-А ну пошли отсюда! Оба! Пока я милицию не вызвала. И пусть твоя корова снимает мои вещи, а то я ей глазки ее поросячьи враз повыцарапаю!
Ольга продолжала чувствовать такую ярость, что готова была убить обоих прямо на месте. Для большей убедительности она схватила первое, что попалось под руку, и замахнулась табуреткой на подошедшую жену Антона. Та взвизгнула и быстро стала снимать Ольгины вещи. Когда она стягивала с себя ночнушку, тонкая ткань лопнула, и вещь разошлась по шву. Ольгу потряс символизм этой сцены. Ее жизнь трещала по швам точно так же, как эта ночная рубашка, которую она с такой любовью и надеждой на свое женское счастье выбирала.
Когда эта парочка, наконец, убралась из квартиры, Ольга собрала вещи, которые были на чужой женщине, с отвращением скомкала их в комок и сунула в помойное ведро. Бессильно опустившись на пол от пережитого напряжения, она обхватила колени руками и заголосила. Наконец, она могла поплакать в полный голос, от души, вволю. Ни кого не стесняясь.
10.
Находиться долго в квартире было свыше ее сил. Сколько счастливых минут и дней она тут провела. Это самое обычное жилище она еще совсем недавно воспринимала как райский уголок. Счастье, безграничное счастье - вот что ассоциировалась у нее с ним. После работы она неслась сюда, как будто ее ждало тут нечто такое замечательное, что есть в мире только там. Хотя для нее так оно и было. Но теперь все это в прошлом. И уже никогда не вернется. Ее горячо любимый человек оказался вруном и предателем. А она для него не любимой женщиной, а всего лишь машиной для наслаждения.
Что бы как-то облегчить свое состояние Ольге захотелось немедленно покинуть квартиру. Но куда идти? На работу. Хотя она должна выйти в салон только завтра, но Анна лишь обрадуется, увидев ее. Она-то знает, что без нее ей трудно. Хотя кто-то будет рад ее возвращению.
Ольга поспешно переоделась и вылетела из дома. Автобус повез ее привычной дорогой. Вот и ее остановка. Ольга пробралась сквозь плотный забор пассажиров, ступила на землю, обернулась - и обомлела. Вместе привычного здания салона она увидела какой-то обгоревший остов.
Ольга стояла неподвижно и смотрела на то, что осталось от еще недавно процветающего предприятия. Она была в таком подавленном состоянии, что у нее даже не возникло желания позвонить Анне и узнать, что же произошло. Какая разница, в любом случае рабочего места у нее больше нет. Ни любимого человека, ни работы. Все сгорело в один день. Такого отчаяния она еще не переживала.
Ольга побрела на остановку. Села в автобус, который повез ее в обратном направлении. Она почти не соображала, что делала, ею управлял невидимый автомат. Он заставил ее слезть возле ее дома, войти в подъезд, открыть дверь в квартиру.
Ольга села на стул, растеряно огляделась. Она смотрела по сторонам, но ничего не видела. Словно какой-то туман застилал глаза. Затем внезапно встала, подошла к сумке с деньгами. Взяла ее в одну руку, в другую сумку с вещами, которая она не успела распаковать. И вышла из квартиры.
На вокзале как всегда было много народа. Ольга встала в очередь в билетную кассу. Двигалась она медленно, но ей было абсолютно все равно. Ей не куда было торопиться. Она вполне могла бы тут простоять и всю ночь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она протянула деньги кассиру.
- Мне билет, - сказала она.
- На какой поезд вам нужен билет? - спросила кассир.
- Мне все равно. На любой.
- Что значит на любой! - возмутилась кассир. - Говорите, куда вам ехать или уходите.
- Дайте мне билет на самый ближайший поезд, какой есть.
Кассир посмотрела на нее взглядом, словно пытаясь удостовериться, а нормальный ли перед ней человек.
- Вот вам билет, отправление через двадцать минут. Поспешите.
Ольга вышла на перрон, отыскала нужный путь и пошла вдоль состава. Остановилась возле нужного ей вагона. Перед тем, как войти в него, она несколько минут смотрела на здание вокзала. Но никого сожаления от того, что покидает этот город, не испытывала. Она не желает тут больше оставаться ни минуты.
В купе кроме нее ехали двое мужчин и женщина немного постарше ее. Мужчины почти сразу завались на верхние полки, и вскоре оттуда стало доноситься их равномерное похрапывание.
Женщины же почти сразу разговорились. Все эти часы, предшествующие отъезду Ольги, она провела почти в полном молчании. И сейчас ее внезапно прорвало. Ее охватило неудержимое желание поделиться своей болью.
В попутчице она нашла сочувствующего слушателя. Ольга сразу же прониклась к ней доверием и симпатией. И потому рассказала ей все, в том числе и о том, что продала квартиру. Женщина спросила, за сколько, и Ольга тут же выложила все условия сделки.
Их разговор продолжался до глубокой ночи. Измученная Ольга захотела так сильно спать, что отключилась помимо своего желания. Попутчица помогла ей постелить постель, а затем аккуратно поправила одеяло. И под мерный стук колес Ольга погрузилась в глубокий сон.
Колеса все так же равномерно стучали, когда она проснулась. Судя по струящемуся из окна свету, день был в полном разгаре. Ольга посмотрела на место напротив. К ее изумлению вместо вчерашней попутчицы сидела совсем другая женщина.
Ольга села.
- А где та женщина, что ехала тут? - спросила она.
- Так они все ночью слезли, а мы сели на их места, - ответила новая попутчица.
Ольга задрала голову. Вместо мужчин теперь на верхних полках ехали двое мальчиков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Это мои сыновья, - пояснила женщина.
Ольга снова легла. Она была огорчена. Ей так понравилась та женщина. Хотелось продолжить беседу с того момента, на котором ее прервал сон. Как ни странно, но с этой незнакомой женщиной она не чувствовала себя одинокой. А теперь она снова одна. Ольга закрыла глаза. Но это не помешало слезам оросить ресницы и потечь дальше по щекам.
