На широте Хиросимы
Виктор Тихонов
© Виктор Тихонов, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава первая. Непогода
Люди, считающие, что наша цивилизация началась с колеса, ошибаются. Многие древние царства зародились, расцвели и канули в вечность так и не узнав радостей перемещения по миру на телеге. Пирамиды были построены без применения тачек, а индейцы майя благополучно существовали без подшипников, надетых на ось, до появления на берегах Нового Света испанских колонизаторов. Но на всех морях нашей планеты, на плотах, каравеллах, джонках моряки подымали парус. И несли к чужим берегам свои товары, знания, мечты.
Три парусника пересекали Японское море. Но разглядеть их со спутников, пролетавших над планетой Земля, было невозможно. Они находились невообразимо далеко от всех известных орбит. Где-то в другой реальности, за точкой перехода, открытой человеческим гением и описываемой сложнейшими уравнениями, но никак не обыденными словами и понятными определениями. Суда перемещались в пространстве, удивительно похожем на покинутую несколько месяцев назад Землю-прим. Но это было другое измерение, другой мир, другая реальность.
Цивилизация в новое измерение пришла под рокот моторов. Однако двигатели быстро уступили место парусам. Самому независимому и надежному средству перемещения для оторванных от баз снабжения землян. Научный эксперимент, начавшийся в окрестностях Владивостока, пошел по незапланированному сценарию и пятьдесят с лишним россиян оказались отрезанными от привычного мира. Предстоящий путь домой обещал быть долгим и сложным. Первым пунктом назначения стала Япония, страна попавших в новое измерение жителей Хиросимы тысяча девятьсот сорок пятого года.
– Мы так пол года тащиться будем. – Толик, самый младший член экипажа, уже вошел во вкус передвижения на скоростном катамаране и неторопливое движение в ордере его не радовало.
– Будем. Современная яхта рассчитывается под мощные моторы. Корпус не обтекаемый, как у парусника, а весь в углах, для срыва потока воды на больших скоростях… Так что честные пять узлов это все, на что мы можем рассчитывать.
– Так ведь припасов не хватит.
– Вот поэтому мы тебя на борт взяли. Мичман это не только ценный мех, но и десятки килограммов хорошо усвояемого мяса.
– Кот, не пугай молодежь. Смотри, что я в загашниках нашел.
Вал показал экипажу несколько альбомов для рисования, найденных среди грузов, расположенных на палубе.
– Бумага ламинированная, жесткая, – не оценил Костя. – Надо бы потоньше и желательно сразу мятую.
– Уймись. Это наш будущий судовой журнал.
– Тогда у меня сразу два вопроса: нахрена и почему не на планшете? Я уже забыл, как карандаш в лапе держать. И, кстати, без журнала у себя на борту всю жизнь отлично обходился.
– Костя, чтобы уследить за полетом моей мысли тебе придется раскрыть чакры и расширить сознание. Вводная – мы застряли в параллельном измерении, похожем на наше, но населенном ящерами и японцами… Внятно излагаю?
– Следующие две главы опусти и переходи к выводам.
– В этом мире, в принципе, неплохо, но большинство тупо рвется домой.
– Вал, я знаю про наши планы вернуться в наше пространство через запасную точку перехода в Андах. Я присутствовал на всех совещаниях и даже согласился плыть в одной лодке с тобой. Походу – зря.
– Ты так торопишься услышать финал, будто у тебя цейтнот. Не обольщайся – времени у нас много, несколько месяцев пока дохромаем до точки возврата. Хорошо. Все прошло в штатном режиме, профессура наша любимая ничего не напутала и мы вернулись к себе домой. Обрати внимание – все эти месяцы зарплату нам никто не начислял, зато платежи за квартиру каждый месяц в ящик кидали. Да и не факт, что квартира все еще твоя. Может родственнички уже подсуетились. Мой-то сынок точно своего не упустит.
– Да, сволочь он у тебя изрядная, ну и хрен с ним. Забыл, с олигархом нашим контракты подписали. Будет тебе на новую хату.
– Будет ли? У него тоже родственники найдутся. И вряд ли честнее, чем мой ублюдок. Так что даже если Лобов не объявит контракты недействительными ввиду того, что они подписаны в другом измерении, не факт, что он сможет их выполнить… Вот на этот случай и будет у нас журнал.
– В суд его потащишь?
– Не в суд, в редакцию. Любой журнал с руками оторвет хроники путешествия по фантастическому миру. На «Доширак» точно хватит. До конца жизни.
– Ладно. Идея неплохая. Но почему в рукописном виде? Боишься поломки электроники? Можно на моем планшете. Неубиваемый, падла.
– Можно. Но лучше все же так. Через пару недель после возвращения весь Инет будет забит воспоминаниями очевидцев наших приключений. А тут артефакт – рукописный судовой журнал. Вещь уникальная, а потому недешевая.
– Ты просто открываешься новой стороной. Никогда не замечал в тебе барыжных наклонностей.
– Это ты со мной условия фрахта не оговаривал. Да и не в этом дело. Просто меня так с юности воспитывали. Есть плавание – значит должен быть судовой журнал.
– Убедил. Записывать каждую вахту?
– А как же. И без ошибок, господа офицеры!
До Сангарского пролива эскадра добралась без приключений. Уравнять скорости в караване и выработать процедуру навигации и связи сумели только после долгих экспериментов. Сказывалось отсутствие опыта работы с парусами. Проблем не возникло только у «старых морских волков» – экипажа «Тотема». Вал, пользуясь преимуществом катамарана в скорости и маневренности, изредка подходил к «Элис» общаясь и даже устраивая «походы в гости», передавая своих и принимая людей со шхуны. Надувной борт лодки позволял любые удары о борт шхуны при маневре. На море стояло затишье, свойственное началу осени в этих широтах. Медленное по сравнению с прошлым походом перемещение лодки по едва заметной зыби оставляло экипажу массу свободного времени.
Идиллия продолжалась до выхода в Тихий океан. По нелепому «закону парных случаев» непогода поджидала караван в том же районе, где «Тотем» получил свое крещение стихией в прошлом рейсе. На этот раз это был не легкий тропический шторм, залетевший в северные широты. Навстречу эскадре шел полноценный тайфун. Сильный юго-западный ветер постепенно относил караван в океан. Оставив минимум парусов, суда медленно выгребали почти лагом к волне. На борту «Тотема» буря уже не вызывала особых эмоций ни у Ольги, ни у Толика, с гордым видом стоящего у штурвала. Катамаран держался за своими более крупными собратьями, чтобы иметь возможность перехватить буксируемые ими катера в случае обрыва каната. Однако вечером начался сильный дождь, ветер только усилился и Вал принял решение держаться подальше от остальных судов, чтобы не налететь на них в темноте. Ночь на борту встретили бодро. Волны, закрывавшие порой весь горизонт стеной черной воды, оказались не так уж и опасны для мореходного катамарана. Правда, неожиданно выяснилось, что не все без проблем переносят болтанку в течение нескольких часов подряд. Не договорившись со своим организмом, Толик нашел устойчивое положение между бортом и постом управления и перегнувшись за баллон, делился с морем своим ужином. Остальные суда изредка мелькали между волн, но приблизиться к ним не было никакой возможности. Вал устроился рядом с Костей, стоящим за штурвалом, и предложил девушкам отправляться спать. Юля тут же заявила, что ни за что не пропустит первый серьезный шторм в океане и устроилась рядом с мужем, Ольге тоже было неуютно отправляться под тент одной. В результате все разместились возле кормового поста и наблюдали за буйством стихии. Только Ллойдз не захотел вылезать на мокрую палубу и спокойно спал в тепле и уюте. Он никогда не понимал суету людей в ситуации, когда от них ничего не зависит.
Тайфун свирепствовал больше двух суток. Флотилию раскидало по океану еще в первую ночь. Сначала экипаж катамарана слышал сообщения других судов по УКВ, потом радио затихло. Либо суда отнесло слишком далеко друг от друга, либо не все могли выйти на связь. Вал был уверен, что стихия не грозит эскадре гибелью. Корпус современного судна веками шлифовался всеми штормами родного мира и не должен был подвести в этом измерении. На вторые сутки, с рассветом, прозрачные стены воды вокруг стали уже почти привычными. Экипаж катамарана жил вполне обыденной жизнью. Если можно привыкнуть к взлету судна на очередной гребень и полету вниз, где между валов не видно горизонта и только клочок неба над головой спорит с всевластием окружающей воды.
Ветер начал стихать только на следующую ночь. К рассвету небо быстро очистилось от туч. Наступало великолепное утро после бури, когда чистота омытого штормом мира вступала в гармонию с тем катарсисом который появляется на душе после пережитой опасности. Жизнь была прекрасна. Вот только на горизонте сквозь утреннюю дымку путешественники не могли разглядеть ни земли, ни других судов из их флотилии. Толик порывался залезть на мачту, на которой имелась специальная площадка для наблюдателя, но Вал запретил акробатику на качающемся шесте и попытался связаться по рации с остальными капитанами. Первым откликнулся Юра. Шхуна благополучно перенесла шторм и следовала, как и было заранее условлено, западным курсом в направлении земли. «Эдем» услышать не удалось, но капитан «Элис» успокоил моряков, сообщив, что он уже связался с яхтой. Ее, похоже, отнесло дальше к северу, чем остальные суда, но она тоже была в порядке и следовала к побережью. Единственным убытком от шторма, сообщил Юра, оказался оборвавшийся буксир «Эдема». Катер Олега навсегда потерялся среди волн и его поиски среди океана были бесполезны. Вал передал соболезнования приятелю. Пусть его «Астра» никогда больше бы не смогла попасть в родные воды, но планировалось оставить его японцам, а так она просто погибла среди волн. Капитану всегда больно осознавать, что его судно уже никогда не увидит земли.
