Вылечил мою левую руку? Я испуганно ахнула, когда вспомнила, что перестала чувствовать ее после прикосновения к медальону. Посмотрела, но увидела только повязку. Из-под бинтов торчали одни кончики пальцев. Хвала всем богам — вполне нормального цвета. Более того, я даже сумела ими подвигать, пусть и с определенным трудом.
— Вы едва не потеряли руку, — с осуждением произнес Оллред. — Если бы помощь задержалась хоть на пару минут — процесс распада тканей стал бы необратимым.
— Ужас какой! — выдохнула я и опять пошевелила пальцами.
— Насколько понимаю, вы не являетесь специалистом по подчиняющим чарам, — продолжил следователь все с теми же обвиняющими нотками в голосе. Дождался моего неохотного кивка и продолжил: — Тогда почему взялись за это? Намного правильнее было бы с самого начала вызвать нас.
У меня не имелось ни малейшего желания отвечать на этот вопрос. Да, я сглупила, и сглупила сильно. Желала покрасоваться перед слугой и заслужить дружеское расположение Дариана. Но признаваться в собственных ошибках очень не хотелось.
— Простите, — буркнула себе под нос, когда заметила, что следователь продолжает выжидающе смотреть на меня. И замолчала, принявшись с преувеличенным вниманием изучать узор на покрывале, которым меня кто-то заботливо укутал.
— Если честно, вы сильно затруднили мне задачу. — Оллреду, по всей видимости, доставляло удовольствие отчитывать меня, словно маленькую напроказничавшую девочку. Дождавшись моего негромкого извинения, он и не подумал прервать обличающую речь. — Из-за ваших действий оказалась уничтоженной важнейшая улика! Как прикажете выдвигать против госпожи Амикши Грейдон обвинения, если медальона больше не существует?
— Если бы я не уничтожила медальон, он уничтожил бы меня, — попыталась я оправдаться.
— Слова! — Оллред покачал головой. — Вы понимаете, что все это лишь слова? Вы не можете доказать, что на медальоне были установлены подчиняющие чары запрещенного уровня. Вдруг это попытка очернить имя госпожи Амикши Грейдон?
— Да как вы могли такое предположить?! — Я аж подпрыгнула на месте от гнева, когда это услышала. Ткнула в следователя своей забинтованной рукой. — А это тогда откуда? Или, по вашему мнению, я настолько ненавижу эту самую Ами, что готова была пожертвовать собственной конечностью?
— Вы сами ответили на свой вопрос, — спокойно сказал Оллред. — Знаете, зачастую обманутая жена готова пойти на что угодно, лишь бы насолить любовнице мужа.
— Что? — недоуменно переспросила я и тут же мысленно выругалась.
Тьфу ты, постоянно забываю, что я отныне замужем. Н-да, попробуй теперь объяснить этому настырному следователю, что мне на Ами плевать с высокой колокольни и вообще я ее знать не знаю и видеть не видела.
— Вы не так все поняли, — вмешался в разговор Дариан, осознав причины моего замешательства. — Да, госпожа Алекса… — Следователь вскинул брови, удивленный тем, что муж называет меня «госпожой», и бедняга торопливо исправился: — То есть просто Алекса — моя жена. Но Ами — не моя любовница. До вчерашнего дня она была моей невестой. Я собирался взять ее в жены…
— Стоп-стоп-стоп! — Оллред повелительно поднял указательный палец, и Дариан послушно замолчал. Несколько секунд следователь ничего не говорил, видимо, силясь осмыслить только что услышанное, после чего кашлянул и вкрадчиво полюбопытствовал: — То есть как это так? Госпожа Алекса — ваша супруга, и при этом вы собирались взять в жены госпожу Амикшу? Уважаемый, позвольте напомнить, что многоженство в нашей стране запрещено!
— Вы не так все поняли, — опять тоскливо протянул Дариан и уставился на меня умоляющим взглядом.
— Мы поженились только вчера вечером, — пришла я к нему на помощь и выдала наш страшный секрет.
Оллред с нескрываемым облегчением перевел дыхание, обрадованный тем, что загадка так легко разрешилась, но почти сразу вновь нахмурился.
— Да какая разница! — сурово воскликнул он. — По всей видимости, вы, госпожа Алекса, уже давно знакомы с господином Дарианом и видели, как развиваются его отношения с госпожой Амикшей. Вы вполне могли приревновать и решить опорочить имя соперницы.
Да далось ему это имя соперницы! Я вновь подпрыгнула от возмущения на кровати и зло уставилась на Дариана. Давай, драгоценный супруг, теперь твоя очередь объясняться. Подумать только, я его спасла, а в итоге меня пытаются обвинить в какой-то нелепице!
— Алекса не собиралась никого порочить, — поспешно проговорил Дариан, мужественно кинувшись на мою защиту. Глубоко вздохнул и признался-таки: — Ко всему прочему, мы только вчера познакомились.
— Как? — не выдержав, воскликнул в полный голос Оллред и круглыми от изумления глазами стал поочередно смотреть то на меня, то на Дариана.
— А что в этом такого? — пробурчал мой супруг. — Законом это не запрещено.
— Да, безусловно, законом это не запрещено, — вынужденно согласился следователь. — Но все-таки это как-то странно…
— Ни капли не странно! — возмутилась я и принялась вдохновенно лгать: — Понимаете, нас с первого взгляда обуяла страсть! Мы увидели друг друга случайно, на улице, и поняли, что не можем друг без друга жить! Сразу же отправились в храм. Священник, правда, заартачился, говорил, что столь серьезное дело нельзя совершать в спешке, не подумав как следует. Но мой милый, мой драгоценный Дариан сумел настоять на своем!
И бросила на супруга взгляд, полный обожания.
К слову, несчастный Дариан во время моей прочувствованной речи то бледнел, то краснел, то принимался что-то мычать. Но возражать не осмелился. И то благо. Супруги всегда должны придерживаться одной точки зрения! Недаром говорят: муж и жена — два сапога пара.
— Страсть вас обуяла? — недоверчиво переспросил Оллред. — Такая страсть, что вы решили совершить брачный ритуал после нескольких часов знакомства?
— Да! — воскликнул Дариан.
А в следующий момент он сделал то, чего я от него никак не ожидала. Видимо, устав убеждать следователя в том, что наш брак — вполне обычное дело, он вздумал продемонстрировать всю силу наших чувств на практике. Потому как бухнулся на кровать рядом со мной и страстно поцеловал меня в губы.
Хорошо, что это стало полной неожиданностью не только для Оллреда, но и для меня. Иначе я бы вряд ли удержалась от законного и вполне понятного желания отпихнуть его. Ишь ты, почти не знакомы, а уже целоваться лезет. Ну и что, что вроде как законный муж…
А затем его губы прикоснулись к моим — и я мгновенно перестала думать о всяких глупостях. Приятно-то как!
