– Грандиозный проект! – индусы восхитились моим замыслом. – Для проекта зданий нам потребуется около шести месяцев.
– Хорошо, приступайте к работам. – я, пользуясь случаем, приступил к медитированию, а работники архитектурного бюро достали измерительные инструменты и приборы и стали работать с нивелиром и теодолитом. Мои охранники вместе с прикрепленным Смирновым спустились вниз и решили осмотреть окрестности. – Местных жителей придется отселять отсюда, в Гурзуфе что ли их поселить. – после медитации я спустился со скалы и направился в поселок пообщаться с местными. Краснокаменка из-за нахождения в горах ядерного объекта имела стационарные контрольно-пропускные пункты на въездных дорогах; были построены дизельная электростанция, дома для офицеров и служащих части, автобаза, Дом офицеров, госпиталь с поликлиникой, магазин, ясли, детский сад и школа. На территории бывшего ранее лагеря заключённых построили первый стадион. В городке у пожарной части, общежития молодых офицеров, школы, Дома офицеров, в городке дивизиона охраны построены спортивные площадки. Здание бывшего дома отдыха ВВС Московского военного округа занял штаб части. Большинство начальников Центральной Базы Хранения ядерного оружия ранее являлись руководителями управлений КГБ или МВД. По требованию режимных органов все офицеры объекта были переодеты в морскую форму – ближайший (закрытый) город Феодосия был базой Черноморского флота. Въезд на территорию спецпоселения разрешался только по специальным пропускам, выезд с объекта только по служебной надобности или в отпуск, любые родственные или гостевые визиты были запрещены. Связь – только служебная. Телевидения не было – ближайший ретранслятор находился в Феодосии. Почтовые отправления приходили в почтовые отделения крымских городов – вначале Симферополя, затем – Феодосии-13. Меня несколько раз останавливали для проверки документов, но увидев мое удостоверение практически всегда впадали в ступор из-за несоответствия моего возраста занимаемой должности. Затем меня нагнали мои архаровцы и объяснений стало намного меньше.
– Как в тюрьме люди живут! – заметил я своим спутникам. Бедные жены офицеров – им то за что эти проблемы? К морю искупаться даже не выбраться. Совсем не думают наши военные о создаваемых ими трудностях для некомбатантов и обычных гражданских.
– Кого? – переспросил Олег.
– Это входящие в состав вооружённых сил лица, функции которых сводятся лишь к обслуживанию и обеспечению боевой деятельности вооружённых сил. Все-таки придется опять к Устинову заглянуть, объяснить ему последствия такого отношения к людям. Надо кардинально менять обустройство военных и их семей.
Юрий, слушая меня, помалкивал, всем своим видом показывая, что его это не касается.
– Ну что, соколики! Как насчет того, чтобы жирок растрясти и пробежаться километров пять? – молчание я расценил как согласие и скомандовал – За мной бегом марш.
Еще утром я всех своих сопровождающих озадачил обуться в берцы и одеть полевую военную форму без знаков различия, сам одет был в свой охотничий костюм. Поэтому, оставив Юрия для охраны индусов, мы втроем побежали кросс. Вместо пяти я решил довести кросс до десяти километров. Чистый опьяняющий воздух способствовал наслаждению бегом по этой каменистой почве с окружающими нас прекрасными видами.
Тропа, по которой мы бежали, неожиданно вывела нас к небольшой поляне с родником.
– Пять минут отдыха и обратно! – я с удовольствием припал к роднику смочить губы и прополоскать рот. Мои товарищи, немного запыхавшись, хотели напиться, но я не позволил – Только немного пополоскайте рот. А то назад будет тяжело бежать.
– Красиво тут! – Олег потянулся и присел рядом с родником.
– А во время войны здесь воевали партизаны! – я обвел рукой окрестности – В любой момент тогда можно было нарваться на немецких карателей. Ну что, отдохнули? Тогда побежали назад.
К нашему возвращению Юрий собрал всех индусов и мы отправились на обед в санаторий. Не успев толком пообедать, я заметил входящего в помещение столовой генерала КГБ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я присяду? – Бандуристый указал на свободный рядом стул.
– Пожалуйста! Случилось что? – я отложил ложку и взял стакан с гранатовым соком.
– Только что со мной связался председатель комитета и просил передать вам, Владислав, что в Чечне напали на след четверых наемников из отряда американцев и крупной банды из местных жителей. Начали было преследовать преступников, но те ушли горными тропами и вышли там, где их не ждали – в Дагестане. Банда заняла село Новолакское и стала вырезать семьи лакцев. В октябре шестьдесят четвертого года в Хасавюрте произошли массовые беспорядки (в беспорядках участвовали до семисот человек) на национальной почве. К уголовной ответственности привлечены девять человек. Возник конфликт в связи с переселением лакцев в чеченские сёла.
Внутренние войска совместно с Хасаврютским ОМОНом окружили село, но бандиты засели в местной школе и, прикрываясь детьми, потребовали их пропустить в горы и освободить ожидающих суда в Москве американских наемников. Нам дали три дня на выполнение их условий.
– Срочно готовьте самолет в Грозный! Я лечу туда.
Генерал не стал возражать и его "Волга" отвезла меня и моих телохранителей в аэропорт. Нас посадили в АН-двадцать четыре и через два с лишним часа мы уже сели в встречающий нас УАЗик, доставивший к вертолету. Еще немного болтанки в воздухе и мы высаживаемся на окраине села Новолакское. Нас встретили начальник отдела милиции Хасаврюта и командир ОМОНа, которые, дав оперативную обстановку, перечислили предпринятые ими меры.
– Нельзя их отпускать! – начальник милиции стукнул кулаком по раскладному столику. – Потом бегай за ними по горам. Штурмовать надо школу.
– А я говорю, что потери среди детей недопустимы! – волновался присутствующий здесь глава района.
– Штурмовать вы будете в мое отсутствие – прекратив спор, я взял бинокль и осмотрел здание школы, два окна были наглухо закрыты шторами, там и находились заложники. В окнах школы время от времени мелькали силуэты боевиков. – Но если я рядом, нужно использовать меня как секретное оружие. – я отложил бинокль и попросил найти белый флаг.
– Объявите бандитам, что для переговоров к ним направляется парламентер. – я снял захваченную с собой разгрузку и оружие. – Поверьте – я смогу уговорить бандитов сдаться.
Видя недоверие на лицах местных силовиков, я приказал омоновцу отжиматься и тот тут же выполнил мое приказание.
– Так же будет и с ними – я кивнул в сторону захваченной школы и обратился к отжимающемуся капитану – Вольно, прекратить отжиматься.
Пришедший в себя капитан ОМОНа, с опаской посмотрел на меня и произнес – Сильный аргумент, и не поспоришь.
По электромегафону преступников оповестили о парламентере и я медленно с белым куском ткани в руке двинулся по улице в сторону здания школы, ощущая на себе сотни взглядов и с нашей и с неприятельской стороны. Дверь в школу приоткрылась и меня буквально втащили внутрь двое чеченцев. Я на чеченском поздоровался и отодвинул от своего лица ствол автомата – Еще выстрелит ненароком! Кто у вас главный? – Ко мне навстречу вышли американец и бородатый чеченец лет сорока.
– С каких пор на переговоры стали отправлять детей? – главарь банды удивленно меня рассматривал. Я насчитал семерых бандитов, держащих меня на мушке и озадаченно выглядывавших в щель неприкрытой двери. – Вроде больше никого не видать! Никто не попытался приблизиться к школе.
– С тех самых пор как вы стали прикрываться детьми как щитом! Какие же вы воины! Вы поступаете как трусливые шакалы.
Стоящий рядом чеченец замахнулся на меня рукой но я его остановил – Стоять! Всем слушать меня! Вы полностью в моей власти и выполните все мои приказания! Сложить оружие! – стоящие вокруг бандиты стали избавлять себя от железа а я приказал главарю собрать в коридоре школы остальных бандитов. Тот выкрикнул приказ и в коридоре собрались остатки банды, так же сложившие оружие после моего приказа.
