ТНК открывают зарубежные исследовательские подразделения прежде всего для обеспечения потребностей собственных производственных мощностей, созданных в соответствующих странах. Основная функция таких центров – адаптация или усовершенствование продуктов и технологий ТНК к местным условиям. Впрочем, в последние годы деятельность зарубежных научных подразделений все чаще нацелена на использование глобального научного-исследовательского потенциала за счет включения в исследования научного потенциала принимающих стран. Размещение за границей НИОКР становится ключевым звеном в распространении своей технологии и в использовании иностранной.
Еще одним направлением интернационализации научных исследований становятся стратегические альянсы крупных ТНК. Прямые иностранные инвестиции (ПИИ) также имеют свои достоинства в качестве канала получения зарубежных технологий. В рамках подобного взаимодействия страна-реципиент получает не только инвестиции, технологии и опыт управления, но и ряд других высокотехнологичных услуг (консалтинга, маркетинга, подготовки персонала).
К сожалению, этот канал за последние годы несколько оскудел. Глобальный кризис сильнейшим образом отразился на ПИИ. Их объем в 2009 г. сократился почти вдвое по сравнению с пиковым 2007 г. Несмотря на то, что в 2010–2011 гг. наблюдался некоторый рост ПИИ, их объем (1,6 трлн долл. в 2011 г.) был далек от докризисного уровня. Более того, по данным ЮНКТАД, в 2012 г. объем ПИИ вновь резко сократился (до 1,35 трлн долл.). По прогнозам, в 2013 г. объем ПИИ может вырасти до 1,45 трлн долл., к 2014 г. – до 1,6, а к 2015 г. – до 1,8 трлн долл[20]. Очевидно, что в этих условиях конкурентная борьба за ПИИ между отдельными странами значительно обострится.
По итогам 2012 г. среди двадцатки стран – крупнейших получателей ПИИ, по версии Центробанка, Россия заняла девятое место (51 млрд долл.). Среди экспортеров ПИИ она на восьмом месте (51 млрд долл.). Крупнейшими экспортерами ПИИ в этом году были США – 329 млрд долл., Япония – 123, Китай – 84, Великобритания – 71, Германия – 67 млрд долл. Вместе с тем, рассматривая роль ПИИ в российской экономике необходимо учитывать ряд моментов. Во-первых, такие инвестиции не смогут стать ни решающим драйвером масштабного технологического обновления российской промышленности, ни выступить локомотивом инвестиционного процесса в целом. В 2012 г. по оценке Росстата, в российскую экономику поступило 18,66 млрд долл. США прямых иностранных инвестиций, что составляло лишь 5 % от общего объема инвестиций в основной капитал. При этом, в добывающие отрасли (добыча полезных ископаемых) было вложено 11,7 % из всего объема ПИИ, а в отрасли обрабатывающей промышленности – 31,9 %. Из обрабатывающих производств наибольший удельный вес по вложениям ПИИ занимают производство кокса и нефтепродуктов (12,5 %) и металлургическое производство (8,2 %). В производство машин и оборудования поступило лишь 0,9 % ПИИ, в производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования – 0,6 % в производства транспортных средств и оборудования – 2,9 % (2,6 % в производство автотранспорта)[21]. Совокупный модернизационный эффект от ПИИ в российскую экономику выглядит достаточно скромным, поскольку лишь в самой незначительной степени касается отраслей, производящих продукцию инвестиционного назначения. ПИИ в другие отрасли основываются преимущественно на экспорте импортируемых технологий и оборудовании и вряд ли оказывают заметное влияние на развитие российского технологического потенциала.
Нетрудно оценить, что для увеличения доли инвестиций в российском ВВП хотя бы на 10 %,т. е. до 30 % ВВП, что является минимальным условием повышения темпов экономической динамики до 5,5–6 % годового прироста ВВП, необходимо дополнительно привлечь в российскую экономику порядка 200 млрд долл. США ПИИ, что находится за гранью реальности.
Ориентация российского правительства на широкомасштабное привлечение иностранных инвестиций для структурной модернизации национальной экономики выглядит достаточно странной, хотя и вписывается в логику «российского периферийного капитализма» в духе Вашингтонского консенсуса. В самом деле, какие, собственно, конкурентные преимущества для иностранных инвесторов может предложить Россия, благодаря каким макроэкономическим факторам национальная экономика может стать привлекательна для иностранных инвесторов по сравнению с другими центрами притяжения ПИИ? Такими факторами могут быть емкий рынок (как в Китае или Индии, но не в России), низкая стоимость рабочей силы при ее избытке и низких стандартах социального обеспечения (как в Китае или Индии, но уже не в России), низкая стоимость других факторов производства (энергетическая и сырьевая составляющая издержек). Действительно, высокая привлекательность России для иностранных инвесторов в обрабатывающем секторе промышленности, прежде всего в машиностроении, могла бы обеспечиваться за счет более низких внутренних цен на энергию, металл, пластмассы, которые формируют до 70 % издержек в крупносерийном машиностроении (автомобилестроение, производство строительной и сельскохозяйственной техники). Однако, в результате «свободного ценообразования по-российски» ценовые преимущества по металлам уже утеряны, а вывод на мировой уровень внутренних цен на газ и электроэнергию, скорее всего, «закроет» возможности окончательно[22].
На самом деле трудно представить в силу каких условий иностранные инвесторы должны наращивать инвестиционную активность в наименее привлекательных секторах российской экономики, где пассивны национальные предприниматели, сокращая, при этом, свою долю рынка аналогичных готовых изделий. Кроме того, приход ПИИ в обрабатывающей сектор национальной промышленности, как правило, связан с импортозамещением, перспективы которого, скорее всего, будут ограничиваться по мере наращивания присутствия России в ВТО.
В этой связи оживление прихода ПИИ в высокотехнологичный сектор российской промышленности скорее должно быть связано с устранением общих проблем, сдерживающих активизацию инвестиционной деятельности в этом секторе национальной экономики, а также с привлечением иностранных инвесторов к реализации конкретных инвестиционных проектов, инициируемых российской стороной, исходя из собственного понимания задач и приоритетов модернизации различных секторов национального хозяйства. В таком контексте важно сформировать эффективную систему приема иностранного капитала в приоритетные секторы национальной промышленности, включающую широкую и конкурентную сеть государственных институтов, коммерческих банков и страховых компаний, защищающих иностранный капитал от политических и коммерческих рисков, а также информационно-посреднических центров, занимающихся подбором и заказом актуальных для России проектов, поиском заинтересованных в их реализации инвесторов и оперативном оформлении сделок «под ключ».
Важным шагом в рамках мер по привлечению в страну иностранных инвесторов является решение о создании в начале 2011 г. нового фонда (Российский фонд прямых инвестиций, РФПИ) для совместных с иностранными инвесторами вложений в крупные российские проекты на сумму до 50 млрд долл. Таким образом, риски за вложения будут делить между собой государство и частники. Это должно развеять опасения инвесторов, которых пока отпугивает непрозрачность инвестиционного климата в России. Ожидается, что объем фонда составит 10 млрд долл., а распоряжаться им будет не государство, а профессиональное сообщество. При этом государство гарантирует свой выход из капитала фонда через семь – восемь лет.
РФПИ будет инвестировать от 50 до 500 млн долл. в каждый из инвестпроектов и рассчитывает обеспечить доходность в 10–15 % для суверенных фондов и 20–30 % для тех, кто готов к более рискованным вложениям. Приоритетными объектами для вложений определены, во-первых, российские медицинские и фармацевтические компании, которые обладают огромным потенциалом роста – объем потребления соответствующих товаров и услуг в России составляет в 7 раз меньше, чем в Европе, причем 80 % потребностей в лекарствах удовлетворяется за счет импорта. Во-вторых – объекты российской инфраструктуры, которая сильно нуждается в таких вложениях. Если целесообразность развития фармацевтики как приоритета для привлечения иностранных инвесторов в Россию не вызывает сомнений, то инфраструктурная направленность привлечения ПИИ вызывает вопросы, поскольку в мировой практике развитая инфраструктурная обустроенность регионов выступает одним из важнейших факторов привлечения прямых иностранных инвестиций. Собственно знаменитые китайские СЭЗ и решали эти вопросы. Другое дело, что основной технологический эффект от привлечения ПИИ может обеспечиваться за счет их динамичного тиражирования и наращивания собственного производственного потенциала. А это, в свою очередь, требует создания целой системы встраивания проектов ПИИ в национальную промышленную политику с ее собственными технологическими и структурными приоритетами, что успешно удается делать в КНР, но никак не удается запустить в постсоветской России.
