Выходит, с точки зрения конкуренции «Хозяюшка» не представляла из себя ничего особенного. Средняя фирма со средним уровнем цен. Версия с конкурентной борьбой сразу полиняла и с первого места в Юлькином списке переместилась на последнее.
Юлька купила сигарет, подумала еще, пока курила, и решила позвонить в саму «Хозяюшку».
Ей ответил один из тех менеджеров-бездельников, которые принимали у нее заказ.
Юлька поинтересовалась, нельзя ли ей поговорить с кем-то из владельцев фирмы. Менеджер осторожно спросил, как ее представить, и Юлька чуть не подпрыгнула от охватившего ее охотничьего азарта. Раз он так спросил, решила она, значит, есть еще один владелец? В таком случае надо придумать нечто такое, что этого неизвестного владельца заинтересует в такой степени, что он просто не сможет отказаться от встречи.
Она сообщила менеджеру, что является российским представителем немецкой компании «Bosch», специализирующейся на бытовой химии и бытовой технике. Компания в рекламных целях собирается якобы заключить договор с одной из аксаковских фирм на рекламу своих товаров в обмен на льготные поставки своей продукции.
Менеджер тут же сообщил ей фамилию директора фирмы Антонова Павла Антоновича и сказал, что тот готов встретиться с ней в любое время. Юля секунду подумала и назвала ресторан «Лореляй», расположенный на улице Австрийской рядом с немецким консульством. Она же выдавала себя за представительницу немецкой компании, ей показалось, что так будет правдоподобнее.
Встречу она назначила через час, время было обеденное, встреча в ресторане выглядела вполне естественной.
За оставшийся до встречи час ей нужно было успеть переодеться и поменять доллары на марки, поскольку в «Лореляй» принято было платить немецкой валютой.
Заехав домой, Юлька перерыла весь свой гардероб, но ничего хотя бы отдаленно напоминающего деловой стиль среди своей одежды не нашла. Пришлось надевать короткую юбку и свободную блузку, излишне откровенную, но другого варианта не было, поскольку Юльке прежде не приходилось изображать из себя деловую женщину. Юлька даже удивилась, насколько однообразной, оказывается, была вся ее одежда – на каждой вещи лежал отпечаток ее профессии – все работало на подчеркивание ее профессиональных достоинств. Конечно, для проститутки это был просто прекрасный гардероб, главная задача любой вещи в котором была одна и та же – зацепить мужчину, удержать его взгляд и заставить его посмотреть Юльке в глаза. А дальше она пускала в ход уже другое оружие…
Но сейчас задача стояла совсем другая, и Юлька почувствовала неудовлетворение от своей, как ей показалось, однообразности в одежде. Почему-то раньше она никогда не задумывалась о том, что может быть кем-то еще. Обидная мысль о своей женской ущербности прокралась в ее голову, но Юлька тут же ее поймала за хвост и выбросила, предпочитая не слишком забивать сейчас голову проблемами своего социального статуса. У нее и так не слишком много времени оставалось до встречи с Антоновым.
В ресторане она появилась за пять минут до назначенного срока. В сумочке лежали двести марок, которые она только что получила в обмен на доллары. Юлька предупредила метрдотеля, что у нее назначена встреча, и попросила найти ей столик в стороне от других, чтобы можно было поговорить спокойно.
Такой столик нашелся, он стоял действительно один среди живой зелени, которая его окружала, за площадкой для танцев, отделяющей все остальные столики. Совсем рядом со столиком, почти у Юлькиных ног, протекал искусственный ручеек между живописным нагромождением камней. Было прохладно и спокойно.
Она успела выкурить сигарету, прежде чем метрдотель подвел к ее столику невысокого мужчину в очках с толстыми стеклами, из-за которых его глаза казались огромными, как у глубоководной рыбы. Юлька так и окрестила его сразу же – Рыба.
– Гутен таг, фрау… – произнес Рыба, смешно склонившись перед Юлькой в поклоне и выставив ей на обозрение лысую макушку, окаймленную завитушками слипшихся рыжих волос. – Павел Антонов, директор фирмы «Хозяюшка», которую вы выделили среди других аксаковских фирм своим вниманием.
– Юлия Шварцкопф! – представилась она, не вспомнив ни одной немецкой фамилии, хорошо еще, пришла на ум немецкая краска для волос. – Садитесь, Павел. Вы составите мне компанию? Я как раз собиралась пообедать. Но с одним условием – здесь вы мой гость, хотя я и нахожусь в вашем городе, за тысячи километров от Германии. Сегодня я хочу быть хозяйкой и угостить вас нашей, немецкой, кухней.
«А неплохо у меня получается! – похвалила себя Юлька. – Вспомнить бы еще, что заказывал Баранов, когда мы с ним здесь сидели…»
– Вы отлично говорите по-русски! – вежливо удивился Антонов-Рыба, выставив на Юльку свои очки-иллюминаторы.
– Я много жила в России, – улыбнулась Юлька. – К тому же моя бабушка – русская. Она и научила меня языку. Впрочем, я не считаю этот язык для себя чужим…
– Эс триффт зихь гут! – выдал вдруг Рыба. – Ихь хабе вундербар дойч шпрехе!
У Юльки чуть челюсть не отвисла. Разве она могла предположить, что он знает немецкий? Она-то в нем – ни уха, ни рыла! Только глупый стишок, который на всю жизнь врезался в память еще с пятого класса: «Майн брудер ист айн тракторист ин унзерем колхоз…»
Юлька замахала на Рыбу руками.
– О нет! Я не хочу говорить по-немецки! – воскликнула она. – Я только сегодня прилетела в Россию! Дайте мне получить удовольствие от своих познаний в русском!
– Ваше желание – закон! – поднял руки Рыба. – Но обещайте мне, что в Германии мы будем разговаривать только на немецком!
«Шустрый веник! – подумала Юлька. – Он уже в Германию собрался! Придется разочаровать. Но не сразу, сначала нужно кое-что выяснить».
– Время – самый мудрый из стариков, как говорят у нас в Германии! – на ходу сочинила Юлька «немецкую» пословицу.
Она подозвала официанта и заказала самые «немецкие», как ей показалось, блюда: бобовый суп со шкварками, жареную свинину с яблоками и кофе «кляйнер брауэр». С десертом оказалось сложнее, все десертные блюда имели специфические названия, и Юльке пришлось действовать наугад. Она выбрала кайзершмаррен и шрудель, не имея никакого представления, что это такое.
Пока официант возился с заказом, Юлька решила поговорить о том, что ее интересует.
– Господин Антонов, – сказала она. – Наше руководство остановило свой выбор на вашей фирме, поскольку нас не интересуют лидеры бизнеса, у которых уже наверняка заключены долгосрочные договоры по поставкам. Мелкие и нежизнеспособные фирмы нам тоже неинтересны. Но и ваша фирма для нас пока – кот в мешке. Не могли бы вы ненадолго развязать этот мешок и показать нам этого симпатичного котика? Должна сообщить вам, что у нас был большой выбор среди фирм, подобных вашей, и мы остановились на вас, потому что нас привлекло само название вашей фирмы – «Хозяюшка». Очень симпатичное русское слово!
– Не могу не согласиться, госпожа Шварцкопф, – оживился Рыба. – Название очень привлекательное для клиентов. Но, как вы изволили отметить, мы не принадлежим к лидерам этого бизнеса в нашем городе, доходы фирмы пока оставляют желать лучшего. Как говорят немцы, вир хабен зихь шлехт дурьх лебен шлаген! Я хотел бы, чтобы вы учли это обстоятельство при составлении условий контракта.
«Да засунь ты себе в задницу свой немецкий! – разозлилась Юлька. – И так ясно, что прибедняться будешь!»
– Вот как? – Юлька подняла на него удивленный взгляд. – Но мы некоторое время приглядывались в вашей фирме, прежде чем вступить в контакт. И в связи с этим у меня есть к вам два вопроса. Первый: по нашим данным, «Хозяюшка» должна приносить порядка тридцати тысяч долларов в месяц. По-вашему, это недостаточно высокий уровень доходов для Аксакова?
– Так ведь налогами задушили так, что невозможно дышать! – воскликнул Рыба. – Господь с вами, госпожа Шварцкопф! Нам и пяти тысяч в месяц не собрать. А потом – оборудование, расходные материалы! Все это стоит так дорого! Какие тридцать тысяч долларов! Три – это для нас потолок!
Официант принес бобовый суп, поинтересовался, сразу ли нести второе, и Юлька махнула ладонью – тащи сразу! Она не любила ждать.
Разговор продолжался уже во время еды.
«Врет и не краснеет! – думала Юлька, пробуя суп, оказавшийся весьма даже ничего. – Доходы они скрывают, это ясно. Но есть ли в такой ситуации повод для двойного убийства?»
– Вопрос второй, господин Антонов, – сказала она. – Я просила устроить мне встречу с кем-то из владельцев фирмы. Позвольте мне поинтересоваться, каким процентом собственности фирмы владеете вы лично?
– Так… Дело в том… – замялся Антонов. – Я, как бы это выразиться… Я не являюсь совладельцем.
– Вот как? – удивилась Юлька. – А почему же в таком случае со мной не захотел встретиться господин Чванов? Или, например, второй совладелец? Кажется, ее зовут Элеонора Ивановна? Почему приехали именно вы? Нам, наверное, не стоит расценивать это как проявление неуважения к фирме «Bosch»? Но как вы тогда это объясните?
