по лыжам.
Там я и познакомился с «призраками». Необычная экипировка, маскхалаты, отсутствие знаков различия, позывные. Даже лица они старались не показывать. Эти вот шапочки раскатываются на всё лицо, остаются только две дырки для глаз, ещё убедитесь. Так вот, от батальона осталась рота, остальные просто не выдержали нагрузок: они там просто бешеные. Я лыжник, спортсмен, брал призы по Ленинграду, а до койки еле доползал.
Но стреляли из всего. «Мосинка», СВТ, ТТ, наган, «дегтярь». Даже трофейный автомат «Суоми» освоил. Пробовал снайперку и пулемёт, но немного, так, в целях ознакомления. Рукопашный бой, ножевой, принципы маскировки, основы минного дела. Только вот финны не стали ждать, когда мы придём. Об этом в газетах не писали. Как дали нам: сто шестьдесят третью окружили у местечка Соумуссали – как-то так, хрен запомнишь, не то что выговоришь. А сорок четвёртую вообще на дороге рассекли на части. Вот мы с середины декабря без продыху метались между ними. У финнов, по сути, сплошного фронта не было, «призраки» вырезали всех, до кого могли дотянуться, и мы на подхвате. Ну а потом обеспечивали прорыв: сначала сто шестьдесят третьей, потом остаткам сорок четвёртой, кто ещё оставался в котлах.
Вспоминая недавние события, Белов непроизвольно менялся внешне: лоскутами сошло выражение городского интеллигента, к лицу прилила кровь, заблестели глаза; он напрягся, перенеся вес тела на толчковую ногу, рука сама легла на нож. Глядя на своего командира, курсанты уже не сомневались, что он убивал и снова, не задумываясь, убьёт врага. Сказать такому Белову «не бзди» решился бы или очень смелый человек, или очень глупый.
– От той роты половина легла там. Но вот что я вам скажу: мы успели проучиться меньше месяца, но когда сталкивались с финнами, то херачили их в одни ворота. И если кто думает, что сейчас будет лёгкая трёхкилометровая прогулка, не надейтесь. Десятку только в путь.
– Командир, а мож сразу полтинник? – попытался пошутить Братуха, но, судя по кислым лицам товарищей, шутка не удалась.
Старт прошёл как-то буднично. Ни речей, ни даже секундомера. Все бегут за здоровым лбом с мерцающей звездой на спине, первый круг не обгоняют, потом за ради бога. Чтоб не забивали головы, звезда – просто мелкие осколки зеркала, посаженные на клей.
У каждого отделения было своё предположение о дальности марш-броска, исходя из которого они и выбрали темп. Отделение Ивана, сразу настроившись на длинную дистанцию, заняло место в хвосте бегущих. Километра через три они получили косвенное подтверждение своим догадкам: на обочине стояла полуторка с красным крестом на дверце.
Бегущий рядом в том же темпе младший инструктор пояснил, что да, санитарная машина: «А что вы хотели? Ногу кто подвернёт, или ещё что. Бывали случаи». Наверное, не они одни сделали нехитрый вывод, что раз скорая посередине, то бежать им ещё столько же, и прибавили ходу. До второго автомобиля с таким же красным крестом.
Первый десятикилометровый круг они прошли относительно легко и даже почти не удивились присутствию третьего санитарного автомобиля на плацу. Сказалась и хорошая физическая подготовка курсантов, и ровная утоптанная дорога. Да и вес экипировки был легче обычного: отсутствие плащ-палатки, противогаза и гранат делало его существенно меньше. В середине пути выяснилась ещё одна интересная деталь: во фляжках вместо воды был кислый яблочный сок, замечательно утоляющий жажду.
Иван пристроился сбоку от Белова и зашагал рядом.
– Прав ты оказался, командир! Садюги! Ну ничё, в таком темпе и двадцать выдержим. Дорога-то, а, как по бульвару шагаем.
– Плохо. Очень плохо, – выдохнул Игорь.
Иван аж сбился с шага, и ему пришлось догонять командира.
– Чего плохо-то? Или ты хочешь первым дойти?
– Первым? – обжёг Ивана взглядом Белов. – Тут хоть бы просто дойти. Сок.
– Чего сок? Кислый.
– Кислый фруктовый сок, во-первых, хорошо утоляет так называемую мнимую жажду, когда пересыхает носоглотка, во-вторых, богат калием и позволяет восполнить запасы организма, ушедшие с потом. – Белов зло посмотрел на Ивана. – Сказать, откуда я это знаю, или сам догадаешься?
– «Призраки»?
– Точно. Если предполагается отмахать пешкодрапом или на лыжах с десяток часов, бери сок и шоколад. Так, парни! Я видел, кто-то паёк смотрел! Там шоколад есть?
– Есть, командир!
– Отделение, слушай команду! Шоколад не жрём, сок экономим! Настраивайтесь на пятьдесят километров!
«Минимум», – добавил Белов про себя.
На втором круге отделение стало обгонять одиночек, плохо подготовленных физически или отдавших слишком много сил на старте. Переговариваться или подкалывать отстающих сил уже не было. Организм выходил на экстремальный режим функционирования. Движения стали более скупыми, наклонились головы, подошвы минимально отрывались от земли. Ближе к середине круга по ходу движения курсантов в небо ушла сигнальная ракета. А через несколько минут мимо них с воем и моргающим красным прожектором на крыше кабины проехал санитарный грузовик.
Братухе, казалось, молчать было труднее, чем бежать, и не воспользоваться таким поводом он просто не мог:
– Тащ инструктор, а эт чего, братуху повезли?
– Правильно мыслишь, курсант, все мы тут братья по оружию. А по существу вопроса: раз скорая, да с сиреной – что-то серьёзное. В госпиталь повезли. Первый.
– И что теперь с ним? Отчислят?
– Если специально ногу сломал, отчислят. А так за что? Вылечат! Ну, или комиссуют. Доктор хороший у нас. Профессор.
– А как тут вообще служится, тащ инструктор?
– Береги дыхалку, курсант, болтаешь много. – С этим напутствием инструктор легко ушёл в отрыв, показав неуместность вопроса, и продолжил бег метрах в десяти впереди отделения.
Третий круг отделение заканчивало уже в середине бегущих, а когда до плаца оставалось буквально пятьсот метров, один из курсантов вскрикнул и рухнул на снег. Пришлось инструктору, так и бегущему рядом с ними с самого начала, доставать ракетницу и вызывать карету скорой помощи. Ощупав ногу, санитары переломов не нашли, но курсанта всё-таки увезли, чтобы проверить на рентгене.
На эмоции сил уже не оставалось. Сделав два экономных глотка, Иван понял, что фляжка опустела уже на две трети. Наметилась тройка парней, бежавших последние километры на пределе.
– Отделение, шагом!
Очередная смена движения с бега на быстрый шаг, возможность чуть восстановить дыхание, глотнуть сока.
– Иванов, Айбеков, Прудников! Вы как, парни, можете дальше?
В отличие от закивавших Иванова и Прудникова, низкорослый младший сержант родом из Средней Азии только прохрипел что-то нечленораздельное.
– Давай винтовку сюда. Иван, Жуков, ты как, сможешь у него каску взять?
– Смогу.
Брать лишний груз не хотелось, но и бросать своего – не по-мужски, не по-советски. Да и с сержантом, что говорить, повезло им: и сам бежит хорошо, и за остальными успевает приглядывать.
