. Меня он стеснялся, и всё своё недовольство высказывал Александровскому и Спиридонову, – моим помощникам по коммерции.
Тянуть дальше с отправкой каравана в Персию мы не могли, наши основные деньги были вложены в товар, предназначенный для нашей первой контрабандной операции.
В первых числах октября наше финансовое состояние было близко к катастрофическому. Денег на развитие торговой деятельности мы перестали выделять, и все доходы, от уже функционирующих торговых предприятий и небольшие остатки наличности, тратились на выкуп и доставку наших военнопленных. К этому времени мы уже отправили деньги работорговцам на сто тридцать рабов. Дошло до того, что я распорядился при нехватке финансов приступить к убыточным продажам наших немалых запасов закупленного зерна и кормов для животных. Надежда, до наступления холодов осуществить первую контрабандную операцию, таяла на глазах. Нам так и не удалось найти внушающего доверия контрабандиста, с помощью которого можно было начинать наши поставки в Персию и обратно.
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
– Ваше Высочество к вам посетительница, – с трудом скрывая своё смущение, обратился ко мне майор Кириллов.
Было от чего ему смущаться, я был, мягко говоря, в бешенстве. И всем моим соратникам, прежде всего майору Кириллову и унтер-офицеру Петрову досталось от меня по полной программе.
– Есть новая информация от Николая Ивановича? – Я не отреагировал на сказанное майором, меня больше беспокоило состояние двух наших сотрудников, получивших тяжёлые ранения при нападении курдов на один из наших караванов. – И почему задерживается унтер-офицер Петров?
– От доктора нет новых сведений. Двадцать минут назад я посетил медицинскую палатку. У охранника состояние тяжелое, по словам доктора, если ночью не скончается, имеется небольшой шанс, что он выживет. Приказчику повезло, несмотря на получение трех пулевых ранений, он пришёл в сознание после операции, и по прогнозу доктора, если не будут послеоперационные осложнения, то у него имеются хорошие шансы выжить. Завтра состояться похороны возчика на местном кладбище, он был из местных крестьян. Я распределился пригласить армянского священника из монастыря, расположенного в горах. Все затраты на похороны мы взяли на себя. По вашему указанию, его семье мы выделим помощь деньгами и продуктами питания.
– Вам теперь понятно, почему я не хотел одобрить ваше предложение о преждевременном формировании бродячих караванов. Поймите же наконец, мы здесь чужие, в добавок выдаем себя за турок, которых тут тайно ненавидят все. Если нам не удастся наладить нормальный контакт с местными, придётся переехать в другое место, скорее всего в крупный город, где в основном и проживают местные турки. С моими познаниями турецкого языка и их обычаев, пока это невозможно. Кроме этого нам нужно опереться на местное население, одни мы вряд ли сможем добиться реализаций своих целей. Где Петров, почему его нет до сих пор? Мы обязаны наказать этих курдов, и наказать так, чтобы местные поняли, что мы представляем собой реальную силу и не собираемся простить тех, кто осмелился напасть на нас и тем более на наших работников.
Я с трудом сдерживал свой гнев, и прежде всего, сердился на самого себя, что подался уговорам Александровского и Кириллова, под их личную ответственность сформировать бродячие караваны. Из-за нехватки свободных средств, мы не могли осуществлять крупные закупки продуктов питания и прочих товаров местных ремесленников, и наши магазины, и прочие розничные лавки, открытие во всех крупных населённых пунктах провинции, постоянно ощущали нехватку товаров. Бродячие караваны действительно решали нашу проблему с нехваткой товаров, но мы не были в состоянии организовать их защиту от курдских и черкесских банд, которые с молчаливого согласия властей, безнаказанно грабили местное христианское население. Они обнаглели настолько, что не упускали возможность грабить караваны турецких торговцев, что и случилось и с нашим бродячим караваном.
