закусив губу. Слуга отвлекся от экрана, потом пожал плечами и дальше принялся с кем то переписываться.
Внутренняя рама была без стекла. Я просунулся в открывшийся проем, прислонил стекло к стене, спрятал нож обратно в ремень, сейчас нельзя было пускать кровь. Кровососы мгновенно ее почувствуют, даже если просто нос кому-нибудь расквасить.
В коридоре быстро становилось прохладно, охранник стал ежиться.
Сейчас бы струну или «пилу Джинги»…Такие вещи у Корда всегда с собой…
Охранник обернулся ко мне в тот момент, когда я начал красться к нему.
–Что за…– представьте его удивление, когда он увидел незнакомца, влезающего в окно.
Пока он соображал, я молнией оказался возле него и, не давая ему возможности осознать происходящие, схватил слугу за руку с телефоном и рывком потянул вниз, одновременно ударив основанием кулака в переносицу. Тот выронил смартфон, что-то мякнув от боли. Пока он не пришел в себя, я заскочил ему за спину, одновременно ухватившись левой рукой за затылок, а правой за подбородок и поразив его в подколенный сгиб. Как только он провалился вниз, одновременно обеими руками скрутил ему голову, рванув руками в разные стороны. Сломать шею взрослому человеку не так-то уж и легко, но и я не из людей. Хруст сломанной связки веток и хлопок упавшего мешка с землей об пол прозвучал с разницей в пару секунд.
–Мася, что там у тебя?– из одного из помещений прямо за моей спиной вышел здоровенный тип, в такой же куртке-бомбере, что была у Толяна. Только этот был широкоплечий и подтянутый, в зубах мял сигарету.
Бля, все-таки не сработал чисто.
Вновь появившийся оценил все быстро, не так как его товарищ Максим, и действовал быстро. Возможно, даже заметил пистолет в кобуре, когда я стоял к нему спиной. Здоровяк, не выпуская сигарету изо рта, подскочил ко мне, сбив меня плечом. Я, не ожидавший такой прыти, перелетел через мертвого Масю, со всей дури врезавшись в чугунную батарею, установленную под коридорным окном. Спину прострелило болью, но охранник отдохнуть мне не дал, схватил меня за плечи, вскинул на ноги и, дернув на себя, угодил ребром слева под ребра. Стон я сдержать не смог, острая боль пронзила бок.
Вот ж, гребаный каратист попался, успел подумать я, когда здоровяк, все еще держа меня в своей хватке, резко повернулся, поставил ногу снаружи моей, и, наклоняясь вперед, бросил на пол.
Ударился головой об пол, в затылке зазвенело.
–Не такой крутой уже, да?!– прошипел охранник, усевшись сверху мне на живот. Бля, он так и держал сигарету во рту.
Его крепкие пальцы сдавили меня за шею, перекрывая доступ кислорода, от натуги лицо каратиста покраснело. Я захрипел, вцепившись в его руки, все сильнее давившие на горло. Незажжённая сигарета все так же торчала в его зубах. Где-то в подсознании родилась мысль, что опростоволосился я, словно «курсант шестого курса» военучилища на первом задании. Представляю, что в сводках на информировании пройду, как первый верфольф, которого задушил голыми руками человек. А ведь, отец говорил о чем-то подобном. Что сдохну примерно так, если выберу не ту сторону.
При вспоминании о Хладе, внутри вспыхнуло пламя злости, и чертовски больно заныли зубы. Скиф почти приоткрыл клетку тюрьмы разума, вот он точно не собирался так подыхать. Да и я тоже.
Левой рукой, перекинув ее через напряжённое правое предплечье противника, ухватился за левое запястье каратиста. Сквозь пелену почти потерянного сознания прояснилось удивленное лицо охранника, он не ожидал, что у меня появятся силы сопротивляться. Или увидел мои заострившиеся зубы, когда я стиснул их от напряжения.
–Другой,– успел брякнуть он, осознав, что я далеко не человек.
Резко, приподняв таз вверх и сталкивая его локоть в сторону, завалил противник вбок. Одна из его рук оказалась в захвате, а моя давила ему на шею.
Понимая, что он сейчас закричит от боли, я сильно надавил ему на горло. Тот сопротивлялся, сражаясь с болью в локте и пытаясь освободиться от захвата. Несколько раз дернулся всем телом, чтобы вырваться из моих рук. Испуганные серые глаза смотрели в мои, и я видел, как из них уходила жизнь, постепенно тускнея. Его ноги дернулись пару раз, и он затих.
Я расцепил хватку, вскочил в полу присед, быстро развернулся лицом к коридору, выхватив из кобуры пистолет и направив его ствол к проходу. Наша короткая стычка со слугой вампиров не могла пройти бесследно, кто-то должен был услышать. Я ждал, что сейчас из кабинетов появятся вооруженные охранники и откроют пальбу, попутно прислушиваясь к ощущениям своего тела. Каратист меня неплохо потрепал, хотя глупо ожидать, что Непримиримые в слуги и фамильяры выбирают дилетантов. В спине постреливало, там, где приложился к батарее. Болело еще сбоку, но дышал я без проблем, а значит, ребра не сломаны. Гул в голове постепенно стихал. Регенерация у оборотней отменная, но не мгновенная, как у Росомахи или Дедпула из комиксов про Людей Икс.
В коридоре так никто и не появился, значит все-таки музыка, что продолжала играть на первом этаже, сгладила нашу драку. Пора идти дальше, зачистить этот этаж. Неприятно будет, если я спущусь вниз, начну отвлекать, а меня сзади кто-нибудь тюкнет по голове, потому что я не проверил комнаты. Чуткий слух подсказал, что минимум еще двое на этаже где-то прятались.
Часы показывали половину двадцать третьего
Время тратить на обыск тел павших слуг не стал, а просто затащил в комнату, из которой вышел каратист. Ничего интересного в ней я не обнаружил. Две солдатские кровати, шкаф, стол с чайником, какая-то снедь. Из оружия-пара телескопических дубинок.
Так на этом этаже горел свет в четырех окнах. Одну комнату я уже осмотрел. Хочу заметить, что вампиры все таки в ГДО обосновались давно, судя по новым замкам, врезанных в двери.
По памяти нашел вторую комнату, дверь в нее была закрыта. Я не стал ковыряться в замке или выбивать ее, чтобы не привлекать внимания других слуг. Полминуты постоял, прислушиваясь, чтобы понять есть там кто или нет. Моего волчьего слуха хватит, даже дискотека снизу не мешает. Мои ожидания подтвердились, там никого не было. По крайней мере, живых. Ладно, потом зачистим, когда «Воланд» прибудет.
Дверь в третью комнату была приоткрыта. Рядом с ней почувствовал себя неладно, волосы зашевелились на затылке, а кожа покрылась мурашками. Рукой, свободной от пистолета, взялся за дверную ручку и открыл ее наружу.
Изнутри помещения подуло мертвецким холодом и затхлостью, мне хватило одного взгляда понять, чьи это хоромы. Старый диван, укрытый черным пледом, над ним горел светильник, огня которого едва хватало, чтобы осветить все помещение. Непонятного цвета обои были почти оборваны, обнажив обшарпанные стены, разукрашенные не понятными
