Отец вообще был очень примечательной личностью. С началом совместной работы я то и дело открывал в нем все больше удивительных качеств и парадоксов. Тонкая, почти женская теплота характера уживалась в нем с непримиримой суровостью. В нем сочеталась смелость льва и осторожность пантеры. Он был религиозен, будучи неверующим; он был мечтателем, будучи прагматиком; он тонко чувствовал прекрасное, хотя был необразован. Он глубоко понимал личные проблемы мальчика со склада, но никак не мог понять неумение своей жены сверить баланс чековой книжки. Он мог отстаивать определенную точку зрения, а затем сменить ее и успешно оспаривать свою же первоначальную позицию. Он был вечным оптимистом, обладавшим огромной волей к успеху, но с сочувствием относился к тем, кого подкосила жизненная борьба. Он был великим торговцем, но почти не умел делегировать полномочия. Он так часто бывал прав, что было трудно поверить в возможность его ошибки.
Отец свято верил в человеческую честность, примером чему служит следующая история. Молодая выпускница одного из колледжей получила работу учительницы в маленьком городке Западного Техаса. До нее дошли слухи, что в этом городе много холостых мужчин и все они придут на станцию, чтобы оценить новую учительницу. Как и любая другая девушка, она мечтала произвести на них впечатление. И написала письмо в Neiman-Marcus:
«Уважаемый мистер Герберт Маркус, я только что окончила колледж, и мне бы хотелось иметь осенний костюм. Я потратила все свои деньги на получение диплома. Я даже не могу внести задаток, потому что у нас нет лишних денег. Возможно, вы могли бы прислать мне модный костюм из темно-синей саржи? Я молода, и поэтому он не должен быть старушечьим. Отправьте мне что-нибудь со множеством молний, но при этом не слишком вычурное».
Отец отправил ей два костюма с предложением выбрать наиболее понравившийся. Один был из синей саржи, о чем просила девушка, а второй – из синего шерстяного поплина, очень модный, с большим количеством молний и потому, безусловно, более дорогой. Обратно он получил костюм из синей саржи. Спустя некоторое время пришло и новое письмо:
«Дорогой мистер Маркус, костюм из поплина растопил мое сердце. Это было именно то, что нужно. Я надела его и сразу поняла: вот оно, мое оружие и моя защита – синий шерстяной поплин с биркой Neiman-Marcus. Когда я приехала в городок, где должна была начаться моя новая жизнь учительницы, на станции меня ожидала целая толпа любопытствующих местных жителей. Но я была уверена в себе. Я держалась как королева, потому что на мне был прекрасный модный костюм. Вскоре у меня было больше свиданий, чем обычно позволял строгий директор нашей школы».
Эта девушка выплачивала свой долг медленно, но регулярно. Когда счет был оплачен, мы потеряли ее след на долгие годы. Но однажды она написала письмо в национальный модный журнал на Востоке, где призналась, что чтение статей о моде всегда заставляет ее вспоминать о Neiman-Marcus и случае с костюмом из синего поплина, произошедшем двадцать лет назад. Редактор переслал ее письмо нам, и мы с тех пор храним его. Оно заканчивалось так:
«Я знаю, что Neiman-Marcus – искушенные торговцы, которые знают, где и у кого водятся большие деньги. Но я нуждалась в помощи – и они без лишних слов помогли мне. Поэтому для бедной учительницы из Западного Техаса Neiman-Marcus давным-давно стал настоящим Санта-Клаусом».
Одной из поворотных точек в истории Neiman-Marcus и в понимании мною всех граней таланта и масштабности фигуры моего отца стал 1926 год, когда увядающий бизнес Sanger Brothers был куплен предпринимателем из Канзас-Сити. В компанию пришло новое руководство и вплотную занялось пересмотром ассортимента и кадровой политики. В результате за какие-то несколько дней по разным причинам были уволены двадцать пять продавщиц, закройщиков и администраторов. Следующим утром все они были приняты на работу в Neiman-Marcus. За ними в наш магазин пришли и их постоянные клиенты. Они годами были лояльны Sanger Brothers, но, узнав о таком несправедливом увольнении и оценив благородство отца, демонстративно ушли к Neiman-Marcus.
После этого я уже не сомневался в правильности выбранного мною пути. Я хотел работать с отцом. На семейном совете было решено, что по окончании колледжа я пойду учиться в магистратуру Гарварда по специальности «Деловое администрирование», чтобы подготовиться к карьере в бизнесе. В качестве подарка по случаю окончания колледжа отец впервые взял меня в закупочную поездку по Европе. В Париже он много и напряженно работал, ежедневно просматривал и выбирал в нашем закупочном офисе массу платьев, кожаных перчаток, шелкового белья, корсетов, дешевых украшений, блузок, дамских сумочек и крестильных платьиц, взвалив на себя одного всю ту работу, которую сегодня выполнял бы десяток закупщиков.
Я везде сопровождал отца и учился на его примере работать и принимать решения. Тем не менее самой трудной обязанностью для меня было отвлекать его от тоски по матери, которая осталась дома с тремя моими младшими братьями. Несколько раз я даже опасался, что он решит вернуться домой ближайшим кораблем. Но работа продолжалась. А я после ужина с отцом каждый вечер отправлялся в город и был до глубины души поражен ночной жизнью Парижа.
Кстати, в этом путешествии отец приобрел несколько предметов искусства и позволил мне сделать несколько покупок самому. До сего дня моим единственным приобретением была картина, написанная маслом, которую я когда-то купил в Провинстауне. Мое знание современной французской живописи было ограниченным, но по счастливой случайности я сделал правильный выбор, купив цветную литографию и акварель француженки Мари Лоренсин, которую она подписала для меня. Также мне удалось стать обладателем трех гравюр молодого японского художника по имени Фуджита, который недавно приехал в Париж.
Во Франции и Швейцарии мы встречали много американцев, и отец при встрече с ними всегда расспрашивал женщин, что они купили в этой поездке и где совершали покупки. Иногда дамы называли имена неизвестных отцу портних, производителей сумок или дизайнеров блузок, и тогда отец приглашал их вместе с коллекциями в наш закупочный офис. «Почему ты всегда спрашиваешь у этих женщин, где они совершали покупки? Разве наш офис не знает всех лучших производителей в Париже?» – спросил я. Его ответ стал самым ценным уроком, который я вынес из нашей поездки: «Всегда принимай во внимание критическое мнение и интуицию состоятельной американки. Она всегда согласна только на самое лучшее. И я тоже».
После возвращения в Америку я начал учебу в бизнес-школе, которая дала мне знание бухгалтерского учета, статистики, рекламы и финансов. Я был увлечен учебой, но однажды мое внимание привлекло объявление, которое появилось в Dallas Morning News в рекламе Neiman-Marcus. «Мы мечтаем о расширении» – гласило оно. Всегда не удовлетворенный достигнутым, мой отец мечтал об удвоении торговых площадей нашего здания. Наконец такая возможность появилась. Если это произойдет, лихорадочно думал я, мне нужно туда попасть и обязательно нужно начать работать в магазине до того, как сформируется новая структура компании. Время пришло: я хотел заниматься реальным делом. Отец согласился с моими доводами, и в июне, распрощавшись с учебой, я вернулся в Даллас. Я был готов работать.
