Придя к себе, Инна первым делом плотно зашторила окна и заперла дверь на задвижку. Двери во всем доме были добротные, из натурального дуба. Закрыв дверь, Инна сразу почувствовала себя уверенней и смогла приготовиться ко сну. Когда она накладывала себе на лицо слой питательного ночного крема, в дверь постучали. Иннина рука дрогнула, и она попала пальцем с кремом себе в глаз.
— Кого там черт принес, — проворчала Инна, вытирая глаз. — Кто там?
За дверью молчали. Инна встревожилась. Подобравшись к двери, она прислушалась. В коридоре явно кто-то был, там слышалось сопение.
— Инна, открой, — внезапно раздался тихий голос. — Это я, Эмилия Карловна.
Инна быстро открыла дверь, и экономка так же быстро проскользнула в дверь.
— Не хочу, чтобы Роланд Владимирович знал, что я у тебя, — пояснила экономка свое странное поведение. Инна, полиция расспрашивала про какого-то незнакомца у нас в саду. Я видела, как вы с Наташей гуляли там. Вы тоже видели кого-то?
— Видели, — кивнула Инна.
— И как он выглядел?
— Ну, такой невысокий, черненький. И одет тоже во все черное. Лица его мы не разглядели. Он очень быстро убежал. Он сидел в кустах как раз напротив окон комнат Роланда Владимировича.
Экономка страшно побледнела и присела на стул.
— Господи, — прошептала она. — Не может быть.
Как он осмелился?
— Вы знаете, кто это мог быть? — спросила у нее Инна. — Я имею в виду того мужчину в саду.
— Вовсе нет, даже не представляю, — чересчур поспешно ответила Эмилия Карловна. — Мне уже пора.
Спасибо за откровенность.
И она стремительно вылетела из комнаты.
— Дела, — растерянно протянула вслух Инна. — Что тут творится?
Она снова отправилась к туалетному столику. На этот раз, чтобы снять излишки крема. Но не успела она взять в руки ватный тампон, как в дверь снова постучали.
— Черт! — выругалась Инна. — Кого там еще принесло?
На этот раз принесло Наташу. Едва Инна открыла дверь, как Наташа ворвалась в комнату и возбужденно затарахтела:
— Только что шла по коридору. И знаешь, что я услышала?
— Нет, а что? — помимо воли заинтересовалась Инна.
— Я услышала разговор Вилли с его братом.
— Ты имеешь в виду Януса? То есть, черт, Яниса? — уточнила Инна. — И как, мне хотелось бы знать, ты могла услышать их разговор, если их комнаты на третьем этаже, а мы живем на втором? Что тебе понадобилось на третьем? Ты что, поднялась туда специально, чтобы подслушать?
— Не будь занудой, — нетерпеливо перебила ее Наташа. — Когда узнаешь, что мне удалось узнать, закачаешься. Представляешь, Вилли продулся в казино в пух и прах. И мало того, что он проиграл все наличные деньги, он еще проиграл и деньги, которые взял на работе отца из его сейфа. То есть проиграл деньги фирмы, деньги своего отца.
— Которые ему нужно будет вернуть сразу после новогодних праздников или все раскроется? — догадалась Инна.
— У него был повод стрелять в своего отца, — сказала Наташа.
— Ты рехнулась. Не говоря уж о том, что он бы не стал стрелять в своего отца, Вилли был с нами в гостиной. Ты что, не помнишь? Мы все там были, когда раздался выстрел. Только Сильви была у себя. Но она спала. Но даже если бы она не спала, то для того, чтобы выйти на улицу, ей понадобилось бы пройти через гостиную. Другого выхода нет. Не полезла же она с третьего этажа через окно.
— Это еще неизвестно, полезла бы или нет, — сказала Наташа. — Но сейчас речь не о ней. Этот Эдгар, вот про кого я думаю. Я подслушала, как Эмилия говорила полиции, что, когда раздался выстрел, они с Зиной были у себя на кухне. Вдвоем. А вот где был Эдгар, этого она не знает. Теоретически он должен был находиться где-то в доме. Но в гостиной его не было. Так что… Правда, чтобы выйти из дома, ему бы пришлось пройти через кухню. А там ведь все время находились либо Эмилия, либо Зина. Но он мог проскользнуть и через гараж. Там есть окошко. Нет, оно слишком маленькое. Но все равно нужно попробовать через него выбраться в сад.
— Слушай, ты лучше выброси это из головы, — посоветовала ей Инна. — По личному опыту знаю: расследования преступления обычно до добра не доводят.
— Ну и не надо, — надулась Наташа. — Не хочешь действовать со мной заодно, обойдусь и без тебя.
— Я тебе запрещаю.
— А я не послушаюсь! — с пафосом воскликнула Наташа. — Ты мне не мама. Сама сто раз это повторяла. А я уже взрослая. И буду делать, что захочу.
— Если ты не выбросишь эту блажь из головы, я пожалуюсь на тебя деду, — пригрозила ей Инна.
— И пожалуйста, он уже старенький, ему за мной не уследить, — сказала Наташа. — К тому же у него гости, так что он не сможет постоянно ходить за мной по пятам.
И Наташа с вызовом посмотрела на старшую сестру. Инна молча застонала. Слишком хорошо она знала выражение, которое появилось сейчас на физиономии Наташи. Не раз видела его в зеркале, так что не узнать не могла. Оно означало, что Наташка доведет задуманное до конца. Пусть даже это будет грозить ей смертью или чем похуже.
— Я с тобой! — с тяжелым вздохом сдалась Инна. — А мне так хотелось просто немножко отдохнуть.
— Еще успеешь, — сказала Наташа. — Вот вычислим преступника и отдохнешь, пока твой муженек за тобой не пожалует.
— Откуда ты знаешь?.. — начала Инна и осеклась.
— А чего тут знать, — пожала плечами Наташа. — Ты от него сбежала, чтобы его позлить. Вот и все.
— Он тебе звонил? — заволновалась Инна.
— Вот еще, — фыркнула Наташа. — Как он мог мне звонить? Ты что, оставила ему мой телефон? Просто по тебе я читаю, как по книге. Вот и догадалась насчет того, что вы с Бритым в ссоре. Теперь о деле. Завтра предлагаю выяснить, что за личность этот Эдгар. Откуда он тут взялся у нас в доме. И все такое прочее.
А потом уж решим, мог он иметь намерение убить Алексея или нет.
— Не представляю, как нам это удастся, — сказала Инна. — Мы же не ФБР, чтобы иметь базу данных на каждого.
— Эдгар вообще любит поговорить. Вот два дня назад и проболтался, что сам он родом из этих мест.
А сегодня ему пришло письмо.
И Наташа вытащила из кармана длинный конверт.
— Откуда оно у тебя?
— Из почтового ящика, — сказала Наташа. — С утра таскаю в кармане, все забывала отдать. А теперь, думаю, даже хорошо, что не успела. Иначе как бы мы узнали, кто и откуда ему пишет.
— Читать чужие письма нехорошо, — строго сказала Инна. — Это я тебе как старшая сестра, ответственная за твою нравственность, говорю.
— Я и сама знаю, что нехорошо, — отмахнулась Наташа. — Но это же исключительный случай. С волками жить, по-волчьи выть.
И она принялась распечатывать конверт.
— Постой, — перехватила ее руку Инна. — Не так, Дай письмо мне и идем на кухню.
Сестры бесшумно выскользнули из комнаты. Во всем доме царила тишина. В кухне было темно и немного страшно. Инна включила плиту и поставила на плиту чайник.
— Встань за дверью, — приказала она Наташе. — Если кто подойдет, дай мне знак.
Чайник вскипел быстро. Инна поднесла к его носику конверт и принялась водить им над струей пара.
Через несколько минут клей размяк от горячего пара.
И конверт можно было легко вскрыть.
— Вот так, — удовлетворенно сказала Инна, доставая листок бумаги. — О, нет! — расстроенно воскликнула она.
— Что там? — спросила Наташа.
— Письмо написано не по-русски, — жалобно протянула Инна. — Этого следовало ожидать. Я же обратила внимание, что и адрес написан на латышском.
— Дай мне, — распорядилась Наташа. — Я кое-что понимаю. А что не пойму, так переведем со словарем.
У меня есть. Мне дедушка купил сразу несколько штук.
И сестры прокрались теперь уже в комнату Наташи. Инна сюда еще не заглядывала. А между тем у Наташи было очень славно. На полу лежал веселенький ковер. На стенах висели различные плакаты с рок-кумирами и огромная карта Европы. Еще в комнате стояла деревянная кровать под пологом. На стенах висело несколько светлых полочек с книгами. И повсюду все было заставлено и просто завалено хорошенькими безделушками и мягкими игрушками.
Наташа быстро подошла к письменному столу и вытащила огромный латышско-русский словарь. Положив перед собой письмо, Наташа углубилась в перевод, время от времени роясь в словаре в поисках нужного слова. Дело у нее шло быстро. К словарю она обращалась не так уж и часто. Уже через пятнадцать минут она выпрямилась и сказала:
— Вот, почти все перевела. Только в конце загвоздка. Ты мне не поможешь?
— Как? — удивилась Инна. — Я же не знаю языка.
— Ты не посмотришь, что тут написано? Какая буква? А или О?
— А это имеет принципиальное значение? — спросила Инна.
— Огромное, — заверила ее Наташа.
Инна взяла в руки листок бумаги и вгляделась в неровные строчки, написанные дрожащим почерком, как если бы человек очень спешил или волновался.
