Там и застал его взводный.
– Смотрю, исправляешься.
– Обещал же!
– Правильно, это по-мужски. А чего с друзьями в увольнение не пошел? В следующие выходные взвод заступает в караул.
– Не захотел. Надоело.
– Конечно, после двух весьма бурных предыдущих суток.
– Точно, бурных.
– Ладно, занимайся. Физподготовка – дело хорошее, нужное. – Климась ушел.
Вечером курсанты, которые остались в училище, толпой двинули на дискотеку в клуб. Левченко не пошел и туда, решил отдохнуть. В выходные курсантам позволялось после обеда спать, с разрешения ответственного офицера, естественно.
Отбой в субботу производился на час позже, в 23.00. В половине одиннадцатого появился Логинов. От него за метр несло спиртным.
Он подошел к приятелю и заявил:
– Мишаня, выручай!
– Увольнительную отметить у дежурного по училищу?
– Да, мы с Андрюхой, сам понимаешь, в таком виде в штаб идти не можем.
– А кто сегодня дежурный?
– Полковник Володин с кафедры двигателей.
Этот офицер недавно прибыл в училище из войск. Предмет, который он вел, изучался на начальных курсах. Выпускников полковник в лицо знать не мог.
– Ну, если с двигателей, то ладно.
Мише пришлось быстро переодеться в парадку.
В штабе все прошло без проблем. Самого дежурного не было, он отошел на КПП. Увольнительные отмечал курсант-стажер. Он сделал запись в журнале, и Левченко вернулся в роту.
В воскресенье с утра весь личный состав занимался уборкой территории. Затем часть курсантов ушла в увольнение.
Лиза сдержала слово, в субботу не появлялась. Она приехала в воскресенье, когда в клубе вновь проходила дискотека, но в училище не пошла, попросила наряд вызвать Левченко на КПП.
Михаил ждал этого и без двадцати девять был у контрольно-пропускного пункта. Погода выдалась теплая. Шинель Левченко оставил в казарме.
Они присели на скамейку у автостоянки.
– Как дела, Миша?
– Нормально.
– Знаешь, а я видела тех подонков, что привязались к нам в пятницу.
– Где?
– Да все там же. Пошла в магазин, а они у канавы тусуются.
– Не узнали?
– Нет, даже внимания не обратили. У того, которого ты ремнем угостил, пластырем полрожи заклеено.
– Пусть радуется, что не вся! Не узнали, это хорошо. Но ты по вечерам не выходи из дома.
– Ты беспокоишься обо мне?
– Я не хочу, чтобы они тебя разделали под орех.
– Беспокоишься! – Лиза прижалась к Левченко, и он не отстранился. – Ты на следующие выходные сможешь пойти в увольнение?
– Нет. Взвод в караул заступает.
– Четвертый курс – и в караул?
– Чем мы лучше других?
– Жаль, а через неделю?
– Через неделю не знаю. А почему тебя это так волнует? Встретиться мы можем и в будни, в Махале, если невтерпеж станет.
– Не в этом дело. Предки вернулись, я рассказала им о тебе, пообещала познакомить.
– И зачем ты сделала это?
– Как зачем? Пройдет пара месяцев, и мать заметит, что я беременна. Тогда мне придется оправдываться. Отец наедет. Так что лучше уж сейчас обозначимся с этим. Тогда и в будущем вопросов не возникнет, и ты сможешь оставаться у нас.
– Разве я сделал тебе предложение?
– А разве нет?
– И когда же?
– Когда спал со мной. По-моему, мы уже все обговорили.
– Да ты что? А мне кажется, что ничего еще не решено.
– Не обманывай себя, Миша. Все решено. Ты это прекрасно знаешь. Не хочешь признаваться? Не надо. Не настаиваю. Я люблю тебя, Миша. И ты меня любишь. Можешь говорить что угодно, но мы будем вместе. Кстати, у Вики на личном фронте тоже все складывается удачно. Парнишка, который начал за ней ухаживать, оказался из весьма обеспеченной семьи. Отец его какая-то шишка в городе. Хочет сыночка в Москву на учебу перевести, а тот предложил Вике забрать ее с собой.
– И что Вика?
– Кто же откажется от такого предложения?
– И скоро уезжает?
– По-моему, летом. Точно не знаю, да и неинтересно это мне. У нее своя жизнь, у меня своя. У нее студент, у меня – ты. В скором времени офицер.
– Ты все за всех решила.
– Ничего подобного, я решаю только за себя.
– Ладно, посидели, пойдем, провожу до авто-буса.
– Хорошо! Тогда скажи, когда приехать, чтобы… ты сам понимаешь.
– Я позвоню.
– Точно?
– Сказал же!
– Ладно, пошли. Ой, совсем из головы вылетело. Видишь, как ты действуешь на меня!..
– А что такое?
– Курица! Я же привезла тебе запеченную курицу, ну и еще кое-что вкусненькое. Сама приготовила. Оценишь кулинарные способности своей невесты.
Михаил покачал головой. Уже невесты! Да, Лиза прет к своей цели, как паровоз, все сметая на пути.
Она достала из-под скамьи пакет.
– Здесь все.
– Так ты что, пакет тут оставляла?
– Не стоять же с ним у КПП!
– Водки внутри нет?
– Нет. А что, надо было положить?
– Не надо, все правильно.
Забрав пакет, Левченко проводил Лизу до остановки, дождался автобуса, потом пошел в училище. Курицу и бутерброды разделали в два счета те курсанты, которые находились в кубрике. Михаилу досталось только крыло. Но так уж принято. Посылки или такие вот угощения от подруг или родственников надо делить на всех.
Дожидаясь построения, Михаил вышел на улицу и устроился в курилке. Он даже и представить не мог, что завтрашний день станет переломным в его судьбе. Да и не только в его. А пока парень сидел и думал о Лизе, Вике, Наташе – своей хорошей знакомой во Львове, которой давно не писал и не звонил, о доме в красивом украинском городе Чугуеве. О том, что скоро станет лейтенантом и получит назначение в войска, где все будет по-другому.
Распределить их вроде должны по всему бывшему Союзу, точнее, по тем республикам, из которых парни были направлены в училище. Если же его оставят в Узбекистане, то найдется выход, как переправиться в Россию или на Украину. Но это вряд ли. У Узбекистана нет такой армии, чтобы пристроить всех выпускников. Лейтенантов из местных вполне хватит. Много о чем думал Левченко, сидя в курилке, пока курсанты не вернулись с дискотеки. Потом дежурный по роте объявил построение на вечернюю поверку.
В понедельник из окна класса Левченко увидел, что к штабу подъехала черная «Волга», из которой вышел какой-то генерал-лейтенант. Его встретил начальник училища. Затем к ним подошел командир батальона полковник Макаев.
Михаил не понимал, что значили эти движения. Может, кто в выходные залетел по-крупному? Но вроде ничего об этом слышно не было. Хотя, возможно, залет вскрылся только сегодня. Но тогда при чем здесь генерал-лейтенант, который мог прибыть только из Министерства обороны Узбекистана? Непонятно.
Занятия закончились, никакого экстренного построения не прошло, версия о залете сама собой отпала. Ротного по-прежнему не было в расположении. Подразделением командовал старший лейтенант Климась. Он отправил роту на обед, а затем – на самоподготовку. Ближе к ужину комбат собрал совещание командиров рот. Вечернюю прогулку отменили, и только на поверке ситуация прояснилась.
Произошло то, чего никто из курсантов никак не ожидал. На построение, которое из-за дождя было перенесено в казарму, прибыл заместитель начальника училища. С ним комбат. Командир роты отдал команду «Смирно!», доложил о том, что рота по приказу полковника построена.
После чего перед строем выступил заместитель начальника училища.
– Товарищи курсанты! На границе Таджикистана и Афганистана сложилась тяжелая обстановка, – заявил он. – Прорывы границ резко участились. Пограничные заставы и части двести первой мотострелковой дивизии ведут ожесточенные бои. Им требуется срочное усиление. Министерство обороны Узбекистана решило оказать военную помощь соседней республике. Если кто-то из вас изъявит желание поехать служить в дивизию, то он будет отправлен туда немедленно.
Курсанты переглянулись. Это было более чем неожиданно. Что значит «немедленно», если до выпуска еще несколько месяцев, сессия, государственные экзамены?
Полковник разъяснил ситуацию:
– Желающие служить в двести первой мотострелковой дивизии освобождаются от сдачи государственных экзаменов с оформлением документов по текущим оценкам, к утру получат удостоверения личности офицеров, форму, погоны, дипломы. В дивизии год службы засчитывается за три, соответственно офицеры получают и тройное денежное довольствие. Сколько желающим предстоит служить на границе, неизвестно. Возможно, месяц, два, три, максимум год. После этого офицерам будет предоставлена возможность выбора места дальнейшей службы в любом регионе России с предоставлением жилой площади и льгот участника боевых действий. Рапорта можете подавать в течение ночи. Для этого в отделе кадров на дежурство назначены офицеры. Требуется восемь добровольцев, но если желающих окажется больше, то и им будут предоставлена возможность служить в Таджикистане. Естественно, всех курсантов мы не можем отправить в двести первую дивизию, так что предстоит отбор самых лучших, самых достойных. У вас есть время подумать, но оно ограничено предстоящей ночью. Уже завтра лейтенанты ускоренного выпуска должны убыть в Ташкент. У меня все!
