– Минуточку. – Чуму бросился следом. – Вы куда?
– Не могу же я разгуливать по улицам с нелегальным сенсором, – через плечо бросила Бинк. – Мне надо его собрать, причем где-нибудь в уединенной обстановке. – Она плюхнулась в кресло прямо перед голокамерой видеонаблюдения.
– В кухне вам было бы удобнее. – Управляющий нерешительно остановился в дверном проеме, глядя, как Бинк открывает сумку и начинает раскладывать перед собой разнообразные электронные детали, которые туда накидали они с Тавией. – Там просторнее, да и само место намного более уединенное.
– Здесь тоже ничего, – заверила его взломщица. – Но если хотите уединения, можете выключить свою голокамеру. Или можете оставить: уверена, вы как-то объясните мое пребывание в вашем доме.
Чуму исподлобья посмотрел на камеру.
– Вы снимаете акустические характеристики помещения для установки новой мультимедийной системы, – произнес он. – Голокамера не записывает звук, так что можно говорить свободно.
– Отлично, – сказала Бинк. – Между прочим, можете смотреть. Но я обещаю, что вы ничего не увидите.
Она продолжила молча раскладывать компоненты. Бросив еще один взгляд на камеру, Чуму с неохотой уселся на один из стульев, достал планшет и принялся читать.
Наконец Бинк выложила все предметы на стол и приступила к сборке. Она украдкой покосилась на часы. Как всегда, она точно уложилась в график.
Теперь в любую минуту…
* * *
Тавия знала, что теоретически костюм горничной, который надевала Бинк пару дней назад, должен сидеть на ней идеально. Но если сестра носила платье легко и непринужденно, то Тавии казалось, что ткань стискивает ее тело и руки, и это ощущение граничило с клаустрофобией. Стопка полотенец из их собственного номера, которые она несла на вытянутых руках, казалась тяжелой, как имперский крейсер. Шикарный ковер под ногами, резной потолок и стены коридора девяносто девятого этажа, – казалось, все они с осуждением разглядывали незваную гостью, а удары ее сердца отражались эхом.
Она ненавидела эту работу. Ненавидела всей душой.
– Эй, ты! Стой!
У Тавии перехватило дыхание. Мышцы, к счастью, напряглись, а не сократились. Если бы она сейчас испуганно вздрогнула, то выдала бы себя. Строго приказав своему телу вести себя как следует и напомнив себе, что она имеет все основания здесь находиться, девушка обернулась.
– Да? – безразлично спросила она.
По коридору шел элегантно одетый тогрута, его полосатые верхние рога блестели словно отполированные, а темные глаза на красно-сером лице смотрели сквозь мнимую горничную, не видя ее.
– Да? – повторила Тавия, на этот раз с легкой дрожью в голосе.
Тогрута приблизился и, не говоря ни слова, схватил верхнее полотенце, после чего развернулся и пошел восвояси.
Несколько секунд Тавия смотрела, как он идет к своему номеру. Ее пульс несколько утихомирился. Он мог бы просто попросить. Должен былпопросить.
Но она была всего лишь горничной – человеком, выполняющим работу дроида, – и находилась здесь исключительно потому, что Джайдор решил: живые слуги создают более приятную обстановку, чем машины. Так с чего бы гостю не смотреть на нее как на пустое место?
Тавия развернулась и продолжила путь. Она искренне, всей душойненавидела эту работу.
Но на кону стояла жизнь Бинк. Что еще оставалось делать?
Номер, который обозначила сестра, к счастью, оказался пустым. Заперев за собой дверь, Тавия подошла к окну и положила полотенца на ближайший стул. Она достала сенсор и остальное снаряжение взломщицы, спрятанное внутри стопки, и принялась за работу.
Первым делом нужно было найти и нейтрализовать датчики сигнализации, смонтированные на окнах. К счастью, таковой был всего один, и сенсор быстро его обнаружил. Тавия знала: Бинк, скорее всего, отключила бы его меньше чем за пять секунд. Ей самой пришлось попотеть целых две минуты.
Как и во всей Галактике, в большинстве дантильских гостиниц стояли стандартные самозатеняющиеся окна. Но в по-настоящему эксклюзивных отелях все еще использовались шторы и портьеры, особенно в лучших номерах, а Джайдор явно решил, что девяносто девятый этаж его заведения будет не менее элегантным, чем у главных конкурентов. На окне имелись занавеси двух типов: прозрачная с полуперекрестным узором, которая превращала звезды и городские огни во вращающиеся галактики, и тяжелая, из более дорогого материала, закрывающая утреннее солнце для тех, кто любит поваляться подольше.
С прозрачной будет легче и быстрее, рассудила Тавия. Она сняла занавеску вместе со штырями, на которых та держалась, и разложила квадратом на полу. Через две минуты ткань была натянута между штырями наподобие паруса и прочно приклеена к ним каплями камнепласта. Еще два штыря девушка прикрепила к дальней стороне квадрата, направив их вверх и на себя.
Теперь самое трудное. Открыв окно, Тавия просунула ткань наружу, расположила горизонтально под самым подоконником и приклеила ближний край к стене. Еще две капли замазки на концы опор, чтобы аналогично закрепить их на стене, и дело сделано.
Несколько секунд девушка рассматривала свою работу. Бинк уверяла, что все получится, и обычно в таких случаях она не ошибалась. Оставалось только надеяться, что не ошибется и в этот раз.
Тавия посмотрела на часы. Теперь в любую минуту…
* * *
Все началось незаметно: Зерба принялся бормотать себе под нос, разглядывая «Тчина», который стоял в прозрачной пирамиде в центре стола. Но незамеченным бормотание шулера оставалось недолго. Он бубнил все громче, и вскоре его стало слышно всем вокруг.
– Говорю вам, он какой-то странный, – уверял балосар. – Я как-то видел другого «Тчина» вблизи. Этот какой-то неправильный.
Лэндо огляделся. Игрок, которому выпало сдавать – как раз Менсант, между прочим, – тасовал колоду, то ли не слыша жалоб Зербы, то ли не обращая на них внимания. Другие, однако, прислушивались, и некоторые из них теперь тоже пристально разглядывали статуэтку.
Пришло время Лэндо вставить свои полкредита.
– Наверное, это какой-то оптический обман, – сказал он Зербе. – Я тоже видел «Тчина» и согласен, что этот выглядит странно. Скорее всего, просто транспаристаль бликует.
– Может быть, – мрачно отозвался Зерба. Он полуобернулся на своем стуле и посмотрел на Джайдора. – Может, покажете его нам без одежки?
– Не думаю, – вежливо, но твердо ответил Джайдор. – Победитель должен получить приз в целости и сохранности.
– К тому же, я уверен, у статуэтки есть сертификат подлинности, – вставил Лэндо. – Он вряд ли купил бы ее без сертификата.
– Его-тоон нам может показать, – предложил Зерба, с подозрением посмотрев на Джайдора.
– Я убежден, что господину Джайдору можно верить, – заявил Лэндо. – Как я уже говорил…
– Световая иллюзия, – проворчал Зерба. – Да, мы все слышали. Но я все равно хотел бы увидеть сертификат.
Фрамп, сидевший напротив него, прокашлялся:
– При всем уважении, господин Джайдор, это не займет много времени, да и все равно перерыв уже близко.
Джайдор помедлил, затем с неохотой кивнул.
– Если это положит конец измышлениям, то пускай, – согласился он и достал комлинк.
* * *
Точно по графику Чуму вздрогнул и достал комлинк.
– Да?
Наступила пауза: звонивший что-то сказал. Бинк, наблюдавшая за Чуму краем глаза, увидела, как у него дернулась губа.
– Да, конечно, – произнес управляющий. – Сейчас принесу.
Он закончил разговор и встал.
– Мне надо спуститься на минуту, – объяснил Чуму, направляясь к кабинету Джайдора.
– Можете не спешить, – бросила ему вслед Бинк, не поднимая головы. – Мне даже лучше работается, когда никто не стоит над душой.
У двери Чуму задержался, и взломщица заметила, как он еще раз бросил взгляд на голокамеру. Похоже, напомнив себе, что гостья остается под наблюдением, он немного успокоился.
– В соседней комнате есть охранник, – добавил Чуму. Он старался казаться деловым и немногословным, но Бинк чувствовала его нервозность. Управляющего явно не радовали все эти неожиданные события, которые нарушали его стройный план. – Если что-нибудь понадобится, позовите его. Если он спросит, не забудьте…
– Я снимаю акустические характеристики, – прервала его Бинк. – Да-да, я помню.
Чуму помедлил еще секунду, после чего, наконец, убрался, закрыв за собой дверь.
Бинк выждала тридцать секунд, просто чтобы удостовериться, что он внезапно не вернется. Затем в последний раз поправила угол проектора, который собрала под носом у Чуму, и включила прибор.
Проектор транслировал в объектив камеры запись, которую они с Тавией соорудили накануне. Теперь охранник или дроид, который сидел перед монитором видеонаблюдения, мог лицезреть только то, как Бинк усердно трудится за столом.
