— Ой не могу!.. Ой, какая красивая картина!.. Знаменитый путешественник, прославленный своей опытностью, шатается во все стороны и не может найти равновесия!..
— Ладно, ладно, — хмуро пробормотал Гуро. — Вылезайте, уважаемый товарищ, посмотрим, как это выйдет у вас.
Однако, вопреки всем его чаяниям, Сокол легко оставил гамак и остановился возле него. Он использовал опыт Гуро и не повторил его ошибок. Движения Вадима были осторожны и медленны.
— Ничего, ничего, — спокойно сказал Рындин, — все это произошло лишь по первоначалу. Вот увидите — сразу же привыкнете, Борис. Главное — медленность и плавность движений.
Он протянул руку и взялся за деревянный стояк, который соединял пол и потолок каюты. Легко подтянувшись к нему, Рындин очутился у стены. Вдоль нее, как и вдоль других стен, сделаны были деревянные перила. Держась за них, было очень легко продвигаться в желаемом направлении.
— Как видите, совсем не трудно. Теперь, друзья мои, прошу вас приготовить закусить. Такое торжественное событие, как утрата веса, следует отпраздновать. Я на минутку зайду в навигаторскую, а вы тут сделайте все, что нужно.
Продвигаясь вдоль перил, Николай Петрович скрылся за дверями. Борис Гуро посмотрел на Сокола:
— Ну, давайте упражняться…
Делая неуверенные движения, он приблизился к одной из стен. Теперь он убедился, как тщательно сконструировал все детали оборудования Рындин. Деревянные перила, ременные петли, металлические ручки — все это давало возможность легко передвигаться в желаемом направлении.
Чтоб проверить себя, Гуро попробовал выпустить перила и стать на ноги. Сразу же он почувствовал, что каюта медленно поворачивается вокруг него. Она покачнулась в одну сторону, на минутку остановилась, покачнулась в другую. Это раздражало. Ведь Гуро хорошо знал, что это — лишь своеобразный обман чувств. В действительности качался он сам. Но, даже понимая это, он не мог, честно говоря, определить такую мелочь, где на самом деле был верх, а где низ. Казалось, не было ничего… ни верха, ни низа. Все перепуталось.
Гуро снова схватился за перила. Казалось, он шел вертикально. Но вместо пола под ногами Бориса была стена…
— Чертово колесо какое-то, — выругался он. — Вадим, вам придется сложить гамаки одному, вы ближе к ним.
— Ладно.
Сокол, который до этого внимательно наблюдал все движения Бориса, по-видимому, делал на основе его опыта выводы для себя. Не выпуская перил из левой руки, он нажал правой рукой кнопку в стене. Сразу оба гамака подпрыгнули вверх. Сложная система тросов и амортизаторов подтянула их и прижала к потолку каюты. Стало просторнее.
Тем временем Гуро готовил закуску. Вся обстановка каюты была механизирована и автоматизирована. От легкого поворота рукоятки часть стены каюты беззвучно упала на рычагах вниз, превратившись в небольшой стол. В отверстии стены появился буфет, где на полках стояли бутылки странной формы, коробки и банки с консервами. Пружинные кольца на столе держали приборы — тарелки и чашки своеобразной формы. Таким же образом специальное приспособление прижимало вилки и ножи. Ложек не было вовсе.
Гуро достал из буфета две миски, поставил их в пружинные кольца на столе. Критическим взглядом он осмотрел стол.
— Как будто все в порядке. Как вам кажется, Вадим?
— Приятная картина. В особенности — для меня, потому что мне что-то очень хочется есть.
— Только вот как-то непривычно, что нет стульев… — добавил Гуро. Но веселый голос успокоил его:
— Поверьте, Борис, что воздух будет для вас самым мягким стулом. Садимся, друзья мои, садимся за стол!
Это была удивительная, невиданная картина. С трех сторон стола в воздухе сидели трое путешественников по вселенной. Правда, их позы нельзя было вполне признать за позы людей, которые сидят. Вернее, путешественники висели в воздухе, ни на что не опираясь. Но это было так удобно, что через несколько минут о стульях никто и не вспоминал. Рындин предупредил:
— Только без резких движений, друзья мои. Помните — действие равняется противодействию. Нажимая на что-нибудь, вы оттолкнетесь от вещи с такой же самой силой.
— Как Борис от стенки, — засмеялся Сокол.
Гуро усмехнулся и сам, вспомнив, как его швыряло по каюте.
— Ну, начинаем.
Николай Петрович взял одну бутылку. Она была резиновая, странной грушевидной формы. Рындин выкрутил пробку, перевернул бутылку горлом вниз. Из нее не вытекло ни капли, как и следовало ожидать. Тогда Рындин поднес ее к чашке, которая суживалась в верхней своей части. Он вставил горло бутылки в чашку и сжал резиновую бутылку. Чашка наполнилась вином, выдавленным из бутылки. Так же поступил Николай Петрович и с чашками помощников.
— Наш первый тост за удачный старт с земли, — торжественно проговорил он.
Каждый вынул из пружинного зажима стеклянную трубочку и сквозь нее выпил вино из чашки. Первым оторвался Сокол.
— Очень вкусно. Очень, — промолвил он. — Вот только раздражает эта трубочка. Мне гораздо больше улыбалось бы пить вино просто из чашки, без нее.
— Попробуйте, — лукаво ответил Рындин.
Сокол положил трубочку прямо в воздух. Она качнулась несколько раз — и остановилась, вися в воздухе. Гуро с любопытством следил за движениями Сокола, который поднес чашку ко рту и потянул из нее. Его руки вздрогнули. Чашка качнулась, и в тот же миг из нее вылетел красный шарик. Он пролетел мимо Сокола и двинулся по каюте.
— Держи, держи, — воскликнул Гуро, — вино полетело!
Шарик, колеблясь, плыл в воздухе.
— Ну, ловите вино, Вадим, а то оно растечется по первой попавшейся вещи, — смеясь оказал Рындин.
Сконфуженный Сокол бросился вдогонку за шариком из вина, но поймать его было не легко. От малейшего движения воздуха шарик отклонялся в сторону. Сокол летел за ним, хватаясь руками за перила и петли, но шарик, как живое существо, изменял направление, подталкиваемый воздухом.
— Ртом, ртом ловите! — смеялся Гуро.
Сокол, видимо, раззадорился. Резким движением руки он попробовал поймать шарик, забыв, что это — жидкость. Ему удалось зацепить его. И моментально шарик исчез. Красное вино облепило руку Сокола, быстро растеклось по ней, по пальцам, под рукав. На рубашке появились красные пятна. Пальцы были словно в красной перчатке — вино покрыло их тонким слоем.
Очередь насмехаться была теперь за Борисом Гуро, что он и сделал, не сдерживая веселого смеха. Даже Рындин засмеялся, когда раздосадованный Сокол, вернувшись к столу, вытирал руку салфеткой.
— Теперь убедились, что с трубочкой лучше? — спросил Рындин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
