Читем онлайн Русская жизнь-цитаты 14 ноября - 7 декабря 2023 - Русская жизнь-цитаты
под угрозой травли, болезни и голода. И если приговор — это послание для народа, то подумайте, что вы сообщаете людям, нашим гражданам, осуждая меня? Что нужно сдаваться? Что нужно лицемерить? Что нужно признавать то, в чем ты невиновен? Что нельзя жалеть наших солдат? Что нельзя желать мирного неба над головой? Что наше общество и государство может разрушиться от пяти маленьких бумажек? Неужели это действительно то, что вы хотите сказать людям во время кризиса, нестабильности, депрессии и стресса? Мой процесс широко освещается в России и в мире, за ним следят десятки тысяч, а то и сотни тысяч людей, о моем процессе пишутся книги и снимаются документальные фильмы. Так что независимо от того, какой приговор вы вынесете, вы войдете в историю. Возможно, вы войдете в историю как человек, который меня посадил, возможно, как человек, который меня оправдал, возможно, как человек, который принял нейтральное решение и дал мне штраф, условный срок или срок «по отсиженному». Все видят и знают, что вы судите не террористку. Вы судите не экстремистку. Вы судите даже не политическую активистку. Вы судите пацифистку. Я — пацифистка. Пацифисты существовали всегда. Это особый род людей, которые считают жизнь наивысшей ценностью из всех возможных. Мы считаем, что любой конфликт можно решить мирно. Я не могу убить даже паука, мне страшно представить, что можно лишить кого-то жизни. Война идет по инициативе воинов, но мир наступает благодаря пацифистам. И когда вы сажаете пацифистов, вы отдаляете долгожданный день мира. Да, я считаю, что жизнь священна. О да, жизнь! Если отбросить всю мишуру этого мира типа денег, власти, славы, положения в обществе, в сухом остатке есть только она. О да, жизнь! Она упряма, она настырна, она невероятна, трогательна, удивительна, сильна. Она зародилась на Земле, и пока мы не нашли ей аналогов даже в далеком космосе. Она может пробиться сквозь асфальт, разрушить камни, она из маленького росточка может превратиться в исполинский баобаб, из микроскопической клеточки — в гигантского кита. Она населяет вершины, прячется в Марианской впадине, существует в арктических льдах и в жаркой пустыне. Самой совершенной ее формой является человек. Человек — очень разумная форма жизни. Это жизнь, которая может осознать саму себя. Осознать собственную смертность. Правда, чаще всего мы не помним об этом и живем так, как будто будем жить вечно. Но на самом деле жизнь человека скоротечна. Она ничтожно коротка. Все, что мы можем, — это продлить краткий миг блаженства. Все живущие хотят жить. Даже на шеях висельников находят следы царапин от ногтей. Это значит, что в самый последний момент они очень хотят выжить. Спросите у человека, которому только что удалили раковую опухоль, что такое жизнь и как она ценна. Сегодня ученые и медики всего мира бьются за то, чтобы увеличить продолжительность жизни человека и найти лекарства от смертельных болезней. Поэтому я не понимаю: зачем война? Ведь война укорачивает жизни. Война — это смерть. Был 21-й год, эпидемия коронавируса, мы потеряли своих пожилых близких — бабушек, дедушек, наставников, учителей. Мы пережили столько боли, тревоги и траура, и только мы стали вставать на ноги, начали жить… война. Теперь мы теряем людей молодых. Опять смерть, опять горе, опять боль. И я совсем не могу понять: зачем война? Называйте это как хотите — я заблуждалась, или я ошибалась, или мне запудрили мозги… я останусь при своем мнении и при своей правде. И я не считаю, что к той или иной правде нужно законодательно принуждать. Государственный обвинитель верит в совсем другую правду, чем я. Он уверен в существовании так называемых «натовских прихлебателей» или в то, что все независимые СМИ финансируются из-за рубежа. Но разница между нашим прокурором и мной заключается в том, что я бы никогда не посадила его в тюрьму — из-за этого. Мне жаль, если я кого-то обидела своим поступком. Мое заключение в СИЗО, где я общалась с очень разными, непохожими на меня людьми, позволило мне понять, что каждый человек верит в свою правду. То же самое касается и отношения к СВО. И это большая трагедия, что не все мы разделяем одну правду и не принимаем правды друг друга, — это порождает раскол в обществе, разрушает семьи и разъединяет близких друг другу людей, повышает уровень агрессии, умножает вражду на земле и все больше отдаляет нас от долгожданного мира. Я не погрешу против истины, если скажу, что каждый человек в этом зале желает одного и того же — мира. Зачем воевать? Если мы — это все, что есть друг у друга в этом мире, полном бед, катастроф и трудностей. Разве все богатство и вся власть вселенной могут выкупить вашего близкого из плена смерти? Нет, ни деньги, ни власть, ни карьера, ни квартира, ни машина. Мы — это все, что есть друг у друга. И у меня есть любимые люди, которые дороги мне больше всего на свете. Они приходят в этот зал, и им небезразличны моя жизнь, здоровье и свобода. Они не хотят, чтобы меня посадили. Меня ждет дома пожилая мама, сестра, любимая девушка, которой поставили страшный диагноз — рак. И я пока не знаю человека, кроме государственного обвинителя, который хочет, чтобы меня посадили. Правда, я думаю, что и государственный обвинитель в глубине души не хочет этого. Мне кажется, что он пришел в прокуратуру, чтобы сажать реальных преступников и злодеев — убийц, насильников, совратителей несовершеннолетних. А все оказалось совсем иначе: нужно сажать тех, кого надо посадить, — и это залог продвижения по карьерной лестнице. Это сложившаяся система. Давайте хоть теперь не делать вид, что это не так. Я вас не виню. Вы заботитесь о своей карьере, о стабильном положении в будущем, чтобы обеспечить свою семью, дать ей хлеб и крышу над головой, поставить на ноги своих будущих или уже родившихся детей. Но о чем вы будете им рассказывать? О том, как вы посадили в тюрьму тяжелобольную женщину за пять маленьких бумажек? Нет, несомненно, вы будете рассказывать о других делах. Наверное, вы утешаете себя тем, что вы просто делаете свою работу. Но что вы будете делать, когда маятник качнется в другую сторону? Это исторический закон: либералы сменяются консерваторами, консерваторы — либералами. После естественной смерти одного политического лидера приходит другой, с противоположным курсом, и первые становятся последними, а последние — первыми. Вам покажется это странным, но я вам сочувствую. Несмотря на
