А тем временем в редакции сиротливо сидят пять или шесть человек, ибо остальные коллеги в отпуску и тоже яростно комкают газетные чисты и жалуются, что теперь в газетах нет ничего, ровно Ничего А из наборной приходит метранпаж и укоризненно говорит: «Господа, господа, у нас еще нет на завтра передовой…»
— Тогда дайте… ну, хотя бы эту статью… об экономическом положении Болгарии, — говорит один из сиротливых людей.
Метранпаж тяжело вздыхает.
— Но кто же ее станет читать, пан редактор? Опять во всем номере не будет ничего «читабельного».
Шестеро осиротевших поднимают взоры к потолку, словно там можно найти нечто «читабельное».
— Хоть бы случилось Что-нибудь, — неопределенно произносит один из них.
— Или если бы… какой-нибудь… увлекательный репортаж, — перебивает другой.
— О чем?
— Не знаю.
— Или выдумать… какой-нибудь новый витамин, — бормочет третий.
— Это летом-то? — возражает четвертый. — Витамины, брат, это для образованной публики, такое больше годится осенью…
— Господи, ну и жара!.. — зевает пятый. — Хорошо бы что-нибудь про полярные страны.
— Но что?
— Да так что-нибудь. Вроде этого эскимоса Вельцля. Обмороженные пальцы, вечная мерзлота и тому подобное.
— Сказать легко, — говорит шестой, — но откуда взять?
И в редакции наступает безнадежная тишина.
— Я был в воскресенье в Иевичке, — нерешительно начал метранпаж.
— Ну и что?…
— Туда, говорят, приехал в отпуск некий капитан Вантох Он, кажется, оттуда родом. Из Иевичка.
— Какой Вантох?
— А такой толстый. Он, говорят, капитан морского судна, этот Вантох. Рассказывают, что он где-то добывал жемчуг.
Пан Голомбек посмотрел на пана Валенту.
— А где он его добывал?
— На Суматре… И на Целебасе… Вообще где-то там. И будто прожил он в тех местах тридцать лет.
— Дружище, это идея! — воскликнул пан Валента. — Может получиться репортаж — первый сорт. Поедем, Голомбек?
— Что ж, можно попробовать, — решил Голомбек и слез со стола, на котором сидел.
— Это вон тот господин, — сказал хозяин гостиницы в Иевичке.
В садике за столом, широко расставив ноги, сидел толстый господин в белой фуражке, пил пиво и толстым указательным пальцем задумчиво выводил на столе какие-то каракули. Оба приезжих направились к нему.
— Редактор Валента.
— Редактор Голомбек.
Толстый господин поднял голову.
— What? Что?
— Я — редактор Валента.
— А я — редактор Голомбек.
Толстый господин с достоинством приподнялся.
— Captain ван Тох. Very glad[15]. Садитесь, ребята.
Оба журналиста охотно присели и положили перед собой блокноты.
— А что будете пить, ребята?
— Содовую с малиновым сиропом, — сказал пан Валента.
— Содовую с сиропом? — недоверчиво переспросил капитан. — Это с какой же стати? Хозяин, принесите-ка нам пива. Так вы чего, собственно, хотите? — спросил он, облокотись на стол.
— Правда ли, пан Вантох, что вы здесь родились?
— Ja[16]. Родился.
— Будьте так добры, скажите, как вы попали на море?
— Через Гамбург.
— А как давно вы состоите в чине капитана?
— Двадцать лет, парень. Документы тут, — сказал капитан, внушительно похлопывая по боковому карману. — Могу показать.
Пану Голомбеку хотелось посмотреть, как выглядят капитанские документы, но он подавил это желание.
— За эти двадцать лет, пан капитан, вы, конечно, многое успели повидать?
— Ja. Порядочно.
— А что именно?
— Ява. Борнео. Филиппины. Острова Фиджи. Соломоновы острова. Каролины, Самоа. Damned Clipperton Island. A lot of damned islands[17], парень! А что?
— Нет, я просто так… это очень интересно. Нам бы хотелось услышать от вас побольше, понимаете?
— Ja… Стало быть, просто так, а? — Капитан уставился на него светло-голубыми глазами. — Значит, вы из… как это? из полиции?… полиции, а?
— Нет, пан капитан, мы из газеты.
— Ах, вот оно что! Из газеты. Репортеры? Ну так пишите: Captain I. van Toch, капитан судна «Кандон-Бандунг»…
— Как?
— «Кандон-Бандунг», порт Сурабая. Цель поездки — vacances… как это называется?
— Отпуск.
— Ja, черт побери, отпуск. Вот так и дайте в хронику о вновь прибывших. А теперь, ребята, спрячьте ваши блокноты. Your health[18]!
— Пан Вантох, мы… приехали к вам, чтобы вы нам рассказали что-нибудь из вашей жизни.
— Это зачем же?
— Мы опишем в газете. Публике будет очень интересно почитать о далеких островах и о том, что там видел и пережил наш земляк, чех, уроженец Иевичка.
Капитан кивнул головой.
— Это верно. Я, братцы, единственный captain на весь Иевичек. Это да! Говорят, есть еще один капитан… капитан… карусельных лодочек, но я считаю, — добавил он доверительно, — что это ненастоящий капитан. Ведь все дело в тоннаже, понимаете?
— А какой тоннаж у вашего парохода?
— Двенадцать тысяч тонн, парень!
— Так что вы были солидным капитаном?
— Ja, солидным, — с достоинством проговорил капитан. — Деньги у вас, ребята, есть?
Оба журналиста несколько неуверенно переглянулись.
— Есть, но мало. А вам нужны деньги, капитан?
— Ja. Нужны.
— Видите ли, если вы нам расскажете что-нибудь подходящее, мы сделаем из этого очерк, и вы получите деньги.
— Сколько?
— Ну, пожалуй… может быть, тысячу, — щедро пообещал пан Голомбек.
— Фунтов стерлингов?
— Нет, только крон.
Капитан ван Тох покачал головой.
— Ничего не выйдет Столько у меня и у самого есть. — Он вытащил из кармана толстую пачку банкнот — See[19]?
Потом он облокотился о стол и наклонился к обоим журналистам
— Я бы предложил вам, господа, a big business. Как это называется?
— Крупное дело.
— Ja. Крупное дело. Но вы должны дать мне пятнадцать… нет, постойте, не пятнадцать — шестнадцать миллионов крон. Ну, как?
Оба приезжих снова неуверенно переглянулись. Журналистам нередко приходится иметь дело с самыми причудливыми разновидностями сумасшедших, изобретателей и аферистов.
— Стоп, — сказал капитан, — я могу вам кое-что показать.
Он порылся толстыми пальцами в жилетном кармане, вытащил оттуда что-то и положил на стол. Это были пять розовых жемчужин, каждая величиной с вишневую косточку.
— Сколько это может стоить? — прошептал пан Валента.
— О, lots of money[20], ребята. Но я ношу это с собою только… чтобы показывать, в виде образца. Ну, так как же, по рукам?… — спросил капитан, протягивая свою широкую ладонь через стол.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
