Тихий, как шепот, звук донесся с другой стороны помещения, отчего Харбир снова застыл. Там что-то двигалось — что-то, издающее мягкий шелест, непохожий ни на какие звуки, издаваемые живыми существами. Харбир уже слышал подобный шум, после того, как Ксагор спас его из-под «Рейдера», и он мельком увидел нечто крадущееся во тьме. Развалина говорил, что их что-то преследует, но не сказал, что это было. Когда Харбир прислушался, ему стало понятно, где он раньше слышал такой звук. На берегах Великого Канала, когда машина «Талос» охотилась за новой жертвой. Мягкое дыхание его гравитационных ускорителей было как две капли воды похоже на тот шум, который он слышал прямо сейчас.
+Не паникуй, я могу помочь тебе выбраться.+
Голос звучал как сухой шепот в его сознании. Харбир почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом. Он вспомнил тысячу ужасных историй и все те жуткие события, которым он был свидетелем во время Разобщения, и они переполнили его страхом за собственную душу.
+…Не будь таким безмозглым глупцом. Я — не демон из-за пелены. Я только хочу помочь тебе, а не поглотить твою душу.+
Машина «Талос» возвращалась. Харбир увидел изогнутый панцирь, похожий на броню насекомого, тускло мерцающий красным светом отраженных огней. Он был меньше, чем тот, что Харбир наблюдал у Великого Канала, но выглядел не менее смертоносным. Этот «Талос» был уже и изящнее, скорее убийца, чем воин. Над панцирем изгибался хвост, как у скорпиона, увенчанный внушительным шипастым жалом, а снизу свисало множество клешней, пил и кистеней. Машина двигалась медленно и методично, как будто что-то разыскивая.
+Он пришел за Беллатонисом и чуть было не прикончил его. Беллатонис воспользовался старым трюком Чиараско, чтобы переместить свою душу в другое тело и спастись. Очень рискованно, но, как я думаю, он был в отчаянии.+
Харбир проигнорировал голос в голове, потому что был слишком занят шокированным разглядыванием своих рук. Это были уже не его руки. Одна, с длинными пальцами, была бледная, как у трупа, вторая же выглядела толстой и мускулистой. Харбир удивленно моргнул и почувствовал, как отреагировали глаза, которых у него не должно было быть — глаза, которые, судя по всему, были вживлены в его лопатки. Слова, шепотом звучащие в его разуме, внезапно приобрели новое и отвратительное значение.
Гемункул, Беллатонис… Харбир носил талисман по его поручению. Когда Ксагор принес этот талисман и передал ему в руки, он намекнул, что тот — своего рода страховка. Харбир застонал при воспоминании о боли, которую ощутил, о раздирающем чувстве сдвига. Боль лучами расходилась из потайного кармана, где лежал талисман. Он неуклюже зашарил незнакомыми руками по столь же незнакомой одежде — мантии из странной блестящей кожи, которая воняла едкими химикатами и застарелой кровью. Да, талисман был здесь — или, скорее, его брат-близнец, спрятанный в рукаве.
— Ах он ублюдок! — прорычал Харбир. — Он украл мое тело!
Раздался шипящий звук: «Талос» внезапно развернулся вокруг оси и помчался к Харбиру. Эта штука была быстрой. Она пересекла всю комнату, не успел он и дернуться. «Талос» резко остановился на расстоянии руки, громыхая цепями кистеней и возбужденно пощелкивая клешнями.
+Стой смирно и заткнись, если не хочешь погибнуть,+ скомандовал голос в голове Харбира.
Похожие на драгоценные камни сенсоры, вставленные в металлический панцирь «Талоса», зловеще разглядывали его. Стержни и шипы выскакивали из отверстий на изогнутой поверхности и исчезали обратно — машина-убийца пробовала воздух. Харбир замер на месте, когда щупы вытянулись настолько близко, что едва не касались его.
+Если тебе очень сильно повезет, то он окажется достаточно умен, чтобы отличить тебя от Беллатониса, хотя ты и в его теле. Если тебе еще сильнее повезет, то он будет достаточно глуп, чтобы не убить старое тело Беллатониса просто на всякий случай.+
«Талос», которому его создатель дал название «Ви», пребывал в состоянии нерешительности. Многочисленные противоречащие друг другу данные вызывали у него ряд конфликтов протокола, каскадами проходивших сквозь его машинное сознание. Ви перепроверял доступные данные тысячи раз в секунду, пытаясь понять необъяснимое событие, хотя и знал, что на это уходит значительное количество времени. И все же каждое действие, которое Талос мог предпринять, нарушало либо специфические параметры его миссии, либо его основные протоколы, либо и то и другое сразу, с неприемлемо высоким риском неудачного исхода. Если говорить о нем как о живом существе, которое, к чести своего создателя, Ви сильно напоминал, то «Талос» просто недоумевал, что делать дальше.
Назначенная Ви цель присутствовала в помещении до того, как он туда проник. Материальные следы и психические отпечатки скоррелировались до значительной степени уверенности, что также было подтверждено зрительным наблюдением цели после того, как была пробита стена помещения. Устранение охранников цели заняло у Ви меньше двадцати секунд, но при этом цель внезапно исчезла с его сенсоров примерно через восемнадцать секунд после начала боя. Физический компонент по-прежнему присутствовал и по-прежнему функционировал, если судить по его движениям и вокализациям, но психический компонент исчез, оставив лишь следовые элементы. Параметры, заданные Ви, очень ясно предписывали полностью уничтожить цель во всех отношениях. Для столь целенаправленного охотника, как Ви, было очень тревожно обнаружить, что ключевая деталь его добычи оказалась такой увертливой.
Загадку исчезнувшей цели могла бы легко разгадать его машина-сестра, Чо. Их создатель сконструировал их как единый комплект, пару, дополняющую друг друга, где Ви был сильным и быстрым, а Чо — умной и скрытной. Когда они впервые напали на запутанный психический след своей добычи в городе, они решили разделиться и функционировать независимо, чтобы увеличить шансы на успех. Чо, обладающая более широким спектром сенсоров и более высокими когнитивными способностями, была лучшим охотником, в то время как Ви был более эффективным убийцей. Обе машины считали себя равно способными уничтожить цель, и между ними в определенной степени существовало соперничество. Обе видели в охоте шанс в полной мере протестировать свои возможности.
Однако Ви больше не засекал сигнал присутствия Чо. Возможно, какие-то фоновые помехи мешали его восприятию. При истреблении телохранителей цели Ви получил легкие повреждения, что также могло сказаться на его системах связи. Однако ни тот, ни другой вариант не корректировали с результатами диагностики, что приводило к настораживающему выводу: Чо вышла из строя. Ее сигнал пропал вскоре после того, как цель исчезла из поля зрения Ви, и тот оценивал вероятность существования связи между этими событиями как высокую.
Теперь, когда перед Ви была лишь часть добычи, а послать запрос Чо не представлялось возможным, он не знал, следует ли ему уничтожить этот фрагмент, загнанный в угол. Экстраполяция на основе тех ограниченных данных, которые он имел для сценария подобного рода, давала высокую вероятность того, что в какой-то момент в будущем физический компонент снова получит психическую часть — или, по крайней мере, предоставит полезную информацию о том, где та находится. Уничтожение физического компонента цели было ключевым приоритетом миссии, но тогда у Ви не оставалось подходящего плана, как выследить и затушить психический элемент.
Конфликт невозможно было разрешить, не вызвав провал миссии в той или иной форме. Поэтому Ви продолжал размышлять о судьбе своего пленника. В настолько алогичном сценарии нельзя было руководствоваться логикой, поэтому за ответом следовало обратиться к инстинктам. К несчастью, Ви представлял собой механизм, так что грубые инстинкты не относились к тем чертам, которые у него были ярко выражены. Он должен был постоянно ощущать цейтнот, ведь поимка сбежавшей души становилась тем сложнее, чем дольше Ви пребывал в состоянии логического затора.
На самом деле оставалось только одно решение.
Секунды ползли мимо, а Харбир стоял совершенно неподвижно, на волоске от верной смерти, парящей рядом с ним. Как будто назло, его сознание тратило это время на то, чтобы анализировать ужасающие детали машины-убийцы: кровь, корками запекшаяся на клешнях, рваные ленты плоти, застрявшие в цепях, невообразимо жаркое красное свечение теплового копья. Харбир был достаточно самоуверен, чтобы считать, что он мог бы сразиться с этой машиной на равных, если бы был как следует вооружен и подготовлен. Но сейчас, безоружный и дезориентированный, даже он не мог себя обманывать и точно знал, каким будет исход, если он попытается драться с «Талосом» в текущих обстоятельствах. И все же, эта штука его пока что не убила, и это должно было означать, что с ней можно поторговаться. Харбир решил проигнорировать ведьминский голос в своей голове и обратился напрямую к «Талосу».
