- Мне нравится тот фотосет, - не сдержалась Ника, - ты там такой забавный, молодой, веселый…
- Старался ради великой цели, - отшутился Вадим.
Но по его тону было понятно, что ему совсем не весело.
- После этого ты и стал моделью?
- О да… Моё лицо понравилось рекламодателям, мама стала моим агентом, и понеслось - контракты за контрактами, фотосеты, показы мод, популярность в узких кругах и, чёрт её побери, даже приступ звездной болезни.
- И вовсе не в узких, - возмутилась Ника.
- Может, и так, - согласился Вадим. - Только я хотел прославиться совсем в иных. Легкий успех вскружил голову, слава запудрила мозги. Искушение было слишком сильным. Как же! Всю жизнь я был никому не интересным ботаном, а тут - оказался востребованным красавцем. Я отупел от популярности и гламура, начал выпивать, и не хило - несколько раз меня арестовывали, а однажды и вовсе приговорили к общественным работам.
Как-то утром, проснувшись со страшной головной болью, я вдруг вспомнил, ради чего вообще заделался моделью, да было уже поздно. Когда я зашел на форум айтишников, где раньше был “своим парнем”, меня встретили более чем холодно, а когда попытался включиться в обсуждение еще и обстебали по полной. Я сам не заметил, как забросил подготовку, и, к своему ужасу, очень многое забыл. Поступить мне уже не светило, а когда попытался разослать резюме, всерьез меня никто не воспринял. Мол, извините, у нас тут не лицом и прессом деньги делают, не отвлекайте нас, пожалуйста. Два года жила во мне надежда на лучшее, но, после того как меня не захотели принять в небольшую фирму даже на должность помощника сисадмина, я опустил руки. Родители к тому времени вернулись в Россию: мама прикупила себе часть почти разорившегося “Макситренда”, вдохнула в него новую жизнь, отец получил место главного менеджера в клубе КХЛ. Я решил вернуться домой. Разорвал контракты, которые можно, отработал, которые было нельзя разорвать, и, не предупредив никого, вернулся. В Москве с родителями как-то не ужился, вот и перебрался в наш родной город в бабулину квартиру. Женька помог устроиться к местному провайдеру. Сижу себе здесь спокойно и никого не трогаю.
- Примусы починяешь? - сыронизировала Ника в надежде на улыбку.
- Ну, почти, - кивнул он и ласково погладил её по щеке. - По крайней мере, больше не чувствую себя обезьяной и недомужиком.
- Ну, что ж, в целом всё ясно, - она поймала его руку, - но остался один вопрос.
- И даже знаю, какой, - он сжал её пальцы, поднес к своим губам и легко поцеловал. - Имя Вадим как-то не прижилось в Штатах, там меня все называли Дим. Так и получился Дима Косогоров.
- Ты говоришь о нём так, будто терпеть не можешь, - заметила Ника, когда Вадим, обогнув машину, открыл её дверцу.
- Так и есть. И поверь, буду страшно к нему ревновать и требовать, чтобы ты удалила его фото, - наконец улыбнулся он.
- Ни за что на свете! Там редкие и очень красивые работы. И многие из них я покупала!
- О, так он обязан тебе частью гонорара, - к облегчению Ники, в голосе послышался смешок. - Хорошо, удалять не надо, но смотреть их я тебе всё равно не дам.
- Каким образом? - с деланным любопытством спросила Ника.
- Разве это не очевидно, котёнок? Я буду голым расхаживать перед тобой. Уверен, оригинал вызовет куда больший интерес, чем электронная отфотошопленная копия.
Глава 11
Если бы Вадиму пришло в голову сдержать свое обещание в тот же вечер, Ника не то чтобы не смогла оценить, а даже просто отреагировать, поскольку домой к нему они вернулись поздно, выжатые, как лимон, и голодные.
Общение с доблестными стражами порядка затянулось и грозило перерасти в настоящий кошмар. Их спасла соседка, которая забежала к Нике полюбопытствовать, чем все закончилось, но, когда вновь столкнулась с полицейскими, нахмурилась и, встав в наполеоновскую позу, неожиданно командным голосом гаркнула:
- Это что за канитель?
В комнате моментально наступила тишина…
Утром согласно договору Мария Степановна, непрестанно охая, рассказала, что услышала звон стекла примерно в девять вечера - “через десять минуточек, как детишки уехали” - после чего ознакомилась с протоколом, подписала его и ушла к себе.
- Совсем работать разучились! - лютовала старушка. - Я сейчас пару звоночков в Управление сделаю и расскажу, как вы бедную девочку весь день мучаете, пока преступник на воле расхаживает.
Полицейские, с недоумением взиравшие на хрупкую женщину в цветастом халатике, вдруг почувствовали сестру по крови, а когда в ответ на вопрос Мария Степановна бросила “подполковник в отставке”, прониклись уважением и быстро удалились.
Поблагодарив соседку, Ника с Вадимом обессилено рухнули на диван и долго сидели в полной растерянности. Было очевидно - полицейские считают, что камень бросил кто-то из её бывших ухажеров и что она чуть ли не сама в этом виновата - никто этим делом заниматься не будет, скорее всего, спустят на тормозах и закроют за недостаточностью улик.
Как оказалось, Мария Степановна успела крепко войти в их жизнь. Она растормошила их, указала Вадиму, как заклеить дырку в стекле полиэтиленом, посетовала, что полицейские не обратили внимания на слова о слежке в сети и, буркнув под нос “определенно позвоню, а то распустились паршивцы”, наконец оставила их одних.
Ника убрала осколки, дождалась мастера, который сделал замеры окна и сообщил, что новые стекла будут готовы через три дня. По телефону уговорила Лизавету не приезжать, потому что сил на разговор не осталось.
- А как же комп? - спохватилась она после того, как по требованию Вадима покорно собрала свои вещи. - Там же программы специальные и типографская клавиатура. Мне необходимо для работы.
- Завтра заеду и заберу. Не до него сейчас, - отрезал Вадим, решительно подтолкнув её за дверь, взял ключи и сам запер квартиру.
После ужина из спешно нарезанных бутербродов сил у обоих хватило только на неловкие пожелания спокойной ночи - на том и разошлись по своим комнатам…
Проснулась Ника с такой тяжелой головой, словно вчера была на развеселой гулянке, покопалась в так и не распакованной сумке, надела халат и, достав всё необходимое, поспешила в ванную, надеясь не столкнуться с Вадимом. Но не судьба. Он как раз выходил оттуда, улыбающийся и мокрый, из одежды на нём было только обмотанное вокруг бёдер полотенце. Тяжесть моментально сменилась желанием и опустилась в… Да черт бы побрал эти дамские романы с их обстоятельствами места и эпитетами!
Ника сглотнула и попятилась. Всё-таки он осуществил свою уг… да разве это угроза? Чистейшей воды наслаждение. О, это тело она знала хорошо, и если лицо её обмануло, то отсутствие загара и гламурного блеска не могло сбить с толка. Вадим был стройным, даже худым, но при этом казался очень мужественным и сильным. Длинноногий, с узкими бедрами и широкой грудью, он недаром был признан одним из самых сексуальных мужчин мира. Его тело было совершенным, а изученная во всех ракурсах родинка в самом низу живота ставила жирную точку - и не где-нибудь, а под её собственноручно подписанной безоговорочной капитуляцией.
- Ты прав, - пролепетала она, - мне не нужна та папка.
Всё это время он наблюдал за ней со снисходительной улыбкой, а услышав её признание, сделал шаг и прижал к себе.
- Пусти, ты же мокрый! - возмутилась она, про себя подумав: “Пожалуйста, не отпускай!”
- Котёнок, определись, - хриплый шепот пробрал до мурашек и одновременно обжег, - что мне делать: отпустить или не отпускать?
- Опять вслух?
- Ага. Теряешь волю.
- Лучше отпусти. Пока у меня осталась хоть капелька.
- За поцелуй - без проблем!
- Не могу, - вздохнула Ника. - К сожалению, мы не в дамском романе и не в голливудском кино: мне надо почистить зубы, а если ты сожмешь меня чуть сильнее, я рискую еще и оскандалиться.
Вадим рассмеялся и, чмокнув её в макушку, направился в комнату, при этом шёл так, будто дефилировал по подиуму. Изверг!
Когда Ника вышла из ванной, к её великому огорчению, ходячего соблазна не было, а на холодильнике был прикреплен желтенький стикер со знакомыми каллиграфическими буквами:
“Я за мамонтом. Разведи огонь. Завари чай, женщина!”
Ника сменила халат на блузку и джинсы и, пока чайник кипятился, решила немного оглядеться.
Обычная трехкомнатная квартира с двумя спальнями. Вадим ночевал в зале, по крайней мере, последние две ночи. В комнате царил идеальный порядок. В углу на рабочем столе был установлен ноут на док-станции, мерцали скринсейверами два больших монитора. Подивившись незнакомым названиям, она потрогала непривычного вида клавиатуру и пару раз щелкнула мышкой в форме капли. Даже на её неискушенный взгляд всё здесь выглядело очень солидно и определенно стоило немалых денег.
- Чудесато! - заключила Ника, разглядывая остальную обстановку, состоящую из стеллажа для книг, огромного телевизора, кресла, журнального столика и дивана. - Точно не “берлога программиста”, но и не жилище супермодели. Даже в отставке.
