Мы можем делать что-то параллельно и независимо друг от друга! Крутяк!»
«Это поможет нам навести шороху в академии?» — Рики улыбнулась.
«Да мы там всех порвём!»
Я откинулся в кресле. А жизнь-то налаживается!
Пока добрались — дождь прекратился. Приехали на огороженную территорию, к большому дому в классическом стиле. Даже очень большому, скорее не дому, а особняку. Явно здесь проживает не один Пётр Александрович, а ещё человек двадцать, не меньше. Не удивлюсь, если Патриарх окажется древним дедом, восседающим на троне. Вообще-то он приезжал к нам, видимо, посмотреть на меня. А может, увидеть мою маму. А впрочем, что гадать. В любом случае я его не помню, и при встрече, наверное, не узнаю.
Пётр Александрович встретил нас на пороге дома. Прямой, высокий, статный. С проседью в чёрных волосах и короткой пышной бороде. На вид ему было лет 50, вряд ли больше. Загорелое, обветренное лицо, проницательные голубые глаза. Одет он был по-простому, лёгкие брюки, рубашка навыпуск.
— Ну здравствуй, внучка! — дед распахнул объятия.
— Здравствуй, дедушка! — легко поздоровалась с ним мама и обнялась.
— А ты, значит, Миша, — дедушка оценивающе оглядел меня с ног до головы, и протянул руку.
— Приятно познакомиться, — я пожал руку. Как в тиски попал, думал всё, хана костям.
— Ну, пойдёмте в дом, освежитесь с дороги, да давайте к столу, позавтракаем да поговорим заодно.
Какая-то девушка лет двадцати показала нам наши комнаты. Скромное убранство, почти аскетичное. Мне досталась маленькая комнатушка, однако, со своим туалетом и душем. Видимо, специально гостевая.
По-быстрому ополоснувшись, я переоделся в свежее. Мама предупредила, что на всё про всё у меня максимум 15 минут, так что я постарался по-быстрому. Вроде уложился. Когда я открыл дверь из комнаты, мама как раз занесла руку постучаться.
— Идём. Дедушка очень не любит ждать, — мама убрала с моей футболки невидимую соринку.
«Кажется, она очень волнуется», — подала голос Рики.
«Будешь тут волноваться…» — буркнул я в ответ.
Дедушка ждал в столовой один. Длиннющий стол, за которым, наверное, спокойно уместились бы человек пятьдесят, был пуст. Только с одного края, возле деда, стояли тарелки и стаканы.
Только теперь я почувствовал, что проголодался. На завтрак оказалась яичница с беконом, отлично! Самое то!
— Давайте, ешьте, вон у Мишки глаза голодные, — дедушка одобряюще улыбнулся, — разговоры подождут.
Уговаривать меня не пришлось, я смёл завтрак подчистую за минуту. Дед тоже на аппетит не жаловался, а вот мама едва притронулась.
— Значит, открылся у тебя Источник, — приступил дед к расспросам, как только заметил, что я насытился. — Как это произошло?
— Я в игру с полным погружением играю, — мама заранее меня проинструктировала, что от деда скрывать ничего не надо, — в ней я мага отыгрываю. Ну и перепутал игру с реальностью. Забыл, что я уже из игры вышел.
— Ну, хорошо хоть, полетать не задумал, — усмехнулся дед.
— Летать я не умею, — развёл я руками.
— По секрету скажу, — дед наклонился ко мне, прикрыв рот ладонью, чтобы его типа только я слышал, — я тоже летать не умею. Если у тебя получится — научишь потом.
Я машинально кивнул. Так-то дед норм оказался, чего мама так волнуется?
— Ладно, а что умеешь?
Мама едва заметно кивнула мне. Ну хорошо.
— В реале попробовал только телекинез и файербол, а, ещё нагреть воду попробовал. В игре много чего умею, но в реале пока не пытался, да и боязно немного, там-то если умер, то ничего страшного, а здесь можно и совсем, ну, того…
— Поймай! — тарелка деда внезапно полетела по дуге через весь стол.
Я проводил её взглядом, перехватил, затормозил, вернул обратно, мягко опустил на стол. Этот фокус, только не с тарелкой, а со стрелами, когда в тебя стреляют, я проделывал много раз.
— Неплохо для новичка, совсем неплохо, — дед удовлетворённо покивал. — А огонёк покажи?
Я выставил ладонь и сформировал плотный сгусток огня. Дед потыкал в него пальцем и остался доволен.
— А почему вас с мамой мой огонь не обжигает? — задал я интересовавший меня вопрос.
— Так родня мы потому что, — дед усмехнулся, — ну и ты вроде как нам зла не желаешь. Вот если пожелаешь, то огонь жечь начнёт. Но такой — не сильно. Поднять температуру сможешь?
Представил, что огонь в руке становится горячее. Сам я жара не чувствовал, свой собственный огонь и мне вреда не причинял. Но температура явно росла — цвет сменился с рыжего на жёлтый, потом на белый. Воздух над рукой колебался, как над кастрюлей с кипятком. Становилось уже тяжело, к тому же огонёк ощутимо тянул ману из Источника. Какой там запас?
«Сейчас, попробую оценить», — Рики подала голос.
Почти на границе поля зрения появилась привычная голубая полоска, такая же, как в игре. Почти полная, но в красной рамке — расход превышает скорость пополнения.
«Круто!» — только и смог сказать на это. Потом похвалю Рики.
— Лови! — тарелка снова взмыла в воздух. Блин.
Поймал возле самой столешницы. Почувствовал, как по виску прокатилась капля пота. В игре было легче, однако!
Не так. В игре магия слушалась мгновенно и легко, а в реале я как в киселе. Реальность сопротивляется, тянет силы, задерживает реакцию.
— Хватит пока, — дед махнул мне рукой и повернулся к маме, — вижу, сама ты его не испытывала?
Мама сидела с широко открытыми от удивления глазами. Ого! А это дорогого стоит! Маму удивить всегда было непросто!
— Не успела, сразу сюда вылетели. Но это ведь…
— Вторая ступень, как минимум, — дед покивал, — видать хорошо в игре своей тренировался.
— Полтора года, — мама встряхнула головой, — значит, сразу на второй курс?
— Это не мне решать, ректор сам определит. Но, скорее всего, да. Ничего, теорию догонит, позанимается дополнительно. Что ты ему пронасрассказывала?
— Ничего! Не было же никаких признаков!
— Хм… — дед задумался. — Оно и правильно, что ничего, а оно вон как вышло. Ну да что теперь делать. Тяжело тебе будет, конечно. Клевать будут. Полукровка, да сразу на второй курс, да ещё внеклановый…
— Разве ты не затем нас позвал, чтобы принять Мишу в клан?
— Нет, Свет, прости, не могу. Не по традиции это. Ты ушла из клана, и пути назад нет. На сына твоего запрет на вхождение не распространяется, но и повода принять его нет. Такое ещё заслужить надо. Самому.
Мама опустила голову. Что же там такое в этой академии, что мама, обычно спокойно относящаяся ко всему, что со мной случается, так переживает?
— Помочь могу, и помогу. До начала учёбы ещё времени много. Мишка останется здесь, книжки почитает, потренируется.
