– Спасибо, я вижу, – кивнул Торн.
– Очень энергичный объект, – добавил врач.
Торн задумался. Опыт не удался, а Эл ушла в ярости. Как убедить ее, что это не трюк, не обман, что они искренни с ней. Теперь это будет непросто. Торн сам, будучи землянином, знал недоверчивость соплеменников. Что, если Эл решит, что это была ловушка?…
– Вам встречалось что-либо подобное? У особей вашего вида? – спросил врач.
– Раньше не замечал.
– Ее восстановили. Вернули к жизни. Может причина в этом.
– Здесь другое.
– Что?
Воцарилось молчание. Торн думал о том, что когда-нибудь недоразумения с его соотечественниками будут улажены. Люди станут собратьями с другими формами жизни, что поможет им лучше изучить себя. Но пока все это мечты и неудача этого дня очень плохо скажется на таких отношениях. Торн знал, если она расскажет об своем визите – беды не миновать, ей в первую очередь.
Тут появилась Эл. Торн понял, что приступ бешенства продолжается. Даже в шлеме, когда лица не было видно, она выглядела очень воинственно. Она была вооружена. От нее веяло чем-то страшным, неотвратимым, как-будто стены вот-вот обрушатся. Инстинктивно он закрыл собой врача. Но тот ловко отстранился и обошел его. Он встал рядом с девушкой. Они стояли близко друг от друга. Фигура Эл казалась крепкой большой, а врач беззащитным малышом.
– Вы хотите знать, что произошло? – начал он. Голос оказался ровным, как и прежде, он обратился к ней на земном языке.
Видимо явных агрессивных намерений у Эл не было. Торн успокоился, когда она отступила назад и отозвалась. Голос был нервным и хриплым:
– Да, я желаю объяснений.
– У меня нет ответа, только догадки. Я могу спросить? – спокойно продолжил врач.
– Да.
– Вы видели что-то или ощущали?
– Лучи, звуки, так много. Тут такой вой стоял! – голос Эл дрогнул, воспоминание причиняло ей страдание.
– Вы не могли их видеть и слышать. Они были вне ваших органов чувств, – заметил врач.
– Я видела и слышала. Это было больно. Я вся горела.
– Страдало ваше тело?
– Нет… Может быть… Не знаю… Я не помню…
– Вы испытываете гнев?
– Слишком много вопросов! Да, я в бешенстве и, если бы не законы гостеприимства…
– Не надо продолжать… – голос врача все также был спокоен. – Я не стану больше спрашивать.
Торн наблюдал сцену.
– Что произошло? – настаивала Эл.
– Могу высказать только предположение… Но не злитесь больше… Вы сами прекратили обследование, вам захотелось и вы сделали это. Вы просто испортили систему. Вы потеряли самообладание, – говорил врач. – Надеюсь, вы не хотите убивать?
Торн и раньше знал и слышал, что есть люди с исключительными способностями на его планете, но прежде не видел ничего подобного.
Эл не нравилось то, что с ней творилось. Ее ярость была необъяснима, но прекратить злиться она не могла, словно злость жила помимо ее воли. Так будто внутри еще одна Эл, совсем другая. Эл трясло от борьбы с собой. Последний вопрос отрезвил ее. Какое, наверное, жуткое впечатление она производит.
Врач что-то знал. Он стоял рядом с Торном, невзрачный человечек с другой планеты из другой традиции. Ее эмоции его не волновали. Он просто ждал пока пройдет ее ярость.
– Вы полагаете, я сама виновата? – спросила она уже не так резко.
– Этого уже нельзя установить, вы уничтожили все результаты. Мои предположения можно свести к одному, – отозвался врач на ее вопрос, – вам предстоит еще многое узнать о себе.
– Мне лучше улететь. Я могу хотя бы узнать, что произошло с моей находкой? Как обстоят дела? А потом я должна покинуть ваш корабль. Я сожалею.
Торн, наконец, заговорил с ней.
– А ремонт?
– У меня есть дополнительный двигатель. Только снабдите меня энергией.
– Вы себя нормально чувствуете? – спросил врач.
– Мне неловко за свою ярость, – сказала Эл.
Настроение Эл переменилось. Злоба неожиданно схлынула, она теперь испытывала, смесь вины, неловкости, отчаяния. Лучше забиться в темный угол и сидеть до самой смерти, так стыдно ей еще никогда не было.
– Я могу вас успокоить, если это поможет, – сказал маленький доктор. – Никто из присутствовавших не осудил вас. Причина никому неизвестна. Поэтому я смею предложить следующее: сколько бы не прошло времени, вы всегда можете найти меня, и я изучу этот случай сообща с вами. Конечно, если вы сами не отыщете ответ. Поверьте, я ученый и мне важно вам помочь, я не стану использовать вас… Точнее, изучу эту аномалию только как врач.
Эл откинула фильтр на шлеме, так, что ее лицо стало видно.
– Я ухожу, – ответила она, поклонилась и повернулась к ним спиной.
Торну стало ее жаль. Он был землянином и понял ее чувства. Изоляция и другая цивилизация позволили ему приобрести новый опыт, но в глубине его сознания существовал еще земной человек. Присутствие Эл всколыхнуло, задело, подняло на поверхность ту его часть, которая всегда оставалась человеком. Каково ей перед этой неизвестностью? Он испытал всплеск эмоций. Сердце забилось так часто, что пульс стал ощутим в гортани, у него перехватило дыхание. Он чуть не закричал ей в след: "Эл, остановись!". Но она уже исчезла за поворотом. Куда девались его многолетний опыт самообладания и благоразумие, уверенность и спокойствие? Утрата хладнокровия, как думал Торн, была следствием той ярости, которую проявила Эл. Значит, она может влиять на окружающих. Ведь человеческие чувства легко передаются другому. Он вспомнил, как во время их короткой беседы ощутил себя молодым, как будто ему снова было двадцать, жизнь "забурлила" с нем с юношеской силой. Девушка взволновала его. Она умеет влиять на других. Тут же его озарила его давняя забытая, затерянная надежда, его давняя мечта, открыть Землю Галактике. И он теперь знал, что стоит попытаться, а Эл может стать подмогой. Сейчас он благодарил судьбу за то, что ее занесло на этот корабль. Трудно было предполагать, что потом произойдет. Только сейчас ему не хотелось отпускать Эл. Ведь он – капитан этого судна и может вести любые переговоры. Значит… Торн сдвинулся, наконец, с места и буквально побежал.
Эл стояла у трапа с опущенной головой. Торн издали заметил, что она кусает губы. Она переживает из-за произошедшего. Торн не стал прерывать ее размышлений, она не заметила его, пусть думает, он тихо удалился. Нужно подождать.
Торн сделал верный вывод – Эл занималась самобичеванием. Как глупо вышло! Только удалось наладить отношения, а потом так сорваться. Может дело в тех странных лучах, другого объяснения своей внезапной ярости Эл не находила. Самое время идти извиняться, но никто теперь не даст гарантии, что ее поймут. Единственный выход – немедленно ремонтировать корабль и поскорее улететь отсюда. Эл решительно принялась за работу. Ей потребуется несколько часов, чтобы демонтировать разбитый двигатель и установить запасной. Можно было бы этого не делать и лететь так, но тогда и энергии надо больше и от управления отлучиться будет нельзя. Пока автомат демонтировал разбитый двигатель, Эл просмотрела список поломок. Настроение совсем испортилось. Обшивка с дефектами почти на половине корпуса, сгорели несколько систем слежения и датчики для топографии, что означало, задание Эл не выполнит и на Плутон вернется не раньше, чем через неделю. Был и другой выход, ремонтироваться здесь, но ей было стыдно просить об этом. Бортовой голос молчал, и это было просто замечательно. Чем дальше Эл планировала ремонт и возвращение, тем больше убеждалась, что затея – глупая. Сил у нее и у корабля не хватит, а если и хватит, то потом на Плутоне несчастную "Дельту" разберут на запчасти, как хлам. Верден ее изведет своей язвительностью. Эл вспомнила перебранку перед вылетом. Случилось все, что она ему обещала и даже хуже.
И Эл стало жалко машину.Выход был один – прижать свою гордыню, извиниться и принять помощь. Эл пугало чрезмерное местное гостеприимство, но упрекать хозяев она не имела права. Она глубоко вздохнула и послала вызов на переговоры.То, что появилось на экране, кроме как физиономией назвать было нельзя. Эл ощутила раздражение, но нашла силы справиться с этим.
– Я хочу встретиться с вашим капитаном. Речь идет о переговорах, – как можно спокойнее выговорила Эл.
Ответ был неожиданным:
– По вашим законам имеете ли вы на это право? – спросила физиономия явно через переводчика. – Каков ваш статус?
Эл задумалась. Если они не только своими законами руководствуются, значит, дело пойдет.
– Да. Я имею право на переговоры, – твердо заявила Эл. – Я капитан дальней разведки.
Он остался доволен. Напряжение постепенно стало убывать. Она стала успокаиваться. Эл откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Ей надо было вернуть прежнюю выдержку. Ей казалось, что она висит в воздухе, пронизанном ярким светом, и он беспрепятственно проходит сквозь нее. Ее существо купалось в этом свете, и само становилось светом. Словно ничего более в мире не существовало, не существовало отдельно от него. Тишина не глушила, она была упоительной, ласкающей. Это был не сон. Хотя бы потому, что Эл знала, что не спит. Какой резкий переход. Сколько состояний сразу. Недавно она металась, как напуганный дикарь, сейчас – купалась в ощущении умиротворения и счастья. Она вспомнила лицо Торна. Пора… Подлокотники кресла показались очень жесткими. Эл трогала их пальцами и задавалась вопросом, что было более реально то видение или эта реальность. Медитация вернула покой. Она с удовольствием вздохнула и улыбнулась.
