ментальному внушению. Сейчас и последующие часов пять они будут верить всему, что сказал бы им Сверчков. Самого его я проверить не успела, но выводы очевидны — студент применил к сокурсникам лицензионную магию. Что прямо запрещено правилами академии. Выводы делать вам.
Ректор подошёл к лежащему на полу парню, пару секунд рассматривал его, и высказался:
— Списать двадцать академических баллов. У него останется лишь четыре до исключения. Соответственно, все сопутствующие ограничения такому низкому рейтингу тоже вступят в силу. Павел, на тебе объяснить всё это нарушителю, когда он придёт в себя.
— Я уже придёт! — вдруг невнятно сказал Алекс. — Меня нельзя наказать, я внук Сверчкова!
— В нашей академии всё равно, кто ты, хоть президент Бразилии, — усмехнулся ректор. — Пришёл к нам, будь любезен соблюдать наши законы. Про них тебе подробно втолкуют в холодной комнате. И, пока не сдашь по ним экзамен, тебя не отпустят. Уведите!
— Ты пожалеешь о момент, когда я сюда попасть! — выплюнул мне в лицо итальянец. — Ты будешь жить, с тоска вспоминать те время, что меня нет тут! И недолго жить, совсем недолго!
Глава 6
Ого, какой агрессивный молодой человек! Не, понятно, южный темперамент, молодая кровь, но угрожать мне? Не дорос ты, молодой человечек до выполнения своих угроз, явно. И зря я всё-таки позволил княжичу публично поднять этот вопрос, лично было бы решить намного приятнее. Уж я бы научил этого итальяшку уважать себя и других россичей.
Впрочем, наверно оно и к лучшему. Вполне возможно, что из самого крутого студента, после этих разборок, я превратился бы в такой же отброс, которому в столовой наливали бы водичку вместо супа, а про факультативные занятия можно было бы забыть.
Но главное, что теперь делать со всеми однокурсниками, считающими меня последним отстоем? Тоже лезть в мозги и чинить их? Так во-первых, я далёк от профи, только начал учиться, а во-вторых, это точно так же наказуемо.
В этот момент сквозь меня прошла мощнейшая волна какой-то магии, которая реально прочистила мне мозг. Что это было? Я теперь не хотел стычки с итальяшкой, и был спокоен, как удав. А интересно, Удавовы здесь есть? Наверно, работают душителями или психотерапевтами.
— О! Очистку запустили! — отвлёк меня от странных мыслей Мышкин. — Скоро всё вернётся в нормальное состояние, мне, например, уже сильно полегчало. До сих пор сомнения в тебе оставались, теперь их нет. Прости за это, но ты же понимаешь, что подозрения были наведёнными?
— Всё хорошо, — ответил я. — И я благодарен тебе за то, что разрешил ситуацию. Без тебя ходил бы, как идиот, и удивлялся, что на меня все криво смотрят.
— Ну, для этого и нужны друзья, как мне кажется, — усмехнулся княжич и, явно смутившись, быстро развернулся и вышел из ректората.
Я ослышался? Или он назвал себя моим другом? Куда катится этот мир? Всего три месяца назад мы были готовы убить друг друга, причём буквально! Может, я ему для чего-то нужен? Те же макры для оружия, к примеру? Которые дриады выращивают на своих фермах. Хотя, с ними мы вроде нормально договорились, уже первые партии пошли, пока экспериментальные, тем не менее… Это точно паранойя, парень, возможно, был искренен.
Поклонившись Светлане и ректору, я вышел следом за княжичем. Народ на меня смотрел глазами побитой собаки. Было ощущение, что им всем было стыдно. Впрочем, возможно, так оно и было.
Оставшиеся задержавшиеся занятия прошли напряжённо. Меня явно избегали. Да и плевать, главное, что виноватыми себя чувствуют они, а не я.
А потом, после обеда, дома, мы собрались к поездке в Адлер, в мой особняк. Семь человек охраны действительно ожидали нас у точки перехода на лицо. Плюс два водителя, неплохой отряд получался.
Но, добрались мы без приключений, и, как сказал командир охраны, хвоста за нами не было. Даже намёка. Впрочем, я не знал уровень его профессионализма, возможно, он просто не увидел. Хотя позже, когда наши четыре автомобиля остановились у дверей особняка, то же самое подтвердила и Кошкина.
Нас, помимо челяди, встретили Аива с Анжелой, несмотря на то, что я оставлял их на нулевой изнанке. Значит точно проход снова работает. Они, не дожидаясь ужина, поволокли нас всех на побережье. Прогуляться, типа.
От прогулки я не получил никакого удовольствия. Море было неспокойным, высокая волна катила на берег, забрызгивая и норовя утянуть с собой всякого, кто рискнул подойти поближе. Было промозгло и холодно. За пятнадцать минут прогулки мы все замёрзли и чуть ли не наперегонки рванули домой.
Дома мы забежали в кабинет, с целью согреться алкоголем, но я, опережая события, подпалил предусмотрительно сложенные дрова в камине магией огня. Я сел на пол напротив огня, а на моих коленях живописно разлеглись четыре красивые девушки. Чёрт, сюда бы живописца, или, на худой конец, фотографа.
Тепло заходило внутрь, я максимально расслабился. Было кайфово лежать на толстенном ковре в окружении красавиц. Но всю идиллию сломал Семён, аккуратно покорябавшись в дверь, он скромно сказал:
— Андрей, нам нужно обсудить кое-что!
Выбравшись из груды, к сожалению, одетых тел, я направился к выходу, паря влагой из мокрой, но тёплой одежды.
— Я здесь, — поздоровался с прорабом за руку. — И весь во внимании.
— Отлично! — искренне улыбнулся парень. — Я к тебе по делу, прости, что отвлёк. Короче! Проход на нулевую изнанку мои люди закончили, с обеих сторон. Пал Палыч заканчивает монтаж новой системы охраны, и хочет лично вручить ключ для прохода. Точнее, говорит, что ключ теперь может вручить только лично. Сходим?
Я заинтересованно глянул на прораба и согласился. Вспомнив о своих трициклах, я взял один, и через несколько минут мы были у спуска к порталу.
Палыч вышел нам навстречу, уж не знаю, как он узнал о нашем прибытии, поскольку трицикл работал практически бесшумно.
— Ваше сиятельство, — поприветствовал он меня поклоном. — Вы очень и весьма вовремя! Благодаря вам и тому неприятному инциденту я сильно усовершенствовал защиту. И ввёл множество новинок, которые долго копил, но откладывал из-за занятости. Но главное — теперь ключ вообще не нужен!
— Это как? — удивился я.
— Да! — гордо задрал нос разработчик. — Система считывает психопортрет личности, а так же его мотивы при прохождении. Если вы будете под принуждением, она уничтожит всех, кто к этому причастен. Пойдёмте, я представлю ей вас, чтобы она знала своего владельца. А после, вы сможете выдать пропуска уровнем допуска ниже, всем, кому пожелаете!
Он гордо прошествовал вниз, и мы с Семёном направились туда же. Визуально не поменялось ничего, всё так же торчали магомеханические орудия, я чувствовал скопления магических ловушек. Вскоре мы стояли у невысокой, чуть ниже пояса, тонкой пирамиды у стены в самом центре длинного коридора.
— Вот! — с апломбом произнёс Павлович. — Просто уколи палец о вершину, и ты станешь владельцем системы охраны!
Я подошёл к пирамидке и положил палец на верхнюю часть. Она не казалась острой, но, стоило чуть придавить, как появилась боль. Не, не так, Боль! Она от пальца распространилась по руке, а оттуда по всему телу. Меня начало корёжить, и я упал на пол, не в силах совладать с этой болью.
Прошла она довольно быстро, но извазюкаться я успел с ног до головы. Здесь ещё не убирали строительный мусор. Павел Павлович озабоченно посмотрел на меня и выдал:
— Не ожидал такой реакции на привязку, простите. Обычно магическая привязка происходит незаметно для клиента, надо будет проверить. Это первая версия без ключа. Но она прошла, теперь вы хозяин. И сможете мысленным усилием запустить систему охраны. Рекомендую нас обоих сделать доверенными лицами. Меня, чтобы наблюдать за работой, Семёна — чтобы вывести рабочих с изнанки. В любой момент доверенность можно снять.
— Да с удовольствием, — усмехнулся я. Всё тело ныло после пережитого. — Только как это сделать?
— Да как обычно! — удивился инженер. — Просто подумать об этом.
Я мысленно скомандовал, чтобы эти двое, а так же Сергеевич и гномка Лариса могли здесь проходить. Меня снова скрутило, но уже не так ужасно, на ногах устоял. Павлович заметил мою реакцию и пообещал разобраться и устранить болевые ощущения. После чего скомандовал мне активировать всю систему.
Но предвидение сказало мне, что активацию я не переживу. Просто умру от болевого шока. Я повернулся к инженеру и сказал:
— Не буду. Сначала косяк устрани, я не уверен, что
