содержался в этом вине. Тела падали, смерть приближалась, и рев боли покинул меня, когда я бросился на помощь.
Но затем я моргнул, и все все еще сидели вокруг меня, их очки были высоко подняты, а глаза блестели. Это было видение, обещание смерти.
— За Истинных Королев!
— НЕТ! — заорал я, используя свою власть над водой, чтобы заморозить каждый бокал вина в комнате, чтобы оно не выпито. Я стоял на ногах, задыхаясь от страха. — Оно отравлено.
— Этого не может быть, — выдохнула Джеральдин. — Каждая еда и напитки, поступающие в эту академию, проходят строгую магическую оценку. Я сама за этим наблюдаю. Я не могла допустить такого несчастья, я…
— Все в порядке, Джеральдин, — сказала Дарси, затем посмотрела на меня и поставила стакан. — Что ты видел?
Я почувствовал, как Зрение снова давит на меня, боль, пронзившая мою голову, говорила мне, что я не могу избежать этого, когда мне показали Варда. Он держал пузырек с какой-то прозрачной жидкостью и протягивал его Лайонелу.
— Это совершенно невозможно обнаружить, мой король. Яд, не похожий ни на один другой.
Я прерывисто вздохнул, оказавшись снова в настоящем, боль в глазах вызывала у меня головокружение.
— Вард, — прорычал я, ненависть охватила это имя. — Яд разработан им. Его невозможно обнаружить.
— Ублюдок, — прошипела Тори, тоже хлопнув стаканом.
— Оооо! — взвыла Джеральдин, закрывая лицо руками. — Я разлила ваши смерти в хрустальные стаканы, я вероломный хвастун, которого нужно повесить, вытащить и четвертовать за это самое ужасное из преступлений. — Она бросилась на стол перед моими сестрами. — Сделайте это сейчас, здесь, перед судом. Пусть они увидят, что происходит с такими негодяями, как я!
— Ты не могла знать, — сказала Дарси, пытаясь уговорить ее вернуться на свое место. — Его невозможно обнаружить.
— Но я Цербер, — всхлипнула Джеральдин, убирая свои малиновые волосы с шеи, словно готовясь к обезглавливанию. — Яды — мое дело.
— Если его невозможно обнаружить, что нам делать? — Тори посмотрела на меня с беспокойством. — Его можно было бы использовать в большем количестве наших магазинов.
Я обратился к звездам за ответами, и на этот раз они дали их ясно, и истина, предложенная мне, сопровождалась уколом боли.
— Джеральдин, в моем видении у тебя на лице появилась всего лишь сыпь. Ваш Орден Цербера поборол яд. У тебя нет времени уделять этому время, но я видел, у кого есть. Джастин Мастерс. Он может набрать команду тестировщиков еды и напитков из числа других «Церберов», и они смогут искать признаки такой сыпи. Это будет ключом.
Джеральдин вытерла слезы со щек, выпрямившись на столе.
— Конечно, — выдохнула она. — Какая хорошая идея, мой крылатый друг. Джастин просто энергичный уховертка для этой работы. Я сообщу ему, как только наш совет закончится.
— Тогда это решает проблему, — сказал Дариус. — Нам нужно поговорить о наборе союзников.
— У меня есть список потенциальных союзников, — сказала Джеральдин, возвращаясь со стола на свое место и доставая свиток из сумки у ее ног. Она с размахом положила его на стол.
— Искейские белые медведи-оборотни на севере, — сказала она. — Гас Вулпекула рассказал нам о Центре Туманной Инквизиции, в которой держат многих из них в плену. Конечно, там есть и другие. Но Белые Медведи обладают грубой силой и жаждой войны, которой обладают немногие другие Ордена. Из них действительно получились бы прекрасные союзники.
— Наши планы атаковать центры инквизиции реализуются, и мы можем провести кое-какие исследования и по этому поводу, — сказала Дарси.
— Мы с Сетом займемся этим, — предложил Калеб.
— Я всегда хотел увидеть Полярную столицу, — остро сказал Сет, и Калеб слегка улыбнулся, как будто знал это.
— Очень хорошо. — Джеральдин вычеркнула это из своего списка. — Мы обсудим вашу стратегию на этот счет, как только появится малейший намек, но сначала давайте поговорим о другом жизнеспособном союзе. Волдракианцы.
По комнате пронесся ропот недовольства.
— Они были враждебны с тех пор, как Дикий Король пригрозил вторгнуться в их земли и взял Мериссу Вега в качестве своей невесты, — сказал Тиберий, покачав головой. — Их брак создал временный союз — если это можно так назвать — но ее смерть снова ввергла отношения между Солярией и Волдракией в хаос. Мы не враги, но и после ее кончины мы не смогли заявить о своем истинном союзе с ними. Между нашим и их королевством слишком много вражды.
— Члены королевской семьи Волдрака отправили Лайонелу сундук, пока Лэнс, Габриэль и я находились в плену, — сказала Дарси, и я кивнул в подтверждение. — Мы это видели. Внутри него находилась чудовищная змея, которая убила одного из его драконов-оборотней. Это было послание об отказе вступить с ним в союз.
— Это действительно радостная новость, — прошептала Джеральдин, хлопнув рукой по столу.
— Не совсем так, — сказала Тори. — То, что они послали к черту Лайонела, не означает, что они не пошлют нас.
— Но император — ваш дедушка. — Джеральдин перевела взгляд с моих сестер на меня, и я понял, что меня очень заинтересовало это заявление. — Возможно, он только ждет призыва своего рода, чтобы подчинить вам мощь своей армии.
Зрение пронзило мой череп, как горячий нож, и мне открылся вид на далекий дворец, где на троне восседал человек с холодными глазами. Я наблюдал, как ему передали повестку моих сестер, и он усмехнулся, прочитав их просьбу о помощи, а затем сжал пергамент в своих руках.
— Пусть мои внучки докажут свою ценность на войне. Я рассмотрю возможность предложить им свою преданность, если они претендуют на этот трон.
Я моргнул и вернулся в комнату, и мрачная новость сорвалась с моих губ. Мне было противно сообщать такие новости, и я вздохнул, глядя на Дарси и Тори.
— Волдракианцы откажутся от союза. Император не желает участвовать в этой войне.
— Ох, барсучьи яйца, — выругалась Джеральдин.
— Ну вот и все. — Дарси со вздохом откинулась на спинку сиденья. — Есть еще кто-нибудь, Джеральдин?
— О, хм, хммм, просто дайте мне две порции козлиной грубости. — Джеральдин суетилась над своим списком, но я заметил, что в нем мало что написано.
— Давайте обсудим тактику ударов по Центрам Туманной Инквизиции, — предложил Макс, и вместо этого все заговорили об этом.
Чувство ужаса, которое я чувствовал весь день, снова нахлынуло на меня. Запах смерти висел вокруг меня, как дурное предзнаменование, а тиканье в голове говорило, что время для всех в этой комнате истекает. Я мог бы вернуться в центр этой войны, чтобы помочь, но, несмотря на мою решимость изменить судьбы всех тех, кто сидел вокруг меня, все, что я смог найти, заглянув в их будущее было
