так — будет глупостью.
Но через мгновение передумал и достал один бутылек. Тварь своим воем призвала еще одного своего собрата. Сейчас в ворота заходил еще один такой же хунд. У меня максимум на два заклинания хватит сил и все. Пробка отлетела, и я взялся за стеклянную часть.
Крутанул содержимое, чтобы создать небольшую воронку, и опрокинул в себя. Горечь окутала мой рот, словно я выпил смесь самой горькой ртутной воды. Рвотные позывы настигли меня мгновенно, словно мой желудок отказывался принимать это зелье. Но я не мог остановиться, потому что знал, что в этом отвратительном напитке была сила, которая мне так нужна.
Силой воли я подавил рвотные позывы, вынуждая себя глотать каждую каплю этой горечи. Сначала она казалась непереносимой, как огонь, ждущий мои внутренности. Но потом я почувствовал, как она начала распространяться по моему телу, словно живительная искра, пробуждающий каждую клетку.
Мощь этого зелья захлестнула меня, словно волна энергии, взрывающаяся изнутри. Моя кожа загорелась, а мышцы наполнились энергией. То, что началось с горечи и отвращения, превратилось в невероятную мощь, которая заполнила меня до краёв.
Я почувствовал, как эта сила бурлила в моих венах, словно кипящий поток жизни. Каждый удар моего сердца, каждое дыхание, наполнялись этой энергией, делая меня сильнее. Стал потеть, а потом я все-таки выплюнул часть этого напитка и меня чуть не вырвало. Не уверен, что так и должно быть, но меня никак не покидало ощущение, что Штерма сейчас смеется.
Пальцами вытаскивал из своей глотки собственные волосы, которая эта безумная мумия сорвала с меня, при готовке этого зелья. Дополнительная злость только подхлестнула меня на действия. Потому что как только я выпил живительный напиток. Твари зарычали еще сильнее и стали водить носом в моем направлении. А потом бросились на меня.
— Почуяли магию? За мной дворовые шавки — крикнул я и устремился в обличии дикого за ворота поселения. Постараюсь отвести их как можно дальше, чтобы дикие смогли что-то сделать и закрыть брешь в стене.
Летел через лес на максимальной скорости. Деревья, кусты пролетали мимо меня. Обратил внимание, что измененные не могут меня догнать. Поэтому притормозил чутка, чтобы у них морковка все-таки была перед носом, чтобы не разделились и продолжали следовать именно за мной.
Я пролетал сквозь безжизненный лес, скорость обжигала ветром, словно могучий поток. Кривые деревья, изуродованные хаосом, мелькали передо мной, создавая жуткие образы. Высохший мох и кусты полетали в глазах, словно бескрайний ковер из забытой природы.
Воздух свистел в ушах, а я лишь ловил мельчайшие детали этого живописного ада. Словно вихрь, я пронизывал это заброшенное место, ощущая, как движение вливает в меня энергию. Вижу древние корни, выгнутые к тяжелому небу, будто они сами стремятся к свету.
Посчитав, что расстояние от поселения диких достаточное, я остановился. Облезлые существа нагнали меня и стали окружать, один пытался зайти за спину. Меня трясло от энергии. Магические путы сковали обоих. Удивительно, как легко они материализовались и сразу две штуки.
Хунды не могли пошевелиться и только рычали. В руке появилось копье, которое как пуля устремилось в переднюю лапу, измененному. Мгновение и ее просто оторвало и протащило по настилу изо мха, пока мое копье не воткнулось в дерево.
Зверь упал мордой об землю, его сформированная из дыма лапа развеялась.
— Вот это другое дело. Вот это я понимаю. — перевел взгляд на здорового хунда. Сделал еще одни путы, чтобы он вообще не мог пошевелиться, пока я буду развлекаться с другим.
— Ну, шавка, сейчас ты мне за все ответишь. — сказал я, подходя к тому, кто валялся мордой в мхе.
Сформировал щупальцу из магии проклятий и потянулся к нему в пасть. Раз! И огромный клык был вырван. Тварь завыла.
— А что ты ноешь? Когда рвал диких, не слышал, как орали они? Ты у меня просто так не умрешь, я тебе обещаю! — сказал я, скалясь на животное.
Схватил его пасть руками и сломал ее. Не знаю, откуда такая нечеловеческая сила, но она опьяняет. Потом просто засунул руку и вырвал его язык. Бросил рядом. Измененный продолжал выть. Взялся за нижние самые большие клыки, порезал руки, но это мне не помешало с силой дернуть их.
По размеру напоминали ножи, только ручку нужно придумать. Вырвал последний большой верхний клык. Измененный терял сознание, но от моих ударов приходил в себя. Тем более, с его зубами я больше не хотел возиться, поэтому просто выбил их. Аккуратно сложил все добытое, чтобы потом забрать с собой.
Измененный больше не выглядел таким грозным противником. Я обещал ему медленную смерть, он у меня ее получит. Не нужно было убивать детей. Сломал ему задние лапы и убрал путы. Больше эта дворняга никуда не убежит и не причинит никому зла.
Вырвал ему хвост. Не замечал раньше в себе такой жестокости. Может это все от эффекта зелья Штермы? Думать было некогда, потому что я решил позаботиться о трофеях. Уверен, что из его частей выйдут другие настойки и артефакты. Взял один его клык и воткнул немного в его плешивое тело.
А потом просто стал обходить его и резать. Измененный уже больше не рычал или выл, а булькал. Чуть повозился с задними лапами. И потом отошел на расстояние. Оскалился и из своего шара проклятий сформировал десять конечностей. Влез под шерсть и стал их тянуть вверх и вниз. Кожа с характе́рным звуком срывалась с еще пока живого хунда.
Время замерло, потому что я старался делать все медленно, чтобы эта тварь или хаос через нее почувствовал новый спектр эмоций. У меня даже получилось ее снять и оставить его еще живым. Интересно его сердце, оно даст более сильный эффект при моем росте как дикий? Или если Штерма сварит зелье, может, оно будет действовать по-другому?
Когда шкура была снята, то положил в нее когти и клыки этой твари. Завязал на манер сумки и положил рядом. Обернулся и успел отскочить.
* * *
Агнет бежала. Только когда те дикие, которые еще не могли принимать обличие, спаслись, она остановилась. Опустила глаза и покраснела, она стояла с голой искалеченной грудью, вокруг толпы мужчин, женщин и детей.
Хорошо, кто-то догадался и снял с себя куртку и дал ее девушке. Она прикрылась и уставилась на место, где сейчас стоял Ивар. От него расходились сильнейшие волны магии. Зверь, которому он умудрился сжечь лапу, не двигался.
Агнет хотела броситься помогать Дарку, вот только чем? Все, что она умеет и, может, и даже сейчас став сильнее, она все равно будет только мешаться у него под ногами. Обида и горечь захватили девушку. Снова он спас ее и всех остальных. Но что-то делать нужно. Особенно когда она заметила, что прямо сейчас через ворота зашел еще один хунд.
Ивар взял какое-то зелье и выпил его. Словно порывистым ветром диких снесло магической волной. Его тело сначала загорелось светом, таким чистым и невинным. Хунды завыли. А потом он стал покрываться черной вязкой субстанцией. Она облепляла его как грязь и стекала вниз. Этот источник был внутри его.
Агнет дернулась на помощь, но ее остановил глава клана.
— Отец! — вскрикнула она. — Ты жив? Я так рада… — почти плача произнесла девушка.
— Дочь, ты ему не поможешь, никто из нас здесь ему не поможет. Столько лет прожить, охотится и убивать измененных, а сейчас осознавать, что ты ничего не можешь сделать — с грустью сказал Йорг.
— Но! — вскрикнула Агнет, когда отец схватил ее за руку и сжал.
Подошли остальные главы кланов и еще человек двадцать. А десять человек бросились на помощь к Ивару. Их Агнет знала: Вилберт, один из лучших охотников среди диких, а это его группа. Они известны тем, что за последние десять лет, никто не умер у них. Всегда возвращались с охоты, необязательно целыми, но живыми.
— А ну, стоять! Окаянные! — послышался крик старухи Штермы и всех диких сковали путы. — Вы куда претесь идиоты, вы ничего не сможете сделать со своей никчемной силой
